сделать здесь и сейчас. Еще несколько раз начинал свистеть чайник, снегопад за окном давно прекратился, и на юге, над горными кряжами, в разрыве облаков светила золотая Луна. Сергей потерял счет времени, он искал и обрабатывал данные. Эта идея захватила, затянула его с головой. Все больше комет в виде различных разноцветных символов ложилось на координатную плоскость, и красная линия разделяла их. Всего несколько отметок находились не на «своей» стороне. Когда десятки новых комет были добавлены, Сергей начал аккуратный подбор уточненных коэффициентов функции предела Бортля. Его прямая имела чуть меньший наклон и была немного смещена влево. Она проходила практически ровно по отметке с надписью C/2023 N1. Судьба несущейся к Земле кометы была лишь в ее собственных руках, но шанс на то, что небесное тело все же распадется до сближения с нашей планетой был, и теперь Сергей это твердо знал. Шанс был, а значит, надежда еще жила. Ковалев снова открыл письмо Максима и дал свое согласие.* * *
25 сентября 2023 года, 10:00 UTC+1, расстояние до кометы: 1.319 а. е.
Петерсен шел по длинному коридору с десятками кабинетов слева и справа. Здесь он чувствовал себя как дома, в Форт-Миде[15]. Молодой офицер МИ5 уверенно вел его сквозь весь этот лабиринт к комнате переговоров, надежно укрытой где-то внутри гигантского здания. Харви не отставал, хотя его мысли были сейчас далеко. Вчера вечером, в назначенное время сеанса связи, на спутниковый телефон позвонил Фитч. Текущий расклад был таков – в МИ5 было передано официальное обращение с просьбой о содействии в проведении спецоперации особой важности. Была раскрыта ее цель, но причины так и остались засекречены, что, судя по всему, вызовет недовольство главы Темз-хауса. Это понимали все, и поэтому сюда, в штаб-квартиру МИ5, сегодня и приехал Петерсен. Агента наделили обширными полномочиями в переговорах, однако ему было запрещено разглашать реальную причину интереса АНБ к персоне Брендона Флетчера.
– Сэр, прошу вас, сюда – офицер службы безопасности указал на дверь.
– Спасибо. – Петерсен выдохнул и открыл дверь. Впереди его ждали не самые простые и приятные переговоры в его карьере. Никто, а уж тем более службы безопасности страны, не любят, когда их держат за идиотов.
В небольшом прямоугольном помещении, со стенами покрытыми темными панелями из матового дерева, уже сидело пять человек. Его ожидали. Петерсен сделал пару шагов от двери и остановился.
– Доброе утро, господа.
Человека, сидящего во главе стола и смотрящего на Харви тяжелым, немигающим взглядом, он знал. Это был сэр Эндрю Говард – нынешний глава МИ5. Петерсен не ошибся в своих прогнозах – за этим взглядом был хорошо заметен едва сдерживаемый гнев.
– Мистер Петерсен, присаживайтесь. – Говард указал на кресло с противоположного конца стола. Харви, поблагодарив его, занял свое место.
– Мистер Петерсен, я не хочу вас обидеть, но у меня действительно мало времени, поэтому я предлагаю перейти сразу к делу, без официальных расшаркиваний. Хорошо? – хоть это был и вопрос, но задан он был тоном, не предполагающим никаких возражений.
– Сэр Говард, конечно. У нас всех остается совсем мало времени. Давайте сразу к делу.
– Превосходно. Итак, ваше руководство любезно оповестило нас и попросило о помощи в… – Говард замялся, подбирая нужное слово. Взгляд директора МИ5 блуждал по столу, как будто силясь его отыскать, – аресте гражданина Соединенного Королевства. При этом, ожидая нашего понимания и сотрудничества, вы даже не удосужились рассказать нам о причинах такой просьбы, сославшись на особую секретность этих данных. – Лицо сэра Эндрю понемногу начинало наливаться кровью. Он встал из-за стола. Старшие офицеры, сидящие слева и справа тоже начали вставать, но тот остановил их жестом руки. Петерсен оставался невозмутимо сидеть в своем кресле. – У меня только один вопрос, вы что, и правда думаете, что со службой безопасности Ее Величества можно обращаться подобным образом?
Петерсен спокойно следил глазами за перемещениями директора МИ5. Лицо агента, как всегда, выглядело дружелюбно, с приятной и открытой улыбкой. Харви понимал, что ему нечего ответить Говарду. Он взбешен, и он прав. Если бы точно так же обратились к его руководству, то он даже не был уверен, что человека на его месте кто-то бы просто удосужился принять, причем на самом высоком уровне. Кстати, каков был замысел Говарда, согласовавшего эту, похоже, абсолютно бессмысленную встречу, если он с самого начала не собирался идти ни на какой компромисс? Вряд ли он наивно полагал, что нечто, не раскрытое руководством АНБ, раскроет простой агент, пусть даже и являющийся старшим офицером? Петерсена просто бросили на съедение льву в надежде на какое-то чудо. Но чуда не произошло.
– Господин директор, я понимаю ваши чувства и в целом разделяю их. Я ни в коем случае не хочу выказать какое-либо неуважение вашей службе, и уж тем более – Короне. И это не мое решение. Я скажу лишь то, что имею право сказать. – Говард вернулся на свое место. Спокойный и сдержанный тон Петерсена, который ему нравился своей невозмутимостью, медленно, но верно тушил огонь. – Действия журналиста, замечу, скандального журналиста, угрожают не только нам, а, не побоюсь этого высокого слова – всему человечеству. Его цель – разгласить секретную информацию, доступ к которой он получил преступным путем. Эта информация, еще и поданная им под определенным острым соусом, вызовет панику, беспорядки и анархию. – Петерсен хорошо видел, что сумел завладеть вниманием Говарда. Тот внимательно слушал его, а сам Харви ходил по самому краю пропасти. Никакой конкретики, но развернутое описание того, что их неминуемо ждет, если Флетчер все же заговорит. – Все это придет и в ваш дом, и поверьте мне, мы не сможем этого сдержать. Я с вами максимально откровенен, но это все, что я могу сказать. Мы просим лишь изолировать этого человека на несколько недель. Мне кажется, что это весьма невысокая цена за сохранение стабильности нашего мира. – Петерсен замолчал, смотря прямо в глаза Говарда, на которого так же пристально смотрели присутствующие офицеры. Тот медленно, аккуратно подбирая и взвешивая свои слова, заговорил лишь спустя минуту.
– Мистер Петерсен, на моем столе лежит личное дело мистера Флетчера, – он положил ладонь на зеленую папку. Будучи человеком старой закалки, Говард работал только с бумажными документами, не признавая цифровых носителей. – Он чист перед законом. Да, его репутация спорна, он замешан в скандалах, но перед законом он чист. У меня нет никаких оснований, да я просто не имею права на те действия в отношении него, о которых просит ваша служба. Если мне будет дан приказ сверху, то я как солдат подчинюсь, но я вынужден ответить отказом на вашу просьбу. – Петерсен понял, что его тирада не сработала. Он вывалил все козыри,