землю, и стало видно, что это странная пачвара, в общих чертах похожая
чем-то на Кащера. И был у нее в одной руке наливающийся зеленью шар, а
в другой кривая палочка. Перед нами, вне сомнений, стоял настоящий
колдун и всем своим видом подтверждал мои недавние опасения.
Волколаки, располагавшиеся по сторонам, принялись медленно
подкрадываться к нам с флангов.
— Скокс, — прошипел нечистый. — Как давно мы не виделись!
— С тех самых пор, когда Сейм освободил тебя от обязанностей в
Северном Регионе, ведь так, Гербат? — волшебник говорил спокойно,
хотя, уверен, сидел на измене конкретно и плотно.
Наличие колдуна сделало перевес явно не в нашу сторону — как если
бы на точнейшие аптечные весы вдруг положили наковальню. Раз уж Кащер
в свое время, практически сразу после собственного перевоплощения в
пачвару, одолел четверку самых крутых представителей Сейма, то что уж
от нашего рядового Скокса, кроме лужи, останется?
— А щенок-то не умер, оказывается, — колдун оттопырил длиннющий
указательный палец в мою сторону. — Какой промах! Надо непременно
исправить. Хорошо, что они взяли меня с собой.
Чародей провел худой ладонью по морщинистой спине волколака и
рассмеялся, заливаясь прерывистым свистом. Четвероногое чудовище
осклабилось и глухо зарычало.
— Скокс! — шепотом позвал я, пока нечистый в одиночку наслаждался
собственным чувством юмора.
Волшебник стоял, стиснув зубы, и, казалось, ничего вокруг не
слышал.
— Скокс! — чуть громче повторил я.
— А? Что? — вынырнув из задумчивости, оглянулся он.
— Твои собаки, мой — колдун!
— Как?
— Делай что хочешь, но чтобы волколаки меня не зацепили.
— Угу, — неуверенно кивнул чародей.
Колдун, просвистев своим смехом нечто, напоминающее водевиль,
вновь заговорил:
— Глупцы, не понимаете своего предназначения! Вам даруют
могущество, а вы отказываетесь от него…
Американских фильмов, что ли, насмотрелся? Там тоже любят
потрещать, вместо того чтобы молча добить. И, пользуясь эффектом
неожиданности, не давая закончить напыщенную речь (возможно даже,
заранее подготовленную), я в лучших традициях буржуйских блокбастеров
рванул вперед. Надо сказать, реакция у проклятой нечисти еще та! В
меня сразу же полетело бесформенное зеленое облако заклинания, но
именно такая реакция тварей была нам необходима. В легком смятении
колдун швырнул поток чар как раз в того, кому глубоко фиолетово на
содержимое волшебного зеленого шара. Вот и облако, столкнувшись со
мной, благополучно рассеялось в атмосфере.
Волколаки тут же ринулись на защиту своего предводителя, но Скокс
выпустил картечью поток заклинания, который раскидал двоих чудовищ по
сторонам. В третьего волшебник не попал, и тварь почти сшибла меня с
выверенной траектории. Даже малейшее столкновение грозило закончиться
катастрофически, так как нечистого чародея следовало достать за доли
секунды, иначе тот мог успеть сообразить, в кого на самом деле
необходимо шарахнуть очередным заклинанием. Зато Арлета сработала
безошибочно: стрела угодила волколаку прямо в морду, и он отклонился
достаточно, чтобы я успел проскочить мимо, — аккурат к колдуну для
общения тет-а-тет. Нечистый попробовал стрельнуть в меня чарами еще
раз — естественно, безуспешно — и принялся растерянно пятиться назад.
Быстро настигнув колдуна, я уклонился от удара когтистой лапы и
всласть оторвался на его худощавом теле, буквально изрубив на фарш.
Лезвия проникали в плоть легко, практически без сопротивления, как
игла шприца в ягодицу. Колдун жалобно посвистывал, пока после
очередного взмаха не лишился горла. Еще удар — и на землю падает
отсеченная рука. Выпад — лезвия насквозь прошивают грудную клетку
твари. Будет знать, как щенком обзываться! Первые технические
испытания боевых когтей в полевых условиях протекали успешно.
Когда растерзанное тело изменника Сейма наконец упало, я обернулся
к спутникам. Они к тому времени уже добивали корчащихся в агонии
волколаков. Замечательная у нас получилась связка, можно даже сказать
— универсальная. Таким составом кого хочешь угробим! Скокс выстрелил
молнией, приговорив последнего монстра, вытер пот со лба и, вместо
того чтобы похвалить или хотя бы поблагодарить, решил провести разбор
полетов:
— Зачем ты убил колдуна? Тебе следовало выбить шар или палочку, а
потом допросить его! Как ты не понимаешь? Ну и елупень же мне попался!
— Он устало закатил глаза.
В этом весь Скокс! Как-то влиять на него или перевоспитывать
абсолютно бесполезно, поэтому я лишь отмахнулся от волшебника и
подошел к Арлете:
— Нормально все? Не сильно испугалась?
— Нет. Я знала, что все закончится хорошо. — Охотница невозмутимо
закинула на плечо лук.
Мне бы ее уверенность. С таким даром предвидения эту девочку надо
водить по всем казино, чтобы подсказывала, после какой ставки все
будет хорошо.
Чародей продолжал негодующе бубнить, уже обвиняя Сейм,
правительство и каких-то личностей поименно во всех проблемах и
неурядицах этого неорганизованного мира. Что ж, у каждого свои выходы
после стрессовых ситуаций.
— Что дальше? — осведомился я у него.
Скокс не ответил, пока не завершил гневной тирады, и лишь затем
соизволил произнести:
— Сейчас же выдвигаемся! Если второй волной появится точно такая
компания — мы уже знаем, как с ними справиться. А если вдруг их
прибудет больше — нас просто растерзают.
Мы с Арлетой принялись без возражений собираться в дорогу. Тем
временем волшебник осматривал окрестности, что-то прикидывая.
— Если через час никто не объявится — можно будет идти без опаски,
— наконец заявил он.
— Что, до рассвета не успеют вернуться отсюда в лес? Зуд замучит?
— улыбнулся я.
— Зуд… — Скокс немного помолчал. — Зуд — это самая страшная вещь,
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});