заметил мой взгляд и ответил тем же. Сердце екнуло, и мне пришлось отвернуться. В
конечном счете вечер разгорелся, и Келлан перестал сидеть одиноким «Чудилой». Пит
перехватил меня на выходе из кухни и попросил передать Келлану, что пора выходить на
сцену. Я улыбнулась, кивнула и подошла к их столу.
При виде меня Келлан улыбнулся. Он чуть отъехал на стуле, так что было почти
невозможно противиться желанию усесться к нему на колени. Мне на секунду захотелось
уподобиться его более бесцеремонным фанаткам – они бы плюхнулись и свернулись
калачиком, даже не задумавшись. Я представила, как его руки обвивают меня. Представила
себя окутанной его запахом. Вообразила тепло его кожи под моими губами при поцелуе в
шею…
– Кира?
Он склонил голову набок, глядя на меня с любопытством, и я смекнула, что в
неуместных раздумьях глазела на него, не говоря ни слова.
Покраснев, я отвернулась.
– Ребята, вам пора, – напомнила я, не приближаясь к столу вплотную.
Задвигались стулья, группа поднялась. Эван и Мэтт, поблагодарив меня, под гром
оваций запрыгнули на сцену. Затем подтянулся и Гриффин. Его манерам, случалось,
недоставало утонченности. Я повернулась к Келлану: тот допил пиво и неспешно встал. Он
секунду постоял у стола, улыбаясь мне и будто чего-то ожидая, а я свела брови и ответила
вопрошающим взглядом.
– Удачи не пожелаешь? – осведомился Келлан, подходя ко мне ближе и опираясь о
стол.
Я расслабилась и хмыкнула:
– Ты блистаешь и без моих пожеланий.
Он широко улыбнулся, и у меня чуть закружилась голова.
– Согласен, но мне приятно.
Рассмеявшись, я быстро обняла его:
– Что ж, тогда желаю удачи!
Келлан очаровательно надулся:
– Когда девушки желают мне удачи, они обычно не ограничиваются бабушкиным
объятием.
Он искушающе вскинул бровь.
Я снова прыснула и толкнула его в плечо:
– А я девушка не простая.
Келлан почтительно улыбнулся и помотал головой:
– О нет… Ни в коем случае.
Он повернулся и вскарабкался на сцену, а у меня голова вновь пошла кругом, и мне
пришлось схватиться за стол.
Группа, как обычно, выступила на ура. По ходу концерта толпа как будто удвоилась,
и я следила за выступлением Келлана меньше, чем мне хотелось. Но между заказами я все же
урвала пару мгновений, чтобы взглянуть на сцену. Во мне все затрепетало, когда я
перехватила его взгляд. Внимание Келлана насторожило меня, но я быстро отогнала
тревожные мысли. Приходилось признать, что мне оно нравилось.
Утоляя жажду многочисленных страждущих, я негромко подпевала песням, которые
знала. В конце отделения группа исполнила вещь, заинтересовавшую меня. Эту
пронзительную песню я раньше не слышала, но толпа распевала ее вовсю, – стало быть, она
старая. Я посмотрела на Дженни – та тоже пела. Слова были предельно серьезными, как и
лицо Келлана. Он чуть ли не впадал в безумие.
«Я видел, что ты сделал с ней… Я знаю твой секрет. Ты можешь сломать ее, но
торжеству не бывать… Она держится стойко и ждет, когда схлынет боль. Осталось
недолго, пока парят ангелы».
Он больше сосредоточился на гитаре, чем на толпе, и я не могла избавиться от
ощущения, что песня не имела никакого отношения к женщине.
«Ты взял все, оставив ее ни с чем. Она была создана для любви. Что случилось с
тобой? Она обретет силу, она будет свободна. Осталось недолго… ей… и мне…»
Я испытала внезапную необъяснимую потребность обнять и ободрить его.
Обслуживая клиентов, я посматривала на него краем глаза. Песня кончилась, и он перешел к
развеселой композиции. С лица его стерлись всякие следы недавних переживаний, но я не
могла забыть его неистовой ярости.
* * *
– Прости, солнышко. – Денни подавленно сидел на краю постели и смотрел на меня.
Он разувался и почесывал ноги.
– Ничего, Денни. Всего одни выходные. Я как-нибудь справлюсь, честное слово.
– Ну да, всего одна ночь врозь. Вернусь следующим вечером, – может быть, ты еще не
придешь с работы. – Он вздохнул и поставил босую ступню на ковер. – Но все равно извини.
Он закатил глаза.
– Поразительно: Макс гонит меня на эту конференцию только потому, что сам летит
на мальчишник в Вегас. – Денни раздосадованно покачал головой. – Дядюшка вышвырнул
бы его, если бы узнал.
– Что ж ты не скажешь? – пожала я плечами.
– Работа и так дрянная, не хочу делать еще хуже. – Он сухо улыбнулся. Я чуть
поморщилась, вспомнив, кому он был обязан этим местом, и Денни, заметив это, немедленно
произнес: – Извини.
Я встряхнулась, отгоняя воспоминание.
– Значит, ты уезжаешь в пятницу утром и возвращаешься вечером в субботу?
Он присел рядом со мной.
– Точно. Я буду скучать.
Он улыбнулся и подался ко мне, чтобы поцеловать меня в шею.
Мои мысли пришли в беспорядок, как только его губы прошлись по моей коже. Я весь
день буду наедине с Келланом. Можно куда-нибудь сходить… Уехать туда, где нас не знают
и наши забавы перестанут быть тайной за семью печатями. Келлан провел со мной и Денни
почти все прошлые выходные. Мы гуляли по центру, и Келлан показывал нам свои любимые
места. Он стискивал мою руку, когда Денни не видел, или наскоро обнимал меня. Мы
осторожно поглядывали друг на друга и много улыбались.
Губы Денни скользили по моей шее. Я отвлеклась от приятных воспоминаний и чуть
оттолкнула его.
– Ты голодный? Теперь моя очередь готовить ужин.
Я подозревала, что Денни был голоден в ином смысле, но пребывала не в том
настроении.
Он чуть погрустнел, но отстранился.
– Да, конечно.
– Отлично, – отозвалась я бодро, затем вскочила и чмокнула его в лоб.
Выходя из комнаты, я глянула на дверь Келлана, но его не было дома. Сегодня
вечером его группа выступала в маленьком клубе на Пайонир-сквер. Я чуть с ума не сошла,
прикидывая, как бы уйти, не вызвав у Денни подозрений. У меня был выходной, и я редко
слушала Келлана где-либо помимо «Пита». Я вспомнила его выступление в «Бритвах». В том
более тесном, интимном помещении он был потрясающ, хотя, вообще-то, всегда восхищал
меня, когда пел.
Сойдя с последней ступеньки, я вздохнула и вошла в пустую гостиную. Без Келлана в
доме было непривычно тихо. Он постоянно наигрывал что-то, мычал себе под нос или пел.
Он наполнял наше жилище музыкой и своим присутствием. Без него здесь становилось
немного пусто. Я прикинула, не сказать ли Денни, что я проведу вечер с Дженни… Но лгать
в этом случае пришлось бы слишком много. Что касалось Дженни, она была на работе, и
если бы Денни заскучал и отправился к «Питу»… В общем, вышло бы скверно.
Я снова вздохнула, когда вошла в кухню и стала рыться в поисках продуктов. Мне
совершенно не хотелось лгать. Это было не в моих обычаях. Я могла подождать. Скоро я
увижу Келлана. Грядущие выходные будут в нашем распоряжении почти целиком. Осознав,
что мы проведем вдвоем и весь вечер, я чуть нахмурилась и встряхнула головой. Это не
имело значения. Мы были просто друзьями. Дальше этого мы не зайдем.
Улыбка вернулась ко мне, когда я подумала о последних нескольких днях с Келланом.
Решив приготовить нечто замысловатое, я погрузилась в воспоминания. Прекрасным
выдался не только уик-энд: Келлан был мил и обходителен всю неделю. Он неизменно
отвозил меня на занятия и провожал до аудитории. Девушки теперь уже выжидающе
смотрели на дверь, рассчитывая увидеть, как он входит со мной, и это немного забавляло
меня. После учебы он тоже, как правило, ждал и вез меня либо домой, либо к «Питу», если
мне хотелось позаниматься там и явиться пораньше. Обычно мне не хотелось. Я
предпочитала учиться на диване, в его обществе, хотя порой лежание у него на коленях, пока
он гладил мои волосы, отвлекало меня от чтения «Гордости и предубеждения», ведь часто я
обнаруживала, что вместо этого таращусь ему в глаза, а он смеется и тычет в книгу. Тогда я
протягивала роман ему и заставляла его читать вслух. Он делал это с удовольствием, и его
голос убаюкивал меня, временами плавный, а иногда, ей-богу, умышленно хриплый.
Денни присоединился ко мне, едва я закончила, и мы поужинали. Он поделился со
мной кое-какими подробностями насчет конференции, на которую собирался, а я рассказала
о своих занятиях. Мы до абсурдного долго обсуждали экономический цикл: к этому
предмету мне даже не приходилось готовиться, так как из разговоров с Денни я узнавала