оборачиваюсь на бой Имиры с последним! Девушка умудрилась сбить ему шлем. И теперь мы наблюдаем скукоженную рожу с выеденным носом, как после неизлечимого триппера. Глаза впалые, кровавые, губ нет! Да он будто горел уже.
Суккубка ловко перекатывается, уходя от рубящего удара, а я телепортируясь, сближаюсь со спины, подцепляю крюком за шею и рву, что есть силы.
Срубить уже не выходит, хват ослаб. Имира неожиданно резво вскакивает и дорубает сама. Надо отдать должное, этот чертёнок, как «маленький робот» пусть и себе на уме, но бьётся надёжно и по силам. А не как я на последнем издыхании.
Смотрим друг на друга, тяжело дыша и опираясь в наклонах на свои же коленки. Я так вообще почти задыхаюсь. Лошади смотрят на нас красными зенками неподалёку и тихо ржут с опаской. Смирные какие.
— Ты цел? — Спрашивает смертоносная малышка.
Киваю. Шорох справа раздаётся! Оборачиваемся резко и синхронно.
Твою дивизию… ещё трое закованных в чёрной броне гада к нам идут! Не очень крупные, один хромает, второй без шлема с приплавленной от огня шевелюрой на башке, третий посвежее: доспехи без царапин, молодую крестьянку на плече тащит. Судя по неестественно вывернутой голове, она уже мертва.
Имира являет лук своей бабушки и делает два молниеносных выстрела, работая рукой, чуть ли не как затвором пулемёта. Я аж охренел. Первая стрела одному в глаз влетела по самое оперенье, пробив насквозь черепушку, вторая угодила в щель забрала следующему, вероятно тоже куда надо.
Поверженные захрипели, первый повалился, второй только отшатнулся и за стрелу схватился вытаскивать. Свеженький скинул труп и на нас пошёл аккуратно, прикрываясь массивным щитом.
Сил драться нет, меня всё это уже достало. Колдую контур мощный из красных частиц с усилениями. И долблю в него огненным шаром метра полтора в диаметре. Он сносит два дерева и накрывает всех троих, начиная пожирать вражин, будто они бензином облиты.
— Дракон красный, обалдеть, — ахает Имира.
Нет, ну я тоже с сюрпризами так — то.
Вампиры бьются в агонии, визжат. А мне как бальзам на душу. Прочувствуйте сполна прежде, чем откинете копыта.
Спохватившись, что в лесу разгорается пожар, я кидаю три ледяных шара, накрывая эпицентр. Зашипело, запарило. Стало затухать, вместе с истошными воплями.
К стволу дерева облокачиваюсь спиной, ноги еле держат. Имира на лук свой опирается, чуть согнувшись.
— Кажись все, — говорю прерывисто и смотрю на принцессу, вылавливая некий укор.
— Нет, тех надо добить наверняка, и ещё в селе трое, — отвечает чуть спокойнее, чем я, но кривится.
— Мне, кажется, уже двое, — отвечаю, добавив к убитым того, кто полз с тыла.
— Возможно, — соглашается, а затем выпрямляется и спрашивает: — Готов?
— Дай ещё минутку, — отмахиваюсь. — Я просто, это ну… в общем. Никогда так не напрягался.
— Хорошо, ты молодец, — отвечает и, усаживаясь на закованный труп, добавляет осматриваясь: — Подожди, а где сёстры?
— Нормально всё с ними, в обороне сидят, — брякаю, бросая свою задницу на другой труп.
— А тех тогда кто, — указывает на вампирские туши ближе к раю леса. — Не поняла. Это ты всех⁈
— Ага, я и говорю, никогда ещё так не напрягался, — смеюсь горько.
Смотрит на меня глазами ошалелыми. Языки пламени в них играют. Восхищение на очаровательном лице сменяется озадаченностью, Имира быстро возвращает контроль.
— Как прогулка? Оно стоило того? — Спрашивает будто бы по — дружески.
— Да, я добился аудиенции Жозефины и получил для нашей делегации пропуск по территории Андарии, — отвечаю, и вздыхаю тяжело.
Плечи ныть начинают. Сердце всё не успокаивается. Резерв на нуле, кулон на груди тлеет, отдавая теперь.
— О, замечательная новость, — комментирует с какой — то издёвкой что ли.
— Да, замечательная, — соглашаюсь, потому что слов не нахожу никаких больше.
Молчит, разглядывая меня с неоднозначным выражением. Затем кивает на меч мой.
— Слушай, всё спросить хотела, откуда у тебя этот клинок? Очень похож на «Синий мрак».
Снова смотрим друг на друга, будто насмотреться не можем.
— Это «Синий мрак», — подтверждаю спокойно и без бахвальства.
— Да ты издеваешься? — Ахает изумлённая. — Не верю!
— Не верь, — отвечаю безразлично, опуская уставшую голову. — Я ж тот ещё врунишка.
— Прости… — раздаётся с неловкостью. — А я — то думаю, почему Лихетта так тобой восхищается даже за глаза. А вон и наши сёстры.
Оборачиваюсь, бегут с мечами наголо. А всё. Только два вампира ещё где — то по селу бегают.
Поднимаюсь первым, кряхтя, как старый дед. Имира вскакивает за мной. Явно пободрее, чем я.
Лихетта с восемью суккубками вздыбленная и готовая рвать выдыхает разочарованно, окидывая поле ювелирно обезглавленных трупов.
— Вы бы хоть нам кого оставили, — брякает одна из воительниц, посмеиваясь.
На неё другие зыркают зло. Та сразу губу прикусывает. Никому сейчас не смешно.
— Ещё двое где — то прячутся, — бросает Имира и кивает на трёх обгоревших недобитков: — И те вон ещё. Идите, добейте сами.
Сёстры рвутся бодро добить уродов. А мы возвращается во всё ещё пылающее местами село.
Одного вампира — «рыцаря» мы находим быстро, он решил дом с постовыми штурмовать. К счастью мы подоспели вовремя. Лихетта его и прикончила.
Последнего искали до самого утра, а потом он сам заорал, получив порцию лучей через разбитое окно окраинной избы, мимо которой наш патруль проходил. Так себя и выдал.
Когда я крышу магическим ударом снёс, выяснилось, что даже через железки и щели ультрафиолет проходит спокойно, и вскоре бедолага бился в агонии, зажариваясь под лучами восходящего солнца. А мы смотрели.
Выбившийся из сил, не поспавший, полностью разбитый и готовый в скором времени принять страдания от отката после боевой трансформации я удручённо присел на диван в полуразрушенном доме местного богатея. Вероятно, уже не богатея.
Ноги ватные, руки подрагивают. В ушах звенит. А на душе пустота.
— Ах вот ты где, — раздалось, и сотница подгребла вовнутрь, отворив чисто символически дверь, хотя рядом добротная пробоина.
Мы все тут рядом, в более или менее не разваленной и не пожжённой части села собрались, отдохнуть и подсчитать потери.
Лихетта без особых церемоний усаживается прямо передо мной на коленки. Да так, чтобы моя опущенная голова, завешенная светлыми окровавленными волосами, всё равно не смогла спрятаться от её пытливого взора. Блондинка, очень напоминающая мне Шейлу, смотрит своими выразительными зелёными глазами, будто в душу. И спрашивает:
— Как ты это сделал, Крис?
— Зоррин не обратилась, ты об этом? — Смеюсь с горечью на языке. Я даже не поинтересовался, потому что до последнего верил в успех. Иного не мыслил просто.
— Да, Крис, ты спас сестру. И не одну. Если бы не ты, неизвестно, как бы всё закончилось.
Вздыхаю тяжело. Если бы не я, они бы сюда не явились. И две наши девчонки были бы живы. Помню, как мы бесились у костра, помню их поцелуи и взгляды. Моменты, пусть и такие неприличные… но в них я чувствовал что — то до нежности родное.
Если бы не я, были бы живы все наши солдаты. Тех, кто со мной тогда у костра сидел, больше нет. Крестьяне и их кров, графские вояки… Никто не заслужил такого.
Всё из — за меня.
Потому что за мной охотятся все Дома, а попадают под раздачу дорогие мне существа. И ни в чём не повинные люди.
Слёзы наворачиваются. Еле держусь. Оно как — то само. Повторяю себе самому, что я — циничный и эгоистичный придурок. Здесь все, кому не лень, мрут. Это жизненный процесс Вита. А я лишь обычный человек, возомнивший, что могу что — то изменить к лучшему. Но всё равно, блять, давит.
— Да что с тобой? Крииис, — теребит меня женщина.
И только хуже.
— Уйди, пожалуйста, — говорю с комом в горле. — Не хочу, чтобы ты видела меня таким.
Поднимается резко, хлопает по плечу и уходит… Потому что всё понимает.
До обеда мы уже знали, что осталось от нашей делегации. Пятнадцать суккубок не считая Имиры, двадцать шесть солдат, включая восемь легко раненных и одного тяжёлого. Ещё двоих покусанных я прошляпил, они забились в избах под шумок до утра, а потом выскочили сами и сгорели. К счастью и по иронии судьбы эти самые вампиры — «рыцари» не любители обращать рядовых и слабых. Кодекс там какой — то, как суккубки сказали. Просто могут полакомиться или в процессе боя, не удержавшись, всё же цапнуть.
Ещё в селе мы нашли девять солдат из местных, не считая того, кто был в обороне главного здания. Их мы оставили разбираться с завалами и встречать новые отряды графских, чтобы верно