я просил тебя бежать.
— А я послушалась, — улыбаюсь я, — но ведь ты пробыл один всего несколько минут, а к чему это привело? Мне пришлось тебя спасать.
— Лучше уж было погибнуть мне, чем тебе. Братьев Райгард двое…
— Каспиан…
Хочу сказать ему, что, сколько бы братьев Райгард ни было, люблю я лишь одного. И, к сожалению, этот брат не мой жених. Но Каспиан не даёт мне вставить и словечка.
— После нашей первой встречи, когда я представился тебе Жан Полем, я не мог перестать думать о тебе. Фрейлина её высочества, храбрая и бойкая блондинка, которая хотела научиться держать меч. Я забросил все дела и пытался найти тебя. Никто тогда не знал меня в ваших краях. Я приехал вместе с вашим генералом немного раньше своей семьи. Это было время, когда я мог побыть кем-то, кто не носит венец принца.
Он делает паузу, пытаясь устроиться поудобнее, но тут же заходится в сухом кашле. Я хочу обнять его, утешить, залечить все его раны, но лишь запускаю руку в его волосы, глажу, перебираю пряди волос, такие мягкие и такие привычные. Его кашель стихает, и он продолжает свой рассказ.
— Я стал искать тебя во дворце. Все слуги, как один, говорили, что не знают тебя. И они не могли знать, ведь ты была совсем не той, кем представилась. В общем-то, как и я. Бойкая фрейлина не выходила у меня из головы. Когда приехала Моргана, я не мог провести с ней и 5 минут. Её голос, внешность, характер — всё было не то. Это была не ты. Я закрывал глаза и видел хрупкую девушку с серебром в глазах. Можешь ли ты представить, что я испытал, когда увидел тебя подле короля и королевы?
— Я тогда тоже не ожидал увидеть общительного и открытого бастарда в королевской процессии, да ещё и под руку с невестой.
— Значит, я тоже тебе понравился?
— Скажем так, ты был слишком запоминающимся.
— Я хотел, чтобы ты меня запомнила, чтобы думала обо мне так же, как я думал о тебе. Когда этот Диверсати заявил, что был с тобой… весь мой мир рухнул. Я не хотел верить в правдивость этой истории. Пусть я знал тебя каких-то тридцать минут, но всё равно понимал, что ты бы даже не обратила внимания на такого, как он.
А потом эта проверка, и заявление твоего лекаря о том, что ты даже не целовалась. И я решил, что непременно буду тем, кто украдёт это право у любого.
— Я думала, что парней больше интересуют победы в постели, чем первые поцелуи. Но разве он не хочет того же?
— Я бы хотела быть его первой и единственной во всём. И меня убивает, что он не хочет того же.
Я вспоминаю его прикосновения, его жгучий, полный страсти поцелуй, его нежность и желание стать частью моей жизни. Быть в тени, но рядом со мной. И в эту самую секунду я хочу того же.
Я уже хотела развеять все сомнения Каспиана, признаться ему, как отчаянно и бесповоротно я влюблена в него. Но поляна заполнилась голосами. Гвардейцы наконец добрались до нас.
Я осмотрелась. Генерал Хант быстрым шагом направлялся к нам.
— Я не приду на помолвку. — С болью в голосе проговорил Каспиан.
Мне стало трудно дышать. Глаза увлажнились от слёз. Дремавший до этого огонь начал выжигать всё внутри меня. Мне хотелось закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Было больно от того, что мы попали в такую ситуацию. Мы любили друг друга, но были обязаны своим государствам и не могли быть вместе.
Генерал что-то спрашивал у меня. Пытался узнать, что произошло, но я была уже далеко. Всё происходящее виделось, будто со стороны. Оторвав взгляд от Каспиана, я ответила:
— На меня напало дикое животное. Я его сожгла.
Выжженный дотла клочок земли тому доказательство. Не осталось ничего, даже пепла. Ему неоткуда взяться, всё превратилось в поток сияющего пара.
Разворачиваюсь и ухожу, оставляя принца на гвардейцев и генерала. У Каспиана с Дорианом хорошие отношения. А мне там больше нечего делать.
Стоит ли мне так болезненно переживать слова принца? Не уверена. Но глупое сердце не хочет принимать тот факт, что быть нам вместе не суждено. Оно рвётся на куски в желании замучить хозяйку.
Он хотел спасти мою жизнь, в ответ я спасла его. Мы квиты.
Глава 25
Скоро луны станут, как два белых блюдца, и Кама благословит наш с Тристаном брак.
Во дворце носятся слуги и помощницы Ри. Однозначно его отправят к ней. А я пойду и смою с себя запах гари, выну из косы ленту и постараюсь собрать себя по кусочкам.
Около библиотеки задумалась, о том, стоит ли мне знать, что за тварь хотела нас убить? Однозначно стоит. Делать это сейчас мне не хватало мужества — в памяти осталась наша встреча в библиотеке.
Захожу внутрь, и Жоржик камнем слетает с потолка.
— Девчуля, тут такое случийшечки! — он как обычно верещал, крылышки подёргивались от возбужденного нетерпения в воздухе, даже острые ушки время от времени шевелились. — Твой благоверненький сегодня днём встречался с какой-то девчушей и лобызался тутошки на моих глазазках!
— Что? Какой благоверненький? — Меня словно прибило плитой. Огромной гранитной плитой с эпитафией. — Ты о принце Тристане? Быть такого не может, он не станет меня предавать.
— Высокий, с темными волосами, — пояснил Жожрик, — и девчуша, такая же. Сама красива, лицо как с портрета, а волосы точно грива у черного льва.
Знаю я, что это за черный лев. Проредить бы ей гриву. Единственная владелица такой копны у нас только Моргана. А значит, она и целовалась с Каспианом.
Это подло. Сначала зажимать в библиотеке одну, а потом, как ни в чем не бывало, идти и петь соловьём красивые речи другой.
Попытка усидеть на двух стульях сразу ещё ни у кого не увенчалась успехом. От предательства ещё больше защемило в груди. Усталость давила на плечи. Не думала, что душевные страдания так сильно выматывают.
— Жоржик, это все очень интересно, но я очень устала и хочу, чтобы ты выполнил одну мою просьбу. — Чешу крыло носа, прикрыв глаза. Готова уснуть стоя.
— Чего хочешь, дорогушечка?
— На меня напало сегодня странное существо. Белое. Без лица, точнее голова то есть, а всего остального нет. На руках наросты и он будто светится изнутри.
— Тебя могли убишеть? — Испуганно завопил мой друг.
— Я его расплавила. Он будто был