же иногда пробовать что-то новое. Впрочем, я уже успела пожалеть о своем решении. Это не настоящий кофе, а попытка его послевкусия пробиться через приторный сироп и плотный слой молочной пены. Я убрала напиток с глаз подальше и сосредоточилась на экране. Открытой была папка с сотнями фотографий, которую я пыталась отсортировать уже далеко не первый день. На всех изображениях были вещи, конфискованные во время облавы, и среди них я должна была найти подсказки к личности Марселя. Картины, драгоценности, винтажные наряды – просто красивая картинка, сомневаюсь, что для самого организатора аукциона они хоть что-либо значили. Куда больше внимания следовало уделить кадрам из рабочего кабинета. После драки в нем царил хаос, а потому приходилось вглядываться в каждую деталь до боли в глазах. Все было усыпано остатками мебели, бумагами, разворошенными перед побегом, и разбитыми бутылками. Пролитый алкоголь сделал все надписи размытыми и нечитабельными. Я раз за разом просматривала одни и те же ракурсы, хоть и понимала, что только становлюсь все менее сосредоточенной. Порой я увеличивала изображение до максимума, из-за чего приходилось разбирать кашу из пикселей. В этот раз внимание заострилось на холодном оружии, украшающем стены. Все в прекрасном состоянии. В самом центре клинок с толстой ручкой и с резким изгибом, скрытым за чехлом, украшенным богатой вышивкой и драгоценными камнями. Не похоже на обычный охотничий нож.
В самолете я не переставала думать об узоре на чехле. Совершенно не помню, о чем были фильмы, которые я смотрела во время полета и пересадки в Москве.
Франция встретила меня таким солнечным небом, словно его рисовали для детского мультфильма. Повсюду туристы, смотрящие на мир через объективы фотокамер. В центре города бежевые, невысокие домики, на первых этажах которых чуть ли не на каждой улице находились книжный магазин или булочная. Здесь подавали горячий шоколад, какой больше нигде не найдешь. Густой, с шелковистой кремовой текстурой, в которой вы могли утопить воздушные взбитые сливки, совершенно непохожие на жирное содержимое баллончиков из супермаркетов.
Тетя Мила была бы в восторге. Я бы подарила ей хоть все букеты из местных цветочных лавок. Но я не могу рисковать ее безопасностью. Вся моя жизнь – это постоянная опасность для всех, кто мне дорог.
Так. Не отвлекаться. Работа никуда не денется, если шмыгать носом вместо дела. Благо, сейчас можно найти любую информацию, особенно если обложиться книгами, тематическими форумами и несколькими полузабытыми документальными фильмами на разных языках.
Катриморас. Нет, это не имя забытого бога. Это наградное оружие из Непала. Судя по всему, экземпляр, который я рассматривала, был создан мастером, знающим свое дело. Здесь была характерная выемка у рукояти, про которую не знали иностранные производители. Я уже готова была сорваться в Катманду, когда посреди десятков сообщений, авторы которых пытались найти скрытый смысл в каждом стежке узора, мне попалась одна-единственная толковая фраза о том, что только один человек мог создать такой тонкий детальный узор на рукояти, при этом выполнив его в крайне специфическом виде. Розы и чертополох, изображенные в стиле осовремененной геральдики. Здесь были и имя, и адрес.
Все-таки не поднялась я в тот раз на Эйфелеву башню. Пора было ехать дальше.
Глава 51
ЖЕНЯ
Марсель, Абердин. Следующего их друга будут звать Берлин? Или они все родственники? В любом случае эта погоня за людьми со странными именами привела меня в Шотландию. Сюда как будто и не приходило лето. Погода больше напоминала мрачную весну. Вокруг все поросло густой зеленью, над ней низкое, пасмурное небо, из которого то и дело срывался мелкий, холодный дождь. Зато какой впечатляющей оказалась архитектура! Старинные остроконечные башни, мрачные длинные фасады из серого и черного камня. Здесь бы с радостью поселился сам граф Дракула. Впрочем, вряд ли ему бы понравился стойки рыбный запах, исходящий от местных портов, современные суда в которых принадлежали словно к другому миру, как и редкие неоновые огни и новомодные стеклянные здания. Куда чаще встречались старинные церкви, производящие жуткое впечатление своими высокими окнами, смотрящими прохожим в душу. Именно напротив одного из таких памятников старины меня и высадил таксист. К счастью, мне не нужно было идти мимо кладбища, на котором уже давно никого не хоронили. Чуть поодаль от него находился ничем не примечательный дом, за которым начинался безлюдный парк. Никакой вывески или рекламы не было, но я и без этого знала, куда идти.
Не слишком предусмотрительно с вашей стороны не закрывать двери.
Нужный мне человек нашелся только в дальней комнате второго этажа. Это был обычный рабочий кабинет, в котором сидели два человека. Пара средних лет, оба одеты в неброскую, но качественную одежду из хлопка и кашемира. Мужчина с длинными рыжеватыми волосами потягивал чай, пока его жена-азиатка с аккуратными чертами лица и приятной вежливой улыбкой делала заметки в планшете.
– Я вас ждал. Дорогая, ты бы не могла нас оставить? Я скоро вернусь к тебе.
Женщина молча кивнула мне и удалилась. Краем глаза я успела заметить, что все это время она составляла схему вышивки.
– Евгения Охотникова, верно? Меня о вас предупреждали. – Он произнес эти слова на чистом русском, почти без акцента.
На стенах между пейзажами притаились сабли и мечи, но куда больше меня волновал лежащий на столе «глок», направленный в мою сторону.
– Марсель успел зайти в гости? – На этой фразе Абердин поморщился, словно его заставили съесть лимон.
– Мы с ним не друзья, как вам могло показаться. Среди моего круга общения только о нем и говорят. Вы присаживайтесь, не стойте. Налить вам чаю?
Я осталась стоять. Не собираюсь рисковать и специально ставить себя в неудобное положение. Зато вытащила револьвер, чья тяжесть в руке одновременно придавала уверенности и не давала расслабиться ни на секунду.
– Смотрю, вы и не стараетесь его защищать. Пусть так, меня это не интересует. Вы знаете, зачем я здесь, поэтому давайте закончим все как можно скорее.
– Чтобы вы и дальше продолжили портить жизнь моим близким и портили мне бизнес? Да мне проще вас застрелить.
Его пальцы легли на курок, я тут же среагировала, мышцы напряглись. Дуло револьвера смотрело прямо между блеклыми голубыми глазами. Расстояние между нами делало любой выстрел