лес и пошли под тяжёлыми ветвями вековых кедров, растущих вдоль берега. Кедровая роща была настолько красивой, что я залюбовалась этой красотой и полюбила её всей душой, как полюбила и посёлок староверов, и их капище, и самих жителей.
К озеру мы вышли спустя два часа, и моему взору открылась потрясающая воображение, захватывающая дух, красота. Озеро было огромным, чистым и глубоким, отчего вода в нём казалась синей. По берегам его окаймляла древняя сказочная тайга с великим множеством тайн и загадок.
— Ну как, тебе нравится? — спросил Александр.
— Спрашиваешь! Это озеро поражает своим великолепием! — восторженно высказалась я. — Спасибо, что ты меня сюда привёл. Это лучший подарок.
— Давай поплаваем!
Вода была такой холодной, словно из ледника, так что я быстро выбралась из ледяной воды и, насухо вытеревшись полотенцем, устроилась позагорать. Александр плавал гораздо дольше, надолго ныряя и плавая под водой. Сначала я не могла понять, что его там так интересовало, но когда я увидела пару насаженных на деревянную острогу рыб, сообразила, что он охотился. Когда он, притащив из лесу сухих веток, занялся костром, я почистила рыбу и вымыла её. Оказалось, Алекс прихватил из дому казанок, по две деревянные миски и ложки, пару картофелин, морковь, луковицу, соль и перец — всё для ухи. Готовил он сам, не подпуская меня к костру, мне оставалось только наблюдать за процессом. Когда всё было готово, парень накрыл импровизированный стол и налил в миски дымящейся ухи. Блюдо вышло на славу.
— Такой вкуснятины я никогда не ела! — нахваливала я, уплетая за обе щёки. — Ты прекрасно готовишь!
— Спасибо! — улыбнулся парень.
— Это тебе спасибо! Ты исполнил моё заветное желание — провести свой день рожденья с тобой. В прекрасном месте. Здесь так здорово!
— Ты устала?
— С чего бы? Конечно, нет!
— Тогда пойдём, я тебе покажу серебряный ручей.
Мы пошли гулять вдоль берега и дошли до кристально-чистого ручья, впадающего в озеро. Вода в нём была настолько прозрачной, что можно было разглядеть каждый камешек на его дне. Ручеёк словно тихо напевал нежную песенку, пробегая по своему руслу. Мы двинулись вверх по течению и скоро нашли место, где ручеёк брал начало, струёй вырываясь прямо из-под земли.
— Есть древнее волчье поверье: тот, кто будет каждый день пить воду из этого родника — приобретёт жизнь вечную, а тот кто ежедневно станет омывать своё тело в его серебряных водах — будет неуязвим для врагов, — рассказал Александр.
— И волки верят в это? — с сомненьем в голосе спросила я.
— Верят, но не нашёлся ещё тот, кто бы выполнил необходимые условия.
— Но почему? — изумилась я.
— Зачем волку жить вечно, если рядом с ним есть нечто более важное, чем жизнь?
— И что же это?
— Любовь. Серебряный источник может дать и жизнь и неуязвимость только оборотню, но не нашёлся ещё ни один, кто хотел бы пережить свою возлюбленную, видеть как она стареет, и не стареть вместе с ней. Любовь даётся только единожды, а когда твоя любовь уходит — жизнь становится не милой.
— Но, а как же неуязвимость для врагов? Это никакому оборотню не помешает.
— Да, ты права — каждый хотел бы быть неуязвим, но это всё сложно. Понимаешь — одного без другого быть не может. Эти два качества даются только вместе. Поэтому здесь нет толп желающих проверить на себе это поверье.
— Надо же, всё это так красиво, но так бессмысленно!
— Но почему же бессмысленно? Если пить эту воду не каждый день, а хотя бы изредка — никогда не будешь болеть.
— Но волки и так никогда не болеют, — проговорила я.
— Может поэтому и не болеют, а? — усмехнулся Алекс.
Напившись вдоволь серебряной водицы из ключа и окунувшись чуть ниже по течению в его ледяные струи, мы отправились по петляющей тропе в глубь леса, где по словам Алекса обитал сказочный змей Горыныч. Не спеша бредя по устеленной сухой хвоей кедров и лиственниц тропинке, пробираясь через бурелом, я любовалась сказочными хвойными деревьями, причудливо переплетающими свои ветви, свисающим с их морщинистых стволов мхом, редкой порослью кустарника, и полной грудью дышала воздухом древних времён.
Наверняка лишь только в таком дремучем лесу и была когда-то избушка Бабы Яги. Хотя почему была? Может быть существует до сих пор, прямо за этим поворотом. Где-то в глуши прячутся лешие, тихо скрипя на своём шелестящем языке. В глубоком омуте живёт водяной со своими русалками, выползая на берег озера только при свете звёзд. Под раскидистыми елями или в зарослях малины переливчато звонко смеются берегини. Не удивительно, что где-то в непроходимых дебрях тайги схоронился и чудо-змей Горыныч.
Лес начал немного редеть, и постепенно перешёл в залитую закатом тихую поляну, в центре которой располагалась огромная каменная глыба.
— Познакомься с настоящим героем русских сказок! — театрально пафосно проговорил Александр, идя впереди меня и указывая дланью на громадный камень.
— Это и есть знаменитый дракон?
— Не дракон, а змей, хотя в принципе это может быть одно и тоже. Итак, его зовут Горыныч, не прошу его любить и жаловать.
Гора и вправду походила на страшное чудище, живущее в сказках: огромная слегка продолговатая глыба, напоминающая по своим очертаниям туловище, сужалась с двух сторон, тонкими краями загибаясь полукругом. С одной стороны камень вытягивался в длинную гряду, напоминающую хвост, с другой покоилось нечто похожее на змеиную голову, по хребту тянулась острая каменная гряда, являющаяся якобы гребнем змея. Очертания камня весьма отдалённо напоминали пытающегося свернуться кольцом серого змея, голова которого и хвост тянулись друг к другу, но неповоротливая туша не давала сделать этого в полной мере. Размер всего каменного монстра приблизительно метров пятьдесят, если измерить от начала условной головы до кончика хвоста, и высотой метров десять. Вокруг камня метров на сто простиралась совершенно ровная земля, покрытая слоем мха. Ни камней поменьше, ни деревьев вокруг не наблюдалось. А на самом монстре не рос даже мох.
— Как интересно! — подражая его театральности, восхищённо воскликнула я. — Только непонятно, Горыныч — это от слова гора?
— Ну, всё тебе объясняй! Горыныч — это горючий или горящий, как тебе больше нравится. Потрогай! — сказал он и положил ладонь на каменный бок чудовища.
— Ты меня разыгрываешь! — с улыбкой ответила я, но всё же дотронулась пальчиками до камня, но всё ещё не веря своим ощущениям погладила шероховатый чешуйчатый камень. Обычный камень, немного даже прохладный, видимо потому, что солнечные лучи не нагрели его северную сторону.
— Ну, что? — заинтересованно спросил парень.
— Камень, как камень. Ты меня разыграть хотел?
— Странно, — разочарованно протянул