– Я же тебе сказала уже, – холодно проговорила Елена, – ищи козу и делай с ней что хочешь.
Ладонь она медленно положила на рукоятку «флинтлока».
– Руки! – дернулся Абдулкерим.
– Боишься меня? – мурлыкнула женщина.
– Еще чего! И хватит болтать! Заголяйся – и на травку! Живо!
Мелиссина пристально смотрела на турка, соображая, как же выйти из щекотливой ситуации.
Абдулкерим, по-своему поняв ее колебания, сказал с поганенькой ухмылочкой:
– Можешь кричать, если хочешь. Тебя всё равно никто не услышит, кроме меня. А мне плевать – хоть заорись!
– Ты дурак? Конечно, ты можешь меня застрелить, если повезет. Но уж я-то тебя точно убью! А оно тебе надо?
– Заткнись, женщина!
И тут Алёна увидела, как из-за скал выглянула остроносая шебека.
По ее палубе бегали загорелые мужики в головных платках-игалях, чалмах и тюрбанах. Пираты?
Решение пришло как бы само собой – Мелиссина нащупала пальцем спусковой крючок и выстрелила, не вытаскивая пистолет.
Дуло смотрело в сторону, и ногу не задело, разве что опалило, зато грохоту было!..
Елена сильно рисковала, но расчет ее оказался правильным – на шебеке сочли, что стреляют по ним, и тут же прилетела ответка.
Абдулкерим сильно вздрогнул, словив пулю, качнулся под звук мушкетного выстрела, стал отступать назад, слабо взмахивая руками, пытаясь поймать равновесие, и упал спиной, полетел по расщелине, закидывая ноги, кувыркаясь и переворачиваясь, сшибая камешки и поднимая пыль.
Мелиссина, державшаяся на линии огня и прикрытая телом «любовничка», метнулась в сторону, подхватывая оброненный Абдулкеримом пистолет.
Но пиратам уже было не до нее – с укреплений вокруг нурага грохнул залп из фальконетов.
Пять зарядов картечи сделали свое черное – мокрое дело, выкосив не менее десятка человек на палубе шебеки.
По еле заметной тропинке Елена бегом взобралась наверх, где столкнулась с Каравулыком.
– Цела? – рявкнул он.
– Они убили Абдулкерима, – быстро доложила женщина. – Вовремя. Кто это к нам пожаловал?
– Толстяк Абдулла! – мрачно улыбнулся кызлар-агасы. – Он наверняка ищет тебя, Хеллен. Толстяк из тех, кто готов затеять Троянскую войну, лишь бы обладать той женщиной, которую видит в своих мечтах.
– Мечтать не вредно, – фыркнула Мелиссина, подхватывая тяжелый мушкет. – А мне такой Парис и даром не нужен.
Пристроившись за обломком скалы, она удобно устроила ружье, прицелилась и выстрелила.
Облако дыма помешало убедиться в том, попала ли она в того, в кого метила.
А в следующую секунду град пуль обрушился на укрепление, высекая росчерки на камне и противно зудя рикошетами.
– Заряжай!
Турки суетливо возились вокруг пушчонок, засыпая порох, набивая пыжи, закладывая заряды картечи или ядрышки.
Подхватив мушкет, Елена махнула рукой женщинам, нерешительно выглядывавшим из-за кустов.
– Сюда все! Будете заряжать!
Выстрелив в расщелину, как через бойницу, по пиратам, Мелиссина тут же передала мушкет в руки Бейхан, торопливо обучая, что и как надо делать, чтобы оружие пальнуло снова.
Каравулык на минутку выглянул из-за укрытия, посылая пулю из роскошного мушкетона, и вздрогнул, зажимая бок. Брызнула кровь.
Елена живо подхватила главного евнуха и подозвала Фейрузу:
– Перевяжи!
Невольница дрожащими руками задрала рубаху Каравулыка, затампонировала рану и перевязала, как могла.
Лицо мавра посерело – так бледнеют темнокожие.
– Елена…
– Лежи, лежи…
– Я хотел сказать… ты – свободная женщина…
– Мой дорогой кызлар-агасы, – нежно протянула Мелиссина, – я и без того свободна, но всё равно – спасибо!
Каравулык слабо улыбнулся и закрыл глаза.
– Зурназен! – крикнула Елена. – Командуй! Кызлар-агасы ранен!
Смуглый осман только глянул на нее и тут же зычно сказал:
– Огонь!
В два приема рявкнули пранги, посылая вниз воющую картечь и посвистывавшие ядра.
Горячий металл вонзался в живые и мертвые тела, разбивал доски палубы или плюхал в воду.
Пираты разбегались по пляжу, ища укрытия в скалах.
– Силахтар! Пилар! К тропе! А то эти гады взберутся наверх!
Мелиссина, вооружившись пистолетом Абдулкерима, который так пока и не разрядила, и мушкетом, только что заряженным Бейхан, бросилась к расселине, где проходила тропа.
Сгибаясь в три погибели, она подоспела вовремя – троица пиратов уже карабкалась наверх.
Выпалив из пистолета, Елена тут же сунула его за пояс, подхватывая мушкет. Грянул дуплет – свою лепту, вернее пулю, внес Силахтар.
«Штурмовики» с проклятиями и подвыванием скатились обратно на пляж, Пилар стрельнула им вдогонку, поражая в спину одного из отступавших.
– Молодец! Так их!
– Заряжа-ай! – разнесся крик Зурназена.
Трижды стреляли мушкеты, и трижды перезаряжались неловкими – пока – руками рабынь.
– Маджар… – негромко позвал Каравулык, и Мелиссина даже вздрогнула – она-то сочла главного евнуха уже почившим.
– Да, кызлар-агасы, – подбежал турок.
– Возьми Зурназена и Коджу Дервиша… Ступайте на борт «Йылдырыма», только так, чтоб не заметили вас… – Каравулык задохнулся и еле выговорил: – Пушки…
– Всё понял, кызлар-агасы! – с жаром воскликнул Маджар и кликнул названных: – За мной!
Мелиссина оглядела поредевшие ряды защитников и кликнула женщин:
– Заменим бойцов. Больше некому.
Бейхан храбро взяла в руки мушкет, прицелилась… А после отвернула лицо, зажмурилась и выстрелила.
Елена отчитала ее, и второй выстрел вышел куда более удачным.
Пираты отвечали, но как-то вяло.
В какой-то момент стрельба вообще стихла, а затем Фейруза завопила радостно:
– Они уходят! Уходят!
Мелиссина осторожно выглянула между камней. Шебека действительно отплывала, медленно разворачиваясь в тесной бухте.
– Они не уйдут… – хрипло сказал Каравулык.
– Молчи, кызлар-агасы, – одернула его Елена, – тебе вредно. Зря радуешься, Фейруза. Пираты и в самом деле не уйдут. Просто они поняли, что наскоком нас не взять, мы тут неплохо укрепились. Скорей всего, они высадятся на северном или восточном берегу и явятся сюда всей толпой – очень жадные и очень злые. Надо перетащить пранги на восточный склон и соорудить новый бруствер. Что, подружки? Вон кайла, вон лопата! И вперед! Надеяться нам не на кого.
Мелиссина выглянула из-за скалы, наблюдая, как шебека медленно вытягивается из бухты.
Трое османов, посланных Каравулыком, до сих пор так и не дали о себе знать. То ли не получалось у них ничего, то ли изловили их, то ли…
В этот самый момент рявкнули две пушки с борта «Йылдырыма». Фрегат был полуразрушен и перекошен, сохранившиеся орудия стреляли под наклоном вниз, даже до противоположного берега пролива достать не могли.