Я бы повесилась, если бы моя мать появилась у нас в офисе. Серьезно, мне бы захотелось, чтобы земля под ногами разверзлась и поглотила меня. Я бы умерла со стыда. Провинциальная домохозяйка из ада, которая понятия не имеет, о чем и как разговаривать в присутствии моих коллег.
Я вздыхаю, глядя, как мама спешит на кухню приготовить чай, и усаживаюсь на диван с Олли.
— Как Кэролин?
— Отлично, — отвечает он.
— Все еще встречаетесь?
— Да. Удивительно даже. Все еще встречаемся.
— В чем же ее секрет?
— Даже не знаю.
Вот уж не думала, что мужчины умеют анализировать, но тут Олли меня удивляет.
— Думаю, дело в том, что она ничего от меня не требует. Обычно через несколько недель женщины начинают чего-то от тебя ожидать. Хотят видеться все чаще, обижаются, когда ты встречаешься с друзьями в мужской компании, и все такое. Но Кэролин очень спокойная. Она счастлива, когда занимается своими делами, и мне с ней так удобно и приятно, потому что она не ожидает, что я все время буду проводить с ней.
— И как часто вы встречаетесь?
— На самом деле, — он смеется, — очень часто, потому что мне с ней легко. А когда мы не вместе, она встречается со своими друзьями.
— Здорово, Олли, — говорю я.
Ломаю голову: ну почему я не могу быть такой, как Кэролин, спокойной, невозмутимой. Но потом понимаю, что с Эдом веду себя именно так. Может, в конце концов мне удалось стать похожей на Кэролин?
— А ты, Либби? Что происходит на любовном фронте? Что-нибудь серьезное?
— Да. Помнишь, я говорила тебе, что ужинала с одним парнем?
— Да.
— Мы все еще встречаемся, и он очень милый.
— Расскажи.
— Его зовут Эд, ему тридцать девять лет.
— Тридцать девять? Не староват для тебя?
— Нет, мне нравятся мужчины постарше.
Вообще-то, раньше мне никогда не нравились мужчины старше меня, но в этом есть что-то особенное. К тому же, если я собираюсь жить так, как мечтаю, мне придется встречаться с такими мужчинами, потому что я не знаю ни одного парня моего возраста с большими деньгами.
— Продолжай.
— Он банкир…
Олли издает громкий свист.
— Черт! Да у него, наверное, куча денег.
— Да, — говорю я с довольной улыбкой, — но, самое главное, он очень хорошо ко мне относится как к королеве.
— Он правда тебе нравится?
— Да-а, — тяну я, — нравится. Правда, жгучей страсти я не испытываю, но, может, со временем это придет.
Дерьмо. Моя вездесущая мать услышала последние слова.
— Ты не испытываешь жгучей страсти? Жгучей страсти? Никогда не слышала подобной чуши, Либби. С каких это пор необходимо испытывать страсть? Главное не страсть, главное — чтобы он тебе нравился и у вас были хорошие отношения. Страсть проходит, и, думаешь, в моей молодости люди женились по безумной любви? Ты думаешь, я сходила с ума по твоему отцу, когда вышла за него?
И Олли, и я корчим рожи. Лично мне как-то не хочется об этом задумываться.
— Это Эд Макмэхон, Олли, — говорит мать. — Он очень богатый и очень славный, а Либби беспокоится о том, что не испытывает жгучей страсти! Честное слово, я иногда прямо не знаю, что мне с ней делать.
— Откуда ты знаешь, что он очень славный? — язвительно замечаю я. — Ты же его в жизни не видела, может, он паршивый ублюдок.
Как Джейми, думаю я. И, хоть мне не хочется признаваться в этом, может, моя мать и права. Ведь Джулс была без ума от Джейми. Она думала, что все кончится хорошо. Может, дело действительно не в безумной страсти.
— Я не потерплю таких выражений в своем доме, Либби, и я слышала, что он славный.
— Ну да, разумеется. Потому что вы вращаетесь в одном обществе.
Моя мать ворчит и идет обратно на кухню.
— Что это на вас нашло? — У Олли озадаченный вид.
— Ты же знаешь маму. Она решила, что в лепешку разобьется, но заставит меня выйти за Эда, потому что у него куча денег и она сможет похвастаться перед всеми своими подругами.
— О-о, — отвечает он, — по-моему, у тебя неприятности. И когда же я познакомлюсь с пресловутым Эдом?
Мать снова возвращается в комнату, наверное позабыв о моем саркастическом замечании.
— О, я бы тоже хотела с ним познакомиться, — говорит она, и ее глаза загораются при этой мысли. Мой сарказм прощен.
— По-моему, еще слишком рано знакомить его с родителями, — говорю я и физически ощущаю, как меня тошнит при одной этой мысли.
— Я так не считаю, — возражает она. — Если он такой славный, как ты говоришь, то с удовольствием познакомится с нами.
Я знаю, как работает ее мозг. Она хочет познакомиться с ним, чтобы потом упомянуть об этом как бы невзначай во время своих отвратительных посиделок за кофе с подружками. Я прямо слышу, как она говорит: «У нас вчера был такой замечательный вечер. Заходил новый кавалер Либби, Эд Макмэхон. Да, тот самый Эд Макмэхон. О, он совершенно без ума от Либби, — тут она понижает голос, — думаю, скоро можно уже начинать планировать…»
— Я так не считаю, — резко отвечаю я. — Слушай, Олли, мне пора. — Даже тот факт, что Олли здесь, не способен заставить меня задержаться в этом доме хоть на секунду дольше, чем необходимо. — Хочешь пойти со мной и немного выпить?
— Олли останется здесь! — непреклонно заявляет моя мать. — И куда это ты так спешишь?
— К Эду, — вру я, потому что знаю, что только это заставит ее прекратить уговоры остаться.
— О, как мило, — щебечет она. — Спроси, не хочет ли он поужинать с нами.
— Непременно, — обещаю я и целую ее на прощание.
Вернувшись домой, я обнаруживаю на автоответчике длинное, несвязное сообщение от Эда и перезваниваю ему. Он очень рад меня слышать и кажется мне таким славным. Эд спрашивает, как прошел день, и я говорю, что только что приехала от родителей. И тут он говорит, что с удовольствием познакомился бы с моими родителями.
— Ты что, шутишь?
— Нет, конечно. Зачем так шутить?
— Забавно, но моя мама тоже мечтает с тобой познакомиться.
— Значит, решено. Почему бы нам всем вместе не поужинать на этой неделе?
— Эд, — медленно выговариваю я, не имея понятия, что сказать дальше, — давай подождем. Может, после бала?
— Хорошо, хорошо. Но я очень хочу с ними познакомиться.
— Хмм, тебе не кажется, что… это слишком скоро? Мы же совсем недавно начали встречаться.
— Либби, — спокойно говорит он, — сейчас самое время.
Я озадаченно вешаю трубку.
Что это еще за черт — «сейчас самое время»? Что он имеет в виду? Он что, так говорит, что любит меня? Может, ему кажется, что я — Любовь Всей Его Жизни? И чувствую ли я то же самое?