Мнение Зедда об этой женщине немного улучшилось. Она довольно близко подошла к тому, чтобы сформулировать самую суть жизненно важной истины. Он кивнул, одарив сестру Верну уважительной улыбкой, чем изумил ее даже больше, чем своим вопросом.
— Я теперь понимаю, почему сестер Света считают хорошими слугами нуждающихся. — Зедд потер подбородок. — Итак, ты убеждена, что мы, те, у кого есть способности — волшебный дар, — рождены быть рабами всех нуждающихся?
— Ну нет… Но если нужда велика…
— То мы еще крепче привязаны рабскими цепями к тем, чьи нужды еще больше, — закончил за нее Зедд. — Следовательно, каждый нуждающийся по праву становится — как ты считаешь — нашим хозяином? Мы кабальные слуги одному делу или каждому более серьезному делу, что подвернется, но так или иначе рабы. Так?
На сей раз сестра Верна предпочла не вступать в дискуссию, что, впрочем, не помешало ей ожечь волшебника взглядом.
Зедд знал, что на этот вопрос существует лишь один философски верный ответ. Если Верна и знала его, то промолчала.
— Ричард явно подошел к той точке, когда должен критически оценить варианты и избрать верный жизненный курс, — объяснил Зедд. — Возможно, обстоятельства вынудили его задуматься о правильном использовании своих способностей и, с точки зрения его жизненных ценностей, его истинного предназначения.
Верна беспомощно развела руками:
— Не понимаю, какое у него может быть более высокое предназначение, чем находиться здесь и помогать армии выстоять против угрозы всему Новому миру? Угрозы жизни всех свободных людей?
Зедд опустился на лавку.
— Ты этого не понимаешь, я этого не понимаю, но Ричард явно понимает.
— Однако это вовсе не означает, что он прав, — заметил Уоррен.
Зедд некоторое время пристально изучал молодого волшебника. Лицо Уоррена было юным и свежим, но выражение глаз свидетельствовало, что он далеко не молод. Зедд размышлял, сколько Уоррену лет.
— Да, не означает. Не исключено, что он совершает героическую ошибку, которая уничтожит все наши шансы выжить.
— Кэлен думает, что он, возможно, ошибается, — вступила в разговор Эди, как бы сожалея, что говорит об этом. — Она прислала мне с гонцом записку — полагаю, без ведома Ричарда, поскольку писала с ее слов Кара. Кэлен высказывает опасение, что Ричард так поступает отчасти из-за того, что случилось с ней. Мать-Исповедница также опасается, что Ричард утратил веру в людей и из-за того, что его отверг народ Андерита, возможно, считает себя неудавшимся вождем.
— Ба! — отмахнулся Зедд. — Вождь не может плестись за народом, поджав хвост, и, прислушиваясь к их сиюминутным капризам и желаниям, выклянчивая возможность идти за ними тем путем или этим, пока они ползут по жизни. Таким людям не вождь нужен, а хозяин, и таковой обязательно появится. Настоящий вождь прокладывает путь в моральных дебрях, чтобы люди смогли увидеть дорогу. Ричард был лесным проводником, потому что именно такова его сущность. Возможно, он заблудился в этом темном лесу. В этом случае он должен сам найти дорогу, причем найти ее четко и верно, если ему предстоит стать настоящим вождем свободных людей.
Слушатели тихо переваривали объяснение. Генерал был солдатом, следовавшим за Магистром Ралом, и просто ждал его приказов. Сестры руководствовались собственными соображениями. Зедд с Эди знали, что лежащая перед ними дорога вовсе не такая, как кажется некоторым.
— Именно это Ричард сделал для меня, — тихо проговорил Уоррен, глядя в пространство и вспоминая что-то свое. — Он указал мне путь, заставил меня захотеть последовать за ним наружу, выйти из хранилищ. Я привык жить в подвалах, довольный обществом книг и моей судьбой, но я был пленником царившего там сумрака, жил битвами и свершениями других. Я так никогда в точности и не понял, как ему удалось вдохновить меня захотеть последовать за ним и выйти наружу. — Подняв голову, Уоррен поглядел Зедду в глаза. — Может быть, он сейчас и сам нуждается примерно в такого же рода помощи? Ты в состоянии помочь ему, Зедд?
— Он сейчас переживает темные времена для любого человека, особенно волшебника. Если я сдуру подтолкну его на другой путь, это может закончиться порабощением мира Имперским Орденом. — Зедд покачал головой. — Нет. Уж одно я знаю точно: Ричарда нужно оставить в покое, пусть делает то, что должен. Если он действительно тот, кому суждено вести нас в битве за будущее магии и человечества, значит — это часть его пути и он должен пройти ее сам.
Почти все нехотя закивали.
Уоррен не кивнул. Он потеребил подол лилового балахона.
— Мы не учли одну вещь. — Все ждали продолжения, а Уоррен уставился голубыми глазами на Зедда. Зедд прочитал в этих глазах необычную мудрость, сказавшую ему, что этот молодой человек способен видеть глубинную суть вещей, тогда как большинство людей видит лишь то, что лежит на поверхности. — Может оказаться, — спокойно, но решительно заговорил Уоррен, — что Ричарда, поскольку он наделен магическим даром и является боевым чародеем, действительно посетило откровение. Боевые чародеи отличны от прочих волшебников. Их способности не узко профилированы, как у большинства из нас, а очень широкого спектра. Прорицание — по крайней мере теоретически — вполне ему доступно. Более того, Ричард владеет магией Ущерба, как и Приращения. Ни один волшебник, родившийся за последние три тысячи лет, не владел обеими сторонами магии. Наверное, мы в состоянии представить себе его возможности, но мы ничего не знаем о его потенциале, хотя в пророчествах и встречаются кое-какие намеки. Весьма вероятно, что Ричарду было настоящее откровение, смысл которого он отлично понимает. Если так, значит, он делает в точности то, что должно. Возможно даже, что он ясно понимает смысл пророчества, и смысл этот столь ужасен, что он оказывает нам единственную услугу — ничего не говорит.
Верна накрыла его руку ладонью.
— Ты ведь на самом деле так не думаешь, правда, Уоррен?
Зедд отметил, что Верна очень серьезно относится к словам Уоррена. Энн рассказывала Зедду, что Уоррен только начал проявлять свой пророческий дар. Волшебники такого рода — пророки — рождались крайне редко, раз или два в тысячелетие. Потенциальная важность такого волшебника была неизмеримой. Зедд не знал, как далеко продвинулся по этому пути Уоррен. Скорее всего и сам Уоррен этого не знал.
— Пророчество может быть тяжким бременем. — Уоррен разгладил балахон на коленях. — Возможно, Ричард понял из пророчества, что, если он хочет получить шанс на победу, он должен уцелеть, а не погибнуть, как все мы, в битве с полчищами Имперского Ордена.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});