Молчаливая группа придвинулась ближе. Тут были почти все трудоспособные мужчины деревни и несколько мальчишек, которые крутились у ног взрослых наравне с деревенскими собаками.
Симону стало не по себе.
- Если у вас какие-то претензии… - начал он.
- Это вы о чем? - мрачно спросил староста. - Если вы об этом вашем придурке, то пусть выплатит хоть какую виру… Уж не знаю, кто тут виноват, а только дурные дела начали твориться. Ядвига пропала.
Этого Симон не ожидал. Он вытаращился на старосту и неуверенно повторил:
- Ядвига?
- А я что говорю? Как ушла вчера вечером, так ее и нет с тех пор. И куда бы это ей уходить - сейчас даже по воду ходить опасно; затопчут.
“Опять за свое”, - подумал Симон.
-Так вот… по мне, так лучше бы вам у нас в деревне и вовсе не появляться, но бабка велела… Пусть, говорит, чужеземцы тоже ищут. Видение ей было, что ли. Ее не поймешь, бабку…
- Мы с радостью, - сказал Симон. - Только что мы… А впрочем… Хорошо, подождите немного. Я сейчас.
- Ну что там? - спросил Коменски, когда он вернулся в холл. - Это из-за вчерашнего?
- Да вроде нет. Девушка пропала. Дочка старосты. Они просят нас примкнуть к поискам.
- Ясно, - коротко сказал Коменски. - Кто пойдет? Ты?
- Да, - ответил Симон.
-Кто еще? - Он обернулся к небольшой группке людей, собравшихся в холле.
- Я пойду, - быстро сказал Гидеон.
- Оливия, выведешь Наблюдателя. Наташа, готовь мобиль. Если понадобится транспортировать…
- Боюсь, от Наблюдателя будет мало толку, Амос, - сказал Симон, - это же лес… Что он будет видеть - только кроны…
- Ну, на всякий случай. Кто видел Винера?
- Я, - сказал Гидеон, - наверху, в галерее.
- Ладно. Симон, ты куда? В лабораторию?
-Я быстро…
Симон поспешно направился в правое крыло - аптечка и инфракрасный бинокль хранились в лаборатории вместе с остальным полевым оборудованием. Он торопливо нагружал сумку, когда дверь лаборатории приоткрылась.
- Что ты тут делаешь? - спросил Винер.
Выглядел он паршиво - глаза воспаленные и красные, руки беспокойно оглаживают мятый комбинезон.
- Ты что, - удивился Симон, - так и не ложился?
- Предпочитаю по ночам работать, - ответил тот, - хоть кошмары не снятся. А тебе снятся кошмары, Симон?
- Да, - неохотно признался Симон. И рассеянно добавил, застегивая сумку, тут уж ничего не поделаешь.
- Куда это ты?
- Ты не знаешь? Там целая делегация у ворот…
- Я еще не выходил, - признался Винер. - Не до того было. А что им понадобилось?
- Девушка пропала, - пояснил Симон, и, встретив непонимающий взгляд Винера, пояснил, - Ну, Ядвига…
- А мы-то при чем? - удивился Винер.
-Да вроде и не при чем. Но они просят нас примкнуть так сказать, к поисковой группе.
Винер пожал плечами.
- Чем вы можете помочь?
- Вы? - Симон в свою очередь недоуменно поглядел на него. - Разве ты не хочешь…
Винер вздохнул:
- Послушай, Симон, я работал всю ночь… Избавь меня от сомнительного удовольствия носиться по горам…
- Но разве ты не…
- Что - не?
- Ты же был с ней близок!
- Ну и что? Она спит со всеми подряд. Все они так. Наверняка она с кем-то сбежала - что же мне теперь, бросить все дела, бегать ее искать…
- Ладно, - Симон подхватил сумку и направился к двери. - Как хочешь… я просто подумал…
Винер не ответил. Отвернувшись, он манипулировал клавишами большого анализатора.
Гидеон уже нетерпеливо топтался в холле.
- А я уж подумал, это по мою душу, - сказал он.
- Нет, - Симон покачал головой, - им не до тебя. Я, кстати, взял твой бинокль.
- Это не мой бинокль, - возразил Гидеон. - Это общий бинокль.
- Ну, ты же с ним вчера таскался весь день, верно? Еще хорошо, что не разбил…
- От бинокля мало толку, - заметил Гидеон. - Жаль. Будь она одной из наших, было бы легче…
“Да, - подумал Симон, - никто из нас не может потеряться. Имплантированный передатчик
сам собой включался, стоило только носителю выйти за пределы защитного поля.”
*
… Подлесок, начинавшийся по обе стороны дороги, ведущей к замку, незаметно переходил в густой лес - нерасчищенный и оттого мрачный. Нижние ветви огромных елей, до которых не доходили скудные солнечные лучи, высохли и торчали теперь, ощетинившись ломкими сучьями, с верхних ветвей свисали спутанные бороды лишайников.
- До чего ж неуютно, - поежился Гидеон.
- Да, - согласился Симон, - сыро.
-Ты не романтик, Симон. Где твои тонкие чувства?
Голоса разбредшихся по лесу людей перекликались, вспугивая птиц на гнездах.
- Что с ней может быть, как ты думаешь? - сапоги Гидеона топтали нежные, закрученные в улитку ростки папоротников.
- Ближайшая деревня часах в шести пешего” пути отсюда. Может, Винер прав девица с кем-то убежала… Приглянулся какой-нибудь ладный парубок…
- Почему же тогда ее ищут в лесу?
- Бабка сказала.
- Ах,бабка!
- Они ей верят. Она у них, вроде, духовидица…
- Вот видишь!
- Что я, собственно, должен видеть?
-Существует тонкий мир, помимо нашего. Эфирные материи, все такое… Эй, что это там?
Помимо воли его рука потянулась к висящему на поясе лучевику. Симон придержал его за локоть. Кусты расступились, и угловатая фигурка в потрепанном зипуне преградила им дорогу.
- Можно, я с вами пойду? - спросил Зденко.
- Валяй! - с готовностью пригласил Гидеон.
-Нет, погоди, - Симон строго поглядел на мальчишку. - Взрослые знают, что ты здесь?
- Еще бы им не знать… Кто коня чистил? Михей велел ему хвост подвязать, чтобы в репейнике не путался, а конь этот такая сволочь - чуть копытом мне в морду не заехал…
- Ладно, - согласился Симон, - только держись поближе. Не хватало еще, чтобы ты пропал.
- Я-то не пропаду…
- Что с Ядвигой случилось, как ты думаешь? - спросил Гидеон.
- А кто его знает? Шалая она девка, Ядвига. И чего это старая Урсула шум подняла? А правда, вы ее к жизни вернули?
- К жизни, - сурово произнес Симон, - никого вернуть невозможно. Можно немножко подлечить.
-То ли благодарна она вам, то ли нет - не пойму… Странная она, бабка. Может, она думает, что Ядвига с нечистью какой спуталась… Тут у нас полным-полно нечисти.
- Да уж, - пробормотал Гидеон, брезгливо стряхивая с рукава птичий помет, - так и шастает…
- И чего зубы скалить, - обиделся мальчик, - каждый вам скажет - вот, к примеру, потоплец - он в омуте живет, мавки тоже, шишимора - на дворе, большак в доме, в подпечье, банник - в бане.
- Еще и банник? - ужаснулся Гидеон.
-Ну да. Пять человек могут мыться, шестой всегда банник. Шестой пар - ему. А если кто вместо него в баню влезет, на того банник может удушье наслать, а то и удар хватить может. Он баб за титьки трогает, банник, и еще за всякие места. Если теплой рукой схватит - хорошо, а если холодная рука - не будет бабе счастья…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});