другом мире с чужой головой очутиться? Приятного мало.
— Вот это правильно, я же тебе говорил Эссу, нельзя в Другой мир без оружия.
В яму передали три больших кремневых ножа, которые, судя по всему, при жизни принадлежали убитым. Но и на этом церемония не закончилась. Вылезшему из ямы «самому мудрому» передали второй мешок с красным порошком, который он успешно распылил на лежащие в могиле тела.
Уже час возятся, не меньше. Неужели столько усилий из-за простых охотников. В голову лезли всякие нехорошие мысли по поводу убитых ими темнокожих. Вождями быть не могли — для подобного статуса они были слишком молоды. Может они убили сына вождя или его близкого родственника? Этого он, наверное, никогда не узнает.
Но и на этом церемония прощания не завершилась. На слой порошка уложили огромную выделанную шкуру большерога, украшенную зубами хищников, на которую распылили еще один мешок цветной пыли. И только после этого яму завалили землей, а сверху накидали целую пирамиду камней. Темнокожие с воплями пробежались вокруг пирамиды, причем в их криках Андрею послышалось слово «грэль», наверное, желали что-то нехорошее неандертальцам, после чего забрали добычу и потянулись гуськом на восток.
А ведь они намного развитее нас или даже других семей темнокожих. Летом это не было так заметно, все ходили голышом, копья одинаковые, что у кроманьонцев, что у неандертальцев, разве что луки у них еще имелись. А что он увидел теперь? Разве можно сравнить их одежду и нашу — у них полноценные куртки с мехом, кожаная обувь, не чета нашим «сапожкам», шапки почти у всех, этот порошок, который они так бездумно расходуют, копья с костяными наконечниками, а кожа большерога, которой укрыли мертвых? Это же целое искусство так ее выделать и украсить. И как легко собрали они в одном месте для общего дела охотников всех своих девяти семей. Расклад не в их пользу.
— Надо бы нам, Эссу, раскидать эти камни и раскопать яму. Там много чего темнокожие положили, что нам не помешало бы. И одежда хорошая, и эта шкура большерога, и ножи, и зубы как на моем ожерелье, — Энку тем временем, похоже, собирался обидеть убитых им темнокожих еще раз, ограбив их после смерти. Андрею же совсем не хотелось сейчас терять время, раскидывая тяжелые камни и раскапывая руками землю.
— Нам надо торопиться, откопаем, когда придем за вторым быком.
В овраг они спустились, когда последний темнокожий давно исчез за холмами. Тысячи мертвых животных образовали целую гору под обрывом. А сколько они забрали с собой? Ответ на этот вопрос был очевиден. Андрей насчитал под двести голов бизонов с вырезанными языками, которые охотники не взяли с собой. Наверное, язык бизона считается у них деликатесом, поскольку еще у сотен животных он был также вырезан.
— Этих быков нам бы хватило очень надолго, — Энку удрученно обозревал гору мяса. — Зачем они их убили, если взяли только неколько раз пальцев обоих рук?
— Охотники всех семей темнокожих собираются раз в год на Большую охоту, обсуждают на ней общие планы, делятся новостями, обмениваются полезными вещами. Вот у большеносых было много шкур криворога, а у длинноногих одежды из рыбьей кожи. Или веревок. Если бы и мы все иногда собирались, то могли бы меняться лишними вещами, или узнать что-то новое.
Почуяв, что люди ушли, к месту гибели бизонов начали подтягиваться падальщики. Надо уходить, пока за гиенами не пришли более опасные хищники. Конечно, добычи всем хватит, но лучше не рисковать.
— Оставим твой скользкий камень здесь, придем за ним позже, что с ним станет, — Энку искал повод избавиться от могильного камня Эссу.
— Мы можем сюда совсем больше не прийти, а я не хочу оставлять его, он мне нужен.
— Но тогда развалятся сани, они не выдержат и быка, и твой камень.
— Отруби голову быку и ноги до колена, зачем их таскать с собой, — Андрей никак не хотел расставаться с чудо камнем. — И давай скорее, может успеем еще раз сюда прийти с Рэту и Эпеем, заберем каждый по быку.
— Рыыыыы, — раздался громкий рык на пределе слышимости. Гиены по другую сторону от горы из быков завизжали высокими голосами.
— Ррррр идет, — Энку выглядел встревоженным. Надо уходить, этот зверь один не ходит, два три самца и несколько самок. Он страшнее даже чем Брр. Не такой быстрый, но сильнее, гораздо сильнее.
— А как он выглядит? Есть у него длинные волосы вокруг головы? — Андрей обозначил очертания львиной гривы.
— Нет, нет у него длинных волос, — Энку пожал плечами, жест, который он перенял у него самого.
Волокуша кряхтела под тяжестью камня и туши бизона, а скорость их передвижения совсем уж упала, они почти остановились. Днем значительно потеплело и мокрый снег налипал на их снегоступы, мешая нормально ходить. Вот тебе и ледниковый период. Если еще пара градусов прибавится, то еще раз приходить сюда за быком смысла нет — мясо испортится.
— Рыыыыыы, — звук шел уже со стороны оврага. Кто бы это не был, он уже добрался до цели. Андрей не утерпел и вернулся назад на вершину ближайшего к оврагу холма. Все-таки это оказались львы. Два самца и шесть самок. Не такие, как те, которые он видел в своем времени. Эти были немного больше и у самцов, которые шли впереди, не было даже намека на привычную для царя зверей гриву. Ну что же, он удовлетворил свое любопытство, пора домой.
— Может здесь оставим твой камень, — липкий снег по которому полозья волокуши плохо скользили, доконал и крепкого большеносого. Андрей заколебался, может, в самом деле, придти за могильным камнем позже. С другой стороны жизнь в этом времени приручила его не делать далеко идущих планов, кто знает, что случится следующим днем. И удастся ли снова выбраться в сторону Холмов Ушедших.
— Нет, мы дотащим волокушу до озера, а затем позовем на помощь.
У Энку не осталось сил даже на то, чтобы сказать хотя бы слово. Они дотолкали свой неподъемный груз на вершину, нависавшую над долиной, в которой было расположено озеро. До него еще идти и идти, а сил уже нет.
— Это они, видишь Эссу, это Эхекка с Эпеем идут в сторону дома.
Сколько Андрей не щурил глаза, так и не смог ничего увидеть.
— Да вон же они, — вытянул он руки. — Встань на камень, чтобы они нас увидели.
Андрей разглядел вдалеке две двигающиеся точки и запрыгал на месте, усиленно размахивая руками. Бесполезно — точки удалялись.
— Они не увидят нас, и не услышат, слишком далеко, —