Читать интересную книгу Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл - Агата Кристи

удивления, услышав это название, и не дал понять, что оно ему знакомо. Он только произнес раздумчиво:

— Вас интересует, кому принадлежит отель «Бертрам». Который, я полагаю, находится на Понд-стрит, рядом с Пикадилли.

— Совершенно верно, сэр.

— Мне самому доводилось там останавливаться. Тихое местечко. Все отлично налажено.

— Да, — сказал Папаша, — все там на редкость хорошо.

— И вы хотите знать, кому он принадлежит. Неужели это трудно узнать? — За его улыбкой крылась легкая ирония.

— Через официальные каналы, вы имеете в виду? О да.

Папаша вытащил из кармана небольшой листок бумаги и прочитал вслух три или четыре имени и адреса.

— Понятно, — сказал мистер Робинсон. — Кто-то сильно постарался. Любопытно. И вы пришли ко мне?

— Если кто и знает, так это вы, сэр.

— Как ни странно, я не знаю. Но, конечно, вы правы, я могу раздобыть кое-какую информацию. Нужно иметь… — Он пожал своими широкими жирными плечами. — Нужно иметь связи.

— Да, сэр, — согласился Папаша с самым бесстрастным видом.

Мистер Робинсон взглянул на него, затем снял трубку телефона у себя на столе.

— Соня? Свяжи меня с Карлосом. — Он подождал минуту-другую и снова заговорил: — Карлос? — и быстро произнес полдюжины фраз на незнакомом языке. Папаша даже не смог определить, что это за язык.

Папаша отлично владел британским вариантом французского. Он мог с грехом пополам объясниться на итальянском и мог догадаться, о чем говорят немецкие туристы. Он знал, как звучат испанский, русский и арабский, хотя понять ни слова не мог. Этот язык не был на них похож. Он мог лишь догадываться, что это турецкий, или фарси, или армянский, но тут уж он совершенно не был уверен. Мистер Робинсон положил трубку.

— Не думаю, — произнес он добродушно, — что нас заставят долго ждать. Мне это любопытно, знаете. Очень любопытно. Я иногда и сам задумывался…

Папаша бросил на него вопросительный взгляд.

— Насчет отеля «Бертрам», — пояснил мистер Робинсон. — С финансовой точки зрения, знаете ли. Непонятно, как они могут держаться на плаву. Но в конце концов, мне не было до этого дела. Ведь все-таки приятно… — Он передернул плечами. — Удобная гостиница с отлично вымуштрованным способным персоналом и хорошим обслуживанием… Да, иногда я задумывался. — Он взглянул на Папашу: — Вы знаете, как все это делается и для чего?

— Пока нет, но намерен выяснить.

— Существует несколько возможностей, — продолжил мистер Робинсон. — Это как в музыке. В октаве только определенное количество нот, а их можно сочетать в нескольких миллионах комбинаций. Мне как-то рассказывал один музыкант, что невозможно дважды создать одну и ту же мелодию. Крайне интересно.

На столе мягко зажужжал телефон, и Робинсон поднял трубку:

— Да? Быстро ты это вычислил. Я доволен. Понятно. Ах, Амстердам, вот как? Спасибо. Да. Как это пишется? Отлично.

Он быстро записал что-то в блокнот.

— Надеюсь, это будет вам полезно, — сказал он, отрывая листок и передавая через стол Папаше, который вслух прочел имя: Вильгельм Хоффман. — По национальности швейцарец, — сообщил мистер Робинсон. — Хотя родился он, скажу вам, не в Швейцарии. У него большие связи в банковских кругах, и, хотя он четко держится в рамках закона, он стоит за целым рядом, скажем, сомнительных дел. Он действует только на континенте, не здесь.

— Вот как.

— Но у него есть брат, — продолжал мистер Робинсон. — Роберт Хоффман. Живет в Лондоне, торгует бриллиантами, дело у него вполне респектабельное. Женат на голландке. Имеет контору в Амстердаме. Ваши знают о нем. Как я уже сказал, он в основном занимается бриллиантами, но он очень богат и имеет крупную собственность, обычно не записанную на его имя. Да, он стоит за массой предприятий. Они с братом и являются настоящими владельцами отеля «Бертрам».

— Спасибо, сэр. — Старший инспектор Дэви встал. — Не могу выразить, как я вам обязан. Это удивительно, — добавил он, позволив себе большее, чем обычно, проявление чувств.

— Что я это узнал? — спросил мистер Робинсон, выдав одну из своих самых широких улыбок. — Но это одна из моих специализаций — информация. Мне нравится знать. Ведь потому-то вы и пришли ко мне, разве не так?

— У нас, конечно, знают о вас, — сказал старший инспектор Дэви. — И во внутренней разведке, и в спецотделе и так далее. — Он добавил почти наивно: — Мне пришлось собраться с духом, чтобы обратиться к вам.

Мистер Робинсон снова улыбнулся.

— Я нахожу, что вы человек интересный, старший инспектор Дэви, — сказал он. — Желаю вам успеха во всех ваших начинаниях.

— Спасибо, сэр. Мне кажется, я в этом нуждаюсь. Кстати, как вы полагаете, эти два брата люди агрессивные?

— Разумеется, нет, — ответил мистер Робинсон. — Это шло бы вразрез с их политикой. Братья Хоффман не применяют насилия в своих деловых отношениях. У них на вооружении имеются методы более эффективные. Год от года, я бы сказал, они становятся все богаче, по крайней мере, так сообщает мой источник из банковских кругов Швейцарии.

— Полезное местечко Швейцария.

— Да, уж это точно. Что бы мы все без нее делали — ума не приложу! Такая высокая нравственность. Такое деловое чутье! Да, все мы, деловые люди, должны быть благодарны Швейцарии. Я лично, — заметил он, — придерживаюсь высокого мнения и об Амстердаме. — Он выразительно посмотрел на Дэви, потом снова улыбнулся.

Старший инспектор вышел.

Когда он вернулся на службу, его ждала записка:

«Каноник Пеннифезер обнаружен — жив, если и не совсем здоров. Вероятно, был сбит машиной у Милтон-Сент-Джона и получил сотрясение мозга».

Глава 18

Каноник Пеннифезер смотрел на старшего инспектора Дэви и на инспектора Кэмпбелла, а старший инспектор Дэви и инспектор Кэмпбелл смотрели на него. Каноник Пеннифезер был снова дома. Он восседал в просторном кресле в своей библиотеке, с подушкой под головой и ногами на пуфике, с пледом на коленях, что подчеркивало его положение больного.

— Боюсь, — говорил он вежливо, — что я просто не в состоянии что-нибудь припомнить.

— Вы не можете припомнить, как вас сбила машина?

— Боюсь, что нет.

— Тогда откуда вам известно, что вас сбила машина? — придирчиво спросил инспектор Кэмпбелл.

— Эта женщина, миссис… миссис Уилинг, кажется… сказала мне об этом.

— А она откуда знает?

Каноник Пеннифезер совсем растерялся:

— Боже мой, вы совершенно правы. Откуда ей, в самом деле, знать? Она, наверное, просто подумала, что так случилось.

— И вы сами не в состоянии вспомнить ничего? Как вы оказались в Милтон-Сент-Джоне?

— Не имею понятия, — ответил каноник Пеннифезер. — Даже название мне ничего не говорит.

Раздражение инспектора Кэмпбелла нарастало, но старший инспектор Дэви попросил спокойно и буднично:

— Просто расскажите нам о том, что вам запомнилось последним,