— Тогда ты ничем не лучше неё. Любовь не даёт тебе право причинять боль своей семье. Ты ведь понимаешь, что такое семья?
Он наклонил голову.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты ни разу меня не навещал. — Мои ногти впиваются в ладони. Если удастся прорезать кожу до крови, может, ярость, кипящая внутри, получит выход. — Ты знал, как мне было тяжело, когда маме поставили диагноз, но тебе было плевать.
— У меня много смертных детей, — медленно произнёс он. — Не было никаких гарантий, что ты пройдёшь испытание, а я не хотел привязываться, пока не буду знать наверняка.
— А что так? Боялся, что ваш драгоценный секретик будет раскрыт?
— После всего, что твоя мать рассказывала мне о тебе, я знал, что как только увижу тебя, сразу полюблю. Терять детей, которых я не знал, само по себе больно. Но прощаться с теми, кого я любил…
Он провёл ладонью по грани стеклянного гроба.
Мои плечи задрожали от беззвучных слёз.
— Я нуждалась в тебе. Мне нужен был кто-то, кто бы сказал, что всё будет хорошо. Мне нужно было знать, что я не одна, а ты предпочёл не связываться со мной, потому что боялся меня полюбить?
— Совет наблюдал за тобой с самого начала, так или иначе участвуя в твоей жизни. Любя и защищая, как это было в Эдеме. Ты никогда не была одна, Кейт, даже в самые трудные времена.
— Но я ведь не знала об этом! — вспылила я. — Это не играло никакой роли, потому что я ничего не знала.
— Мне жаль. — Его голос надломился. — Жаль, что я не был тем отцом, в котором ты нуждалась. Жаль, что не был королём, которого мои поданные заслуживают. И мне жаль, что я допустил, чтобы моя дочь принесла себя в жертву. Я не жду ничьего прощения, её это всё равно не вернёт, но надеюсь, что в память о ней ты позволишь мне стать твоей семьёй. Быть твоим отцом, каким я должен был быть, пока ты росла. Этого Ава хотела бы для нас обоих.
Я же хотела плюнуть ему в лицо, крикнуть, чтобы катился в ад и искал там себе другую дочь, готовую любить такого козла-манипулятора, но в его словах была доля правды, которая заставила меня застыть на месте. Он прав. Ава хотела бы этого. Не только потому что мне нужен отец, но и потому что Уолтеру нужна дочь, которая будет любить его со всеми недостатками, которая будет понимать его, которая даст ему шанс. Я постоянно кричала всем, включая Кроноса и Каллиопу, о важности понимания и сострадания. Ава бы хотела, чтобы я проявила их к нему. Не отворачиваться от Уолтера, как отвернулась от неё.
— Ты просишь больше, чем я готова дать, — тихо ответила я. Весь запал иссяк. Я вновь посмотрела на изображение Авы. — Ты причинил боль мне, моей матери и всей нашей семье.
Он нерешительно опустил ладонь на моё плечо.
— Знаю. И проведу остаток вечности, пытаясь реабилитироваться. Многого не обещаю, но клянусь, что всегда буду рядом. Мы все будем. Как и должно было быть с самого начала.
Поджав опухшие губы, я кивнула. После всей той боли, что он мне причинил, я не могла вот так просто взять и сходу простить его, но когда-нибудь я попытаюсь. Ради Авы.
* * *
Стеклянный гроб оставался в тронном зале ещё три дня, и образ Авы в нём никогда не был одинок. Сначала к ней приходили только члены Совета. Каждый из нас хотел побыть с ней наедине. После этого Уолтер открыл портал на Олимп, позволив другим самостоятельно приходить сюда.
За считанные часы весть о её смерти разнеслась по свету. Боги, которых я никогда прежде не видела, приходили на Олимп, чтобы отдать дань уважения. Имена некоторых были мне знакомы, но я и представить не могла, сколько будет желающих попрощаться с богиней любви. Три дня тронный зал был полон скорби. Атмосфера становилась только мрачнее с каждым новым посетителем.
Парень со светлым кудрями долго стоял у гроба, не говоря ни слова. К нему по очереди присоединялись Николас и Дилан. В присутствии последнего он сидел как каменный, но с Николасом словно бы расслаблялся.
— Эрос. Сейчас его зовут Эрик, — сказал Генри, пока мы стояли в коридоре, наблюдая со стороны. — Её старший сын.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мои глаза наполнились слезами, и я поспешила уйти. Я знала, как к ней привязаны члены Совета, но видеть, какой путь она прошла, какую семью создала за тысячу прожитых лет… Вновь раскрылись раны, которые, уверена, никогда не заживут до конца.
На третий день звёздное ночное небо сменилось рассветом. Уолтер собрал нас вместе. Мы стояли в кругу богов, глядя, как стеклянный гроб переливается в свете утреннего солнца. Как только ночь окончательно уступила дню, гроб испарился.
Пока земные боги уходили один за другим, Эрос оставался на месте. Троны вернулись, расставленные вокруг того места, где отражение Авы было ещё пару минут назад. Каждый из нас занял своё место. Я держала на руках Майло, который в этот момент сладко спал, и пыталась не обращать внимание на пустые троны по обе руки от Уолтера. Николас, исхудавший, но постепенно идущий на поправку, положил ладонь на подлокотник трона-ракушки, принадлежавшего Аве. Когда он начал вытирать мокрые щёки, я отвела глаза.
— Братья и сёстры, сыновья и дочери, — заговорил Уолтер в полной тишине. — Мы все пытаемся пережить утрату, тем не менее, пришло время объявить, кто займёт их места.
Я повернула голову к маме. Замену Каллиопы я могу понять: как Генри не может править Подземным миром в одиночку, так и Уолтеру нужна партнёрша в управлении его территориями. Но место Авы?
Мама похлопала по моей руке. Подожди и узнаешь.
— Я лично займусь поисками королевы, — объявил Уолтер. — А пока прошу Диану временно взять эту роль на себя и помогать мне по мере необходимости.
— Конечно, — ответила мама. — Я всегда готова помочь.
Уолтер благодарно склонил голову.
— Спасибо. Что касается места Авы, нам придётся ещё раз обойти весь мир в поисках достойной кандидатуры. Это будет непростой задачей. Ава была… — Он запнулся. — Она была незаменимой. Мы не можем это отрицать, но должны двигаться дальше. Кейт.
— Да?
Мама сжала мою ладонь.
— Полагаю, будет уместно тебе занять место Авы. Временно, — добавил он. — Пока мы не найдём кого-нибудь, способного взять на себя её роль.
— А как же её обязанности в Подземном мире? — спросил Генри прежде, чем я успела возразить. — Она нужна мне рядом, особенно сейчас, когда моё царство слишком долго находилось без присмотра.
— Я не прошу о многом, — заверил Уолтер. — Только поддержать нас, пока мы не найдём новую богиню. Кейт вполне может заняться этим летними месяцами.
Я покачала головой.
— Я останусь на лето в Подземном мире. Не хочу покидать Майло.
Как и Генри, но Уолтеру этого не понять.
— Ты можешь параллельно выполнять обязанности Авы, это не станет чем-то непосильным, — настаивал Уолтер. — Из всех нас ты лучше кого-либо подходишь на эту роль. По крайней мере, на небольшой промежуток времени.
Для Уолтер «небольшой промежуток времени» вполне может составлять сотню лет.
— Я не могу. Извините, но я не могу её заменить. И не могу оставить свою семью.
— Я готов, — заявил Эрос… Эрик. Хоть его голос и был ещё по-мальчишески высоковатым, но я слышала мифы о нём, а значит, он не так уж молод. — Этого бы хотела мама.
— Это очень любезное предложение, — сказал Уолтер, — но ты не член Совета. Тебе не хватит способностей.
Эрик расстроился. Разочарование, смешанное со скорбью, на его лице было ударом ниже пояса.
— Я ему помогу, — выпалила я. — Он может присылать мне отчёты, а я прослежу, чтобы он действовал согласно плану. Главное, чтобы мне не нужно было покидать Подземный мир на значительный срок.
Уолтер повернулся к Генри, тот кивнул.
— Меня это устраивает. Главное, чтобы на Кейт не возлагали насильно обязанности, к которым она не готова.
— Хорошо, — ответил Уолтер. — Дополнительно я попрошу Кейт и Эрика взять на себя задачу по поиску подходящей кандидатуры на эту роль на постоянной основе.
По поиску богини. Он хочет, чтобы мы нашли ещё одну богиню. Или смертную, готовую пройти испытания и заслужить бессмертие, как это было со мной.