воздев глаза к небу.
Юля хмыкнула и промолчала.
— Если б тебе дали право выбора, что бы ты сейчас сделала?
— Выпила бы.
— Ну я другого ответа и не ожидал. А если серьёзно?
— Не знаю.
— Да ладно. Ты и не знаешь? У тебя ведь по-любому есть какая-то идея, как немцам насолить. Вот если б тебе сказали — предлагай, ты б что предложила?
— Да вариантов на самом деле много. Я б, наверное, выбрала диверсии на нефтеперегонных заводах и месторождениях в Румынии. Может не самое мудрое и эффективное, но мне как-то ближе. Так сказать, по специальности. Хотя, пожалуй, диверсиями там ничего не сделать — нужны массированные бомбардировки.
— Наверное, ты права. Но это я к тому веду, что зря мы в Москву приперлись. Толку тут от нас никакого.
Юля пожала плечами и промолчала. Прошло минут десять. Ничего не происходило, и Егору стало скучно.
— Тебе здесь нравится?
Юля на мгновение оторвалась от созерцания расщелины в холме, бросив на него быстрый пытливый взгляд.
— Что ты имеешь в виду?
— Если б была возможность вернуться, ты б вернулся?
Она обернулась и смерила его удивлённым взглядом.
— Вот ты вроде бы неглупый парень, Егор, но иногда как скажешь, что-нибудь…
— А что не так?
Она ухмыльнулась.
— Вот мне интересно, ты всегда такой был или это тебя уже здесь по голове сильно били?
Егор промолчал, не зная, что ей на это ответить. Обижаться на неё бесполезно, оправдываться как-то глупо.
— Нормальный вопрос. Скучно же…
— Так я тебя развлекать должна?
— Нет, ну правда, вернулся бы?
— М-да, ты точно идиот, — она сокрушенно помотала головой, — Ты ведь на полном серьёзе это сейчас спросил?
— А что такого?
— Куда мне возвращаться? В федеральный розыск? Мне судьба такой шанс дала! Я тебе даже не смогу объяснить, каково это сорок лет сбросить. Может сам поймешь, когда-нибудь, если доживёшь, конечно… Мне много лет жизни просто так взяли и подарили!
— Ну это да, — согласился Егор, а потом немного помедлил, но всё же решился, — Юрий Андреевич, а каково это в девушку попасть?
— Долго думал?
— Если честно, то да. С самого первого дня хотел спросить, но ты же послал бы…
— А сейчас что изменилось?
— Не знаю. Ничего, наверное… Хотя, мы оба изменились за этот год.
— Мы? — Юля саркастически хмыкнула.
— А разве нет? Ты вон человеческим языком стал разговаривать, да и не пьёшь почти.
— Ага, — поддержала она его, — А ещё у меня грудь выросла. Ну, почти…
Они тихо посмеялись.
— Годы сбросить это, конечно, здорово, а об остальном не жалеешь? Ну там женщины и всё такое… Снятся же наверняка!
— Женщины, говоришь… — грустно усмехнулась Юля, — Да, Егорушка, бывает снятся. Я, когда в первый раз в бега сорвался, то обморозился сильно. С тех пор только снятся…
Егору стало очень неловко от подобных откровений, и он сильно пожалел, что начал этот разговор. Но Юля этого, кажется, даже не заметила. Она достала папиросу, и прикурив спросила, как ни в чем не бывало:
— Ну а ты бы вернулся?
— Нет, конечно, — Егор не колебался ни секунды, — Тут Ленка, ребёночек у нас будет. Жаль, что родителей теперь не увижу, а так… Что мне там делать?
— Красавчик, — похвалила Юля, — Так держать.
Егор взглянул на часы. Время близилось к обеду, а профессора всё ещё не было. Может Игнат не доехал… Он обернулся к Юле, намереваясь поделиться с ней сомнениями, как вдруг почувствовал какую-то небывалую эйфорию. Это было сродни действию одной розовой таблетки, которую он по дурости выпил как-то в одном из ночных клубов Москвы. Такая же легкость во всем теле, небольшое головокружение, безмятежное радостное спокойствие и умиротворённость.
Егор на секунду закрыл глаза, наслаждаясь этим покоем, а когда открыл их, то вместо холодного осеннего леса вокруг, увидел перед собой безбрежный океан и узкую полоску пляжа с кристально чистым белым песком. Теплый ласковый ветер щекотал его лицо, принося с собой морскую свежесть и запах чего-то удивительно знакомого, тропического и очень вкусного. Егор огляделся по сторонам. За его спиной была небольшая легкая бамбуковая хижина на деревянных сваях, крытая то ли тростником, то ли камышом. А у входа в неё, в тени легкого невесомого тента, за столом полным разнообразных экзотических яств сидела Лена, держа на коленях довольно крупного непоседливого карапуза. А по обе стороны от неё сидели его отец и мать, ничуть не изменившиеся за это время. Они, не сговариваясь, синхронно замахали ему руками.
— Опять какой-то перенос в очередную реальность, — мелькнула у него быстрая мысль, и он побежал им навстречу.
Но не успел он преодолеть и половины разделявшего их расстояния, как далекие автоматные очереди взорвали его мозг, проваливая в черный бездонный колодец, куда он падал и падал, без всякой надежды на спасение…
Юля открыла глаза и с трудом пошевелилась. Это отдалось вспышкой боли во всём теле. Она застонала, но боль быстро прошла, оставив после себя лишь тяжесть в голове, лёгкое покалывание в конечностях и страшную сухость во рту. Она нашарила непослушными руками флягу с водой на поясе и не смогла снять её с ремня. Онемевшие пальцы лишь скользили по ней, не имея возможности ухватить и сжать. Она услыхала звуки приближающихся шагов нескольких человек и ощутила затхлый зловонный запах. Рвотные позывы несколько раз сотрясли её тело, но она справилась