- Ну-ка прекратите! Я уже почти съела весь ваш завтрак, - тем не менее она его взяла.
На его оживленном лице появилось удивление.
- В тебе полно тайн, дорогуша, не так ли? Ты ими просто набита до отказа. Мне кажется, именно поэтому ты не напрашиваешься на откровения, как ты выразилась. Ты не желаешь поделиться в ответ кое-какими своими секретами?
- Что заставляет вас считать, что я такая таинственная?
- О, многое, - он обмахивал лицо журналом "Варьете". - Просто многое.
- Что же именно? - бросила она вызов, подцепив с его тарелки кусок ветчины.
- Ну, прежде всего, почему такая миловидная девушка работает ночами в этом грязном притоне, если она может заработать целое состояние, торгуя зубной пастой? Или почему ее никогда не ожидает приятный молодой человек, чтобы проводить домой?
- Мы живем в Южной Калифорнии, - напомнила она, поддразнивая его. - Все миловидные молодые люди выражают больший интерес к вам, чем ко мне. И все же никто из них вас не провожает. Что-то не видно.
- Я работаю на Джона Эллисона, - подмигнул он ей. - Неужели ты считаешь, что он раздаривает поцелуи уже на первом свидании? Знаешь, он, вероятно, любит кого-нибудь другого.
- Себя, - сказали они вместе и дружно рассмеялись.
- Съемки заканчиваются через две недели, - сказал ей Сид. - Ты, наверное, будешь ужжжж-асно скучать по мне? - он шлепнул ее по руке, пытавшейся стащить с его тарелки последний кусок ветчины. - Боже, однако ты бойкая девушка.
- Я буду плакать в подушку каждую ночь.
Он наблюдал за ней с выжидающим выражением на лице.
- Послушайте, Сид. Вы сидели весь вечер с девушкой с таким видом, будто что-то знаете, а она ничего не ведает. В чем дело?
Он развернул "Варьете" на шестнадцатой странице и положил перед ней газету.
- Ты водила меня за нос.
На сей раз, когда она потянулась за последним кусочком его тоста, он не стал ей препятствовать.
- Ну, что скажешь?
Она глубоко, протяжно вздохнула.
- Некоторые люди прибегают к довольно странным способам, чтобы привлечь внимание девушки. Благодарю, что дали мне об этом знать.
- И это все? - взорвался он. - Крупнейший агент Тинзельтауна обшарил всю округу, разыскивая тебя, и тебе больше нечего сказать, кроме этого?
- Совершенно верно, - сухо отозвалась она. - Налить еще кофе?
- Ну-ка сядь! - приказал он. - Давай, рассказывай все по порядку.
- Нечего особенно рассказывать. Несколько лет назад я встретила в Нью-Йорке Джорджа. Я тогда работала манекенщицей. Он был очень ко мне добр. Когда я установила с ним контакт в Лос-Анджелесе, он оставался ко мне по-прежнему мил. Единственной проблемой… О Боже… Когда я совершаю безумные поступки, я до конца не понимаю и половины причин. Мне кажется, он хочет завязать со мной какие-то взаимоотношения, но я не готова в них вступить. Джордж мне на самом деле нравится. Я не желаю причинять ему страдания.
Сид заржал.
- Позволь мне все изложить начистоту. Ты боишься разбить сердце этого агента. Какая новость! А тебе когда-нибудь приходило в голову, ты, отменная эгоистка, что наш Джордж может проявлять к тебе только чисто профессиональный интерес? Что он просто хочет содрать с твоей красивой шкуры лишний бакс.
Она побледнела при этих словах.
- Ну, знаете ли…
- Послушай, мой ангел, - теперь он говорил по-деловому, серьезно. - Прекрасно, замечательно быть такой милой чудачкой, с которой я познакомился и полюбил за последние несколько недель, но почему нельзя быть чудачкой с миллиардом в кармане?
- Это не так просто, - слабо запротестовала она. - Я не хочу заниматься тем, чего не умею.
Казалось, она старалась быть спокойной, но внутри нее бушевала жаркая лихорадка. Если он так хочет моего возвращения…
- Нужно о многом поразмыслить, прежде чем… Например, о плате за квартиру, - съязвил Сид. - Не знаю, право, как вбить это в твою упрямую голову, но в том, что человек богат, нет ничего плохого. По сути, это более предпочтительная форма существования, - его голос потеплел. - Послушай, я знаю Джорджа, в профессиональном отношении, само собой разумеется, он хороший агент и очень порядочный человек. Если продолжить мысль, он - сливки нашего общества. Почему бы тебе не позвонить ему? Чтобы завязать отношения, требуются двое, дорогая. Никто не заставляет тебя начать делать то, что ты боишься закончить. Давай, позвони ему. Когда будешь разговаривать с ним, я буду держать тебя за твою маленькую ручку, так ты будешь чувствовать себя увереннее.
Так все и вышло.
- Хелло, Джордж, - она неловко рассмеялась в трубку платного телефона. - Догадываешься, кто тебе звонит?
Последовало короткое молчание. Потом послышалось:
- Хелло, дорогая. Я знал, что ты когда-нибудь вернешься в мой дом. У меня хватит терпения.
- По-моему, эта фраза худшая, что есть у Богарта.
- Но мне она больше нравится, чем твой Джесси Дуэнс. Не хочешь ли вернуться, как добропорядочная маленькая девочка, чтобы я сделал из тебя звезду?
- Да, Джордж, - у нее закружилась голова. Ей показалось, что внутри у нее что-то забулькало. Звездой. Сид оказался прав. Все образуется самым прекрасным образом.
- Я вышлю за тобой лимузин.
- Нет, я приеду на автобусе. Мне нравится ездить на автобусе.
- Лейк…
- Поверь мне, Джордж, - сказала она ровным тоном. - Я на самом деле возвращаюсь. Постарайся хотя бы в этом мне поверить, а остальное приложится.
- Хорошо. Значит, до завтра?
- Да, до завтра, - она повесила трубку.
- Ну вот, умница, - сказал Сид, похлопывая ее по плечу с материнской заботой. - Разве теперь тебе не полегчало?
- Нет, - рассмеялась она. - Я все равно чего-то боюсь, но все равно так лучше, чем не чувствовать вообще ничего. Ах! Мне кажется, вы заслужили награду.
- Назовешь своего первого ребенка моим именем, - он заплатил по счету, оставив на столе чаевые, а затем, вглядываясь в свое отражение в никелевой подставке для салфеток, прихорошился. - Кроме этого, - ухмыльнулся он, - мне бы очень хотелось заполучить твое личико в свои руки, с профессиональной точки зрения, разумеется. Интересно, что я смог бы сделать с этими скулами… До свидания, дорогуша. Всегда будь хорошей. А если не удастся, то по крайней мере будь поосторожнее.
Он бесцельно побрел на пляж, а затем повернул обратно, к себе в отель. Ему еще не хотелось спать, но городок был настолько мал, что даже в местном кинотеатре не было ночного сеанса. Вздохнув, он решил отказаться от всего и принять небольшую дозу свойственной таким городам скуки.
Как только он вынул ключ из двери, зазвенел телефон.
- Сейчас, сейчас, - бросил он аппарату. - Не можешь чуть потерпеть?