— Я? — он никогда не пробовал, не представлял как и не хотел терять время на обучение, когда он даже не уверен, что у него есть такая способность. — Нет, тогда мы поедем.
Кто-то постучал в дверь, петли скрипнули, и в комнату вошла красавица Мэдди. У нее было то же выражение в лица, как и в тот день, когда она сообщила о прибытии Сорина.
— Уж не знаю, почему опять выбрали меня, чтобы сообщить плохие новости, — начала она, облизывая губы от волнения, — но твои человеческие друзья вернулись, ваше величество.
— У меня нет времени. Скажи им возвращаться, и что я потом…
«Тебе нужно поговорить с ними, — оборвал Элайджа тоном, не терпящим отлагательств. — Немедля».
«Но ведьмы…»
— Подождут, — перебил Калеба Эйден с той же решительностью в голосе. — Прошу меня простить, — его глаз дернулся, он подал знак Мэдди, чтобы она его показала дорогу. — Отведи меня к ним.
Они спустились по лестнице, свернули несколько раз по коридору и вышли в фойе. Там уже ждали Сет, Райдер и Шеннон. Все они были покрыты сажей, их плечи чуть ли не дымились.
— Что случилось? — спросил он.
— Ранчо, — начал Сет и закашлялся.
— С-с-сгорело, — закончил Шеннон, — д-дотла. Н-ничего не осталось.
Эйден напрягся.
— Дэн? Мэг?
— Живы, но пострадали, оба, — ответил Райдер. — И живы они только потому, что их вытащила София.
София, любимая собака Дэна. Нельзя реагировать. Пока нет. Одна реакция повлечет за собой другую, а он не может сейчас сломаться. Нужно оставаться сильным. Но слишком много всего сразу пошло не так. Слишком много дурных вестей свалилось на него. Раздавливая.
Шеннон потер свою шею, выглядя таким изможденным, что Эйден не понимал, как тот еще стоит. Слезы высохли на его щеках, запачканных сажей.
— С-сама София не в-выжила. Как и Брайан.
Брайн, еще один парень, который жил на ранчо. Он не был его близким другом, но все же Эйден не желал ему такой смерти.
— Терри и ЭрДжей выезжают раньше расписания. Нас разделят, — сказал Райдер и на этом его силы иссякли. Он сгорбился, дыхание давалось с трудом. — Они отправят нас в другие дома. Если не в тюрьму. Копы подумают, что один из нас поджег ранчо.
— Это не так? — спросил Натан.
Сет взорвался, закричав ему в лицо:
— Нет, черт возьми, это точно не мы. Ранчо было нашим домом. А Дэн — единственный, кто заботился о нас. Мы бы никогда ему не навредили. Ни за что.
И кто же тогда? Такер? Но даже демон не мог быть в двух местах одновременно.
— Мой отец, — в ужасе прошептала Виктория. — Наносит первые удары, мне так кажется. А значит, он набирается сил.
Да, Эйден тоже об этом подумал. Парни больше не в безопасности. Но если они сбегут, то будут признаны виновными в преступлении. К тому же Влад явно мог выследить их, куда бы они не направились.
Для них было только одно безопасное место. Здесь.
Все повернулись к нему в ожидании указаний. Или ответов. Ноша защищать их, их всех, была тяжела. Но он сам согласился принять тот вызов и победил, так что теперь это его ноша.
— Мэдди, — повернулся он к девушке. — Приведи ко мне Сорина.
Она кивнула и помчалась за ним, черная мантия развевалась на ходу.
Как только брат Виктории появился в поле зрения, направляясь к ним, Эйден отдал серию приказов:
— Ты остаешься за главного, Сорин. Только не вздумай привыкать. Я отлучусь ненадолго. Распространи весть, — обратился он к Мэдди. — Максвелл, Натан, вы отправляетесь со мной и Викторией в Талсу. Люди остаются здесь. Они не должны пострадать.
— Я иду с т-тобой, — сказал Шеннон, воплощение упрямства.
Вампиры и перевертыши резко вдохнули от его дерзости. Их реакция ввела Сета и Райдера в замешательство.
Спорить не было смысла. Кроме того, иметь человека рядом могло быть приятно.
Стоп. Он только что назвал своего друга «человеком»? Он уже мыслит как вампир.
— Он идет с нами, — поправил себя Эйден. — И я передумал. Сет и Райдер тоже, — так ему не придется переживать, оставляя их здесь. — Сорин, дай всем знать, что бой Виктории с Дрейвен откладывается до моего возвращения. Хочу это увидеть, но не смогу, если меня здесь не будет. Всякий, кто скажет, что это уловка, чтобы уберечь Викторию от поражения…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Будет наказан, — договорил воин. — Я знаю, что делать.
— Отправь нескольких перевертышей в Кроссроудс Хай. Здание должно охраняться круглые сутки, — на случай, если Влад решит нанести и этот удар. — И еще кто-то должен защищать отца Мэри Энн все время.
Не оставить Владу ни шанса.
Сори кивнул, явно обрадованный поворотом событий.
— Будет сделано.
Эйден все еще сомневался, стоит ли доверять воину, но не знал, что еще можно сделать. Или Сорин на самом деле работает на своего отца, шпионя за Эйденом, или он будет бороться с Владом с еще большим пылом, чем кто-либо другой, помогая Эйдену.
Элайджа не стал возражать, так что Эйден не беспокоился… слишком сильно.
— Итак, — сказал он, разворачиваясь к друзьям. — Мы отправляемся спасать Райли и Мэри Энн.
«Если еще не поздно», — только сейчас откликнулся Элайджа.
— Если тебе нечего добавить хорошего и полезного, — обратился к нему Эйден, — то лучше помолчи.
Еще одно таинственное предупреждение, и он увязнет в этом с головой.
Элайджа молчал всю дорогу до Талсы.
Глава 20
Больница Святой Мэри. Несколько растянувшихся зданий, одновременно длинных и высоких, облицованный рыжим песчаником, с бесчисленным множеством окон. Огромный белый крест посреди самого высокого здания, расположенного в самом центре. Машины забили парковку, люди шныряли во всех направлениях.
Эйден занял пассажирское сидение черного внедорожника, который Максвелл раздобыл в особняке. Он изучал все входы и выходы, лицо каждого прохожего, в поисках чего-то неправильного, не вписывающегося. Если Такер использовал иллюзию, то Эйден хотел это выяснить.
Ничего не выбивалось из общей картинки. Никто за ним не наблюдал.
Он полагал, что после алой резни в новостях не появился репортаж о двух раненых подростках. Если только полиция не заподозрила связь между этими событиями. В любом случае Мэри Энн и Райли будут допрошены. Если уже нет. У их дверей будет стоять охрана.
«Ну же. Давай сделаем то, зачем мы сюда приехали, — нетерпеливо сказал Калеб. — Сделаем то, что должно быть сделано».
Он больше не оплакивал ведьм, он злился. По-холодному злился, обуреваемый жаждой мести.
Эйден предпочел бы слезы. Но душа хотя бы не пыталась вновь взять контроль над его телом.
— Пока нет, — пробормотал он, и все в машине повернулись в ожидании приказа. Он пояснил: — Души.
В ответ получил хор разочарованных выдохов. Они тоже были готовы броситься в бой, но он не хотел действовать необдуманно. Они разработают план и примут все меры предосторожности.
«Знаешь, а это место выглядит знакомо», — заметил Джулиан.
Оно и должно. Здесь родился Эйден и здесь же погибли души.
Волна… чего-то прошла сквозь него. Грусти, может быть. Страха. Если бы Джулиан вспомнил, как он умер, кем он был, он мог уйти. Навсегда. Эйден всегда думал, что это то, чего он хотел, — время наедине с собой, способность сосредоточиться, — пока не потерял Еву.
«Ну, мне оно не кажется знакомым, — резко бросил Калеб. — Но может, мне стоит посмотреть поближе. Я намекаю. НАМЕКАЮ».
— Что ты надеешься там найти, Калеб? Тела ведьм?
«Да. Нет. Ладно, не знаю. Но никому не повредит, если мы проверим морг, или, если полиция подозревает Райли и Мэри Энн в причастности, взглянем на их записи».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Морг, — эхом повторил Джулиан, в голосе пустота. — Не хочу заглядывать туда. Не хочу бороться с кем-либо там. Меня это все до смерти пугает. Давайте не будем».
Да уж. Каждый раз, стоит Эйдену переступить границу «живые-обитают-здесь/мертвые-лежат-тут», каждое тело в морге оживает и нападает. Ему придется отрубить всем головы, чтобы убить их — еще раз — и как потом это объяснять? Нет, спасибо.