Читать интересную книгу Виражи Судьбы (СИ) - Теллер Тори

«Так мне больше нравится. Ты не против?» — объявил утром мой нареченный, демонстрируя внесенные в девайс изменения.

В его интонациях не было вопроса, поэтому я решила не усугублять и промолчала, делая вид, что не совсем проснулась.

А еще так было удобнее его разглядывать — это было интересно.

Алекс собирался на встречу — какой-то весь вдохновенно-светящийся. В нем было столько удовлетворения и радости, что хотелось выпрыгнуть из кровати и заставить его остаться.

А потом целый день хулиганить, болтаться по дальним пляжам и гонять на Кавасаки…

Однако, я также отметила, что информировать меня о своих планах он не собирался.

Я взяла трубку и выпалила:

— Настоящий американский мужчина приносит невесте кофе в постель!

— А настоящий швед сделает это только в том случае, если невеста с вечера напекла вафель, — хохоча откликнулся он. — Впрочем, если ты еще не выбралась с нашего королевского ложа, я готов вернуться и исправить свое упущение!

— По части кофе? — «плотоядным» контральто промурлыкала я.

В трубке раздалось низкое хриплое урчание, затем, явно сдерживая смех, Сторм произнес, запинаясь:

— Н-неа. По части секса.

— А что — были упущения? — «удивилась» я, любуясь перстнем и своим стертыми коленками.

— Все! Я еду, — проговорил он сквозь смех.

Искушение было велико, но… нет — кастинг! Час икс был уже объявлен.

— Прости, Лекс, — ответила я своим обычным «деловым» голосом. — Меня ждут у Финчера.

— О. А где и во сколько? — и тон, и голос сказали мне, что Сторм понял без уточнений.

— В три, в офисе «Немо».

— Могу подбросить — хочешь?

— Хочу, но…

— Ладно, не дергайся, — понимающе хмыкнул он. — Знаю, что ты везде и все — сама. Но потом — пообедаем где-нибудь вместе?

— Давай, Только место выбирай сам. Ты же знаешь — я не обедаю в городе, и не знаю, где хорошо кормят.

— Придется начать, если будешь сниматься, — каким-то совершенно незнакомым тоном откликнулся Сторм. — Ну, хорошо, буду ждать твоего звонка.

Он отключился, а я выбралась из шелковых простыней и нагишом отправилась в ванную, где встала перед зеркалом, придирчиво разглядывая свое отражение.

Внутри меня что-то изменилась, и я упорно пыталась увидеть это в своей внешности. Но кроме распухших губ, нескольких синяков в интересных местах, слегка «плывущего» взгляда, и совершенно неприлично встрепанной гривы, ничего не обнаружила.

Однако, пальчики все-таки дрожали, и в голову лезла такая чушь!

Мне все еще казалось, что все происходит, как в сериале, и совсем не мое.

Будто Карабас-Барабас с Буратино договороились — и просто сдали Мальвину в лизинг…

Вот только что совсем не боялась. Даже ступор какой-то был — а теперь зуб на зуб не попадает. И это притом, что я вовсе не рвусь заполучить роль у Финчера.

ак что же со мной такое?

Неужели все потому, что подсознательно я все еще убеждена, что была всего лишь одной из талантливых афер и мистификаций мастера Блэйка — забывшей себя девочкой, отогревшейся под его крылом?

Отогревшейся и переданной с рук на руки…

Алану всегда было скучновато в режиссерском и даже продюсерском кресле. Как и его сценариям — тесно на бумаге и экране.

Как трава сквозь асфальт, они прорастали в жизнь сквозь обстоятельства, время, и самих людей, в судьбе которых Мэтр принимал участие.

Этому невозможно было противостоять.

Чем больше я возражала и проявляла характер, тем быстрее все становилось так, как предсказывал Блейк. Просто мистика какая-то…

Не удивлюсь, если в его лэп-топе хранится файл, с историей моей американской жизни, в качестве основы для очередного проекта…

И если это так, то интересно — как туда впишется предложение Алекса?

Или наш Пигмалион и это предвидел??

Вся эта чехарда мыслей раздирала мой совершенно расслабленный эндорфинами организм, пока я механически приводила себя в порядок.

С телом это удалось, но с мозгами дело обстояло хуже, поэтому о котенке я вспомнила только перед уходом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как только я приоткрыла дверь гардеробной, ко мне с плачем бросился комок шерсти, мгновенно взобравшийся по джинсам под куртку. Он вошкался там, щекоча и царапаясь, пытаясь пробраться в рукав. Я ухватила тщедушное тельце — моментально раздался пронзительный обиженный плач.

— Ну, спасибо, Алан! — чертыхнулась я, вытаскивая мобильник и набирая офис Карлоса. — Карлито, выручай! Везу к вам зверя — времени нет совершенно! Пусть кто-нибудь из девчонок выйдет на улицу и заберет его у меня!

— И тебе доброго дня, Чикамаре. Зверь — это кто?

— Это маленькая кошка. Котенок. Ее не с кем оставить в новом доме — она боится.

Парень расхохотался:

— Ты стала подбирать бездомных котят, как старушка?

— Это подарок, — обиделась я, пряча косу под куртку и застегивая молнию так, чтобы эта хвостатая не выскочила по дороге. — Но не совсем своевременный.

— Ладно, вези — разберемся.

— Аmo, Kарлос!

— Amo, Chicamare!

***

Рюкзак, сапоги, наколенники, закрытый шлем, перчатки…

Немного не по — калифорнийски, зато надежно, и кто за рулем — не понять. К наглости папарацци привыкнуть я, наверное, не смогу никогда.

Но ездить на своем Kawasaki VN 1500 я люблю быстро. Очень быстро — не снижая скорости на поворотах, потому что широкая резина позволяет вписываться в них почти плашмя. Это черт знает, как круто!

И разделяет со мной это чувство только один человек.

Но это не Алекс Сторм.

Эпилог. Финальные титры

Случается, что жизнь иногда разводит двоих

только для того, чтобы показать обоим,

как они важны друг для друга.

— Мам, ты что, меня не ждала?

— Что ты, сынок! Я всегда тебя жду! И скучаю…

Лилиан Олле Стуре обнимала большое тело своего взрослого первенца с каким-то особым чувством. Может это от того, что ее сердцу и рукам недавно напомнили, каким он был малышом?

Алекс разогнулся и выпустил ее из объятий.

Лил подняла на него заслезившиеся глаза и улыбнулась — серебро, пробивающееся в его русых волосах, ее больше не пугало.

— Ма, правда, ничего не случилось? — улыбаясь ей в ответ, осторожно поинтересовался Алекс.

— Все хорошо, малыш! Просто давно тебя не видела, — женщина быстро смахнула слезы и вытерла нос.

— Там чья-то машина во дворе… У тебя гости?

— Да… Подруга. Извини — я ее разместила в твоей комнате… Не знала, что ты так быстро прилетишь.

— Знаешь, так что-то все осточертело… И я решил попросту сбежать.

— Молодец, что сразу ко мне приехал. Есть хочешь? Сделать чего-нибудь?

— Я сам, мамуль. Я еще помню, где кухня! — засмеялся он в ответ.

— Тогда иди — перекуси, а я пока перенесу вещи моих гостей в мансарду.

— Хорошо, — Алекс чмокнул ее в макушку и направился в дом.

Лил посмотрела на закрывшуюся за ним дверь и не двинулась с места. Затем, медленно опустилась на скамейку у крыльца.

*

В просторной кухне большого старого дедова дома за обеденным столом хозяйничал незнакомый пацан четырех-пяти лет от роду. Услышав шаги, он на мгновение замер, строго взглянул на вошедшего великана и продолжил свое серьезное занятие — намазывать брусничный джем на тосты.

Действовал он уверенно, но не очень аккуратно — джем был практически повсюду. Даже на носу и длинных льняных волосах мальчишки.

Алекс отодвинул стул и присел рядом, разглядывая чумазого гнома-сладкоежку.

— Hjälp? (Помочь? — шведск.) — Поинтересовался он.

— No. I can myself. D’you Want Toо? I will (Нет. Я сам. Хочешь тоже? Я могу сделать), — на секунду задумавшись, серьезно ответил тот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сторм улыбнулся: пацан своей самостоятельностью напомнил ему себя самого в детстве. И неожиданно для себя ответил, тоже переходя на английский: