Читать интересную книгу Виражи Судьбы (СИ) - Теллер Тори

— Ты что, боишься? Или ломка? Сейчас все будет хорошо…

Она постучала пальчиками по вздувшейся вене, обработала спиртом и легко ввела иглу — густые темные капли скатились на салфетку. Девушка ловко подключила капельницу и, немного понаблюдав, закрепила иглу лейкопластырем.

— Нормально? Дискомфорт не испытываешь?

— Ничего. Только дышится по-прежнему — не очень.

— Это мы сейчас поправим.

Быстрый и легкий укол в предплечье, и еще один шприц — прямо в прозрачную трубочку капельницы.

— Что это? — напрягся Алекс.

— А что это? — в тон ему переспросила девушка, внимательно наблюдая за его зрачками и считая пульс.

Еще один взгляд — на показания тонометра. На какое-то время повисло молчание — только шум электроприборов, которыми пользовались специалисты суперочистки, указывал на обитаемость дома.

— Мне лучше, — наконец произнес Алекс.

— Вижу, — другим, более расслабленным голосом откликнулась Марина. — И губы порозовели… и глаза другие… А дышать как — легче?

— Немного, — Алекс поймал ее руку. — Ты ведь не уйдешь?

— Куда ж я от тебя сейчас денусь, — улыбнулась она.

— Прости меня, скотину, Хэлл… Простишь? — у него уже закрывались глаза от лекарства.

— Ну, конечно. Спи. Завтра все будет по-другому.

— Ты останешься со мной?

— Я ведь уже ответила, Алекс.

— Нет, здесь — в моей постели? — он с усилием держал глаза открытыми и ждал ответа.

— Хорошо, — мягко согласилась она и погладила его по спутанным волосам. — Только провожу твоего друга и свою команду. Так пойдет?

— Да, — улыбнулся Алекс, в изнеможении опуская веки. — Учти, я буду ждать.

Она засмеялась тихонько, поднялась и закрепила новую порцию физраствора. Потом грустно взглянула на своего пациента, вздохнула и вышла из комнаты.

***

Сторм открыл глаза и уставился в темноту.

Он лежал на боку, ничего не болело, не давил сушняк, не мучила одышка. Капельница и тонометр были сняты, а сам он — накрыт махровой простыней. В доме стояла гробовая тишина, только за его спиной слышалось мерное легкое дыхание.

Парень тихонько повернулся.

Его спасительница калачиком спала поверх покрывала, завернув его край на себя. На ней была футболка и трусики; брючки- скинни и куртка лежали на стуле.

Алекс аккуратно попытался сесть — немного кружилась голова, но в целом все было отлично. Стараясь создавать как можно меньше шума, парень направился в ванную.

Исследовав в зеркале свое лицо, пришел к выводу, что ущерб уже не так заметен. Почти ощупью вошел в душевую кабину и включил сильный напор попеременно холодной и горячей воды — он всегда так очухивался.

Но не успел он испытать и пары перемен, как раздался шум, ругательства, дверца кабины с грохотом отъехала, и маленькие, но сильные ручки дернули его наружу. При этом возмущенный женский хриплый спросонья голос материл его так, что морпеху США можно было только поучиться.

Парень покачнулся, в глазах потемнело — он уперся руками в столешницу раковины.

Ругательства прекратились, зашлепали босые ступни, и его мокрое замерзающее тело было накрыто полотенцем.

— Ну, ты даешь… — нависнув над столешницей, еле выдохнул Алекс.

В голове гудело, в глазах плясали мушки.

— Ты — придурок, — злыми слезами плакала Марина, подсовываясь под его плечо и заставляя его разогнуться и повиснуть на ней. — Идем! Аккуратно…

Осыпавшись в свою необъятную постель, Алекс и сам уже понял, что поспешил — снова трясло и темнело в глазах; мокрое тело замерзало в утренних сумерках вечного лета.

Марина торопливо вытерла его, тепло накрыла и опять полезла в свой саквояж, хлюпая носом и протирая глаза. Потом подошла, пощупала пульс и приложилась ухом к груди, слушая сердце.

Алекс счастливо улыбнулся и погладил ее по разлохмаченным косам — ему снова показалось, что все можно еще поправить.

Марина отошла и сразу вернулась — в пальцах блеснул иглой маленький шприц.

— Что? Опять?!! — прошептал он.

— Нельзя так шутить, Лекс. Ты просто изнасиловал свой организм. Повернись.

— У тебя легкая рука, Хэлл… Мне еще можно тебя так называть?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Недолго. До выздоровления. А сейчас — спи.

— Обними меня. Пожалуйста.

Марина оглядела свою мокрую, прилипшую к телу футболку, и со вздохом стащила ее через голову — Сторм зажмурился.

— Дежа вю, — хрипло произнес он.

— Ни-ни! — угрожающе прошептала девушка, забираясь к нему под одеяло и всем телом прижимаясь к спине и холодным ягодицам.

— Трусики у тебя тоже намокли, простудишься, — сонно засмеялся Алекс, почувствовав влажную ткань.

— Цыц, — обнимая его, тихо и устало откликнулась его спасительница. — Когда проснешься, у нас будет длинный трудный день. Спи, балбес.

Эпизод 53

Будь собой.

Все остальные места уже заняты.

Разумеется, я не думала, что Мистер-Блокбастер выйдет встречать меня лично. Но меньше всего я хотела бы встретиться с этой жесткой леди — его практически постоянным партнером и правой рукой, продюсером и многократным лауреатом всяческих наград Американской Киноакадемии Кетлин Кеннеди.

Закрытая, собранная, несколько мужеподобная брюнетка в неизменно скучном деловом костюме и целлулоидной улыбкой, сквозь которую сквозило неодобрение и недоумение, не могла понять, почему ее оскароносный партнер и мультимиллионер поручил никому неизвестного копирайтера именно ей, а не кому-нибудь более рядовому.

В этой многоступенчатой голливудской лестнице к славе существовали свои неписаные правила, которые гласили, что тот, кто прыгает через ступеньки — расшибает голову.

Но мне было плевать на эти правила, потому что я не собиралась покорять эту обветшалую фабрику грез, карабкаясь наверх по головам или перебираясь из постели в постель. Я никуда не рвалась: мне было назначено.

Волшебная фраза, правда?

Она делает возможным невозможное: открывает практически любые двери и заставляет секьюрити и секретарш расшаркиваться перед вами.

А также — и, на мой взгляд, это самое главное — фокусирует на вас внимание того, кто принимает решение. На вас не смотрят — вглядываются, не слушают — вслушиваются; жмут вашу руку так, словно проверяют на крепость духа и искренность намерений, А также дают вам оценку почти по шкале Рихтера: сколько баллов в этой голливудской посудине вы выдержите, и на сколько миллионов потянете.

Алан напутствовал меня просто:

— Будь собой и запасись терпением. Не пытайся произвести впечатление или угадать, чего от тебя хотят — не торопи события. А если все-таки догадаешься, и это не понравится — не бей копытом, а постарайся убедительно изложить свою точку зрения. И вот в этом последнем пункте, не стесняясь, используй все свои таланты и умения.

— А конкретнее? — поинтересовалась я, глядя на Мэтра через зеркало, перед которым наводила последний лоск.

— Ну, ты же сама знаешь! Что продашь себя с первых минут и понравишься им — не сомневаюсь. Но ты ведь не интервью брать идешь… и на этот раз будут интервьюировать тебя. Причем — этапно. Если на первой встрече тебя сразу примет его партнер, считай это большой удачей! Потому что обычно все начинается с кабинетов рядовых менеджеров, многие из которых очень ограничены в воображении и лишь выполняют техзадание своего руководства.

— Поняла, — обернулась я к Алану. — Ну, как я тебе?

— Ты похожа на юриста с Уолл Стрит… — протянул Мэтр, оглядывая меня. — Так и было задумано? Это не слишком?

— Я не актриса, и это не кастинг. Хочу лишь, чтобы сосредотачивались на моей работе, а не на внешности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нууу, это вряд ли разумно после рекламы «Булгари» на ТВ, биллбордах и в глянце. Игнорировать это странно…

— Да, наплевать — меня там узнать невозможно, — пожала я плечами, с неудовольствием вспоминая, как тяжело дались съемки в Москве.

Работодателям приперло сделать из меня Царевну-Лебедь с полотна Врубеля, а взаимопонимания как с Майклом у меня с ними не возникло, отчего я постоянно чувствовала себя манекеном.