Читать интересную книгу Деяние XII - Павел Виноградов

– И вы считаете, что дело наше не благословенно Богом? – обеспокоено бросила Княжна.

– Кто я такой, чтобы судить о подобных вещах? – опять пожал плечами Назарий. – Я могу только указать, что иные наши методы идут вразрез с христианским поведением, как я его понимаю. Например, тот, вследствие которого я стал пресвитером Обители… Хотя я и сознаю их неизбежность. При этом несомненно, что наши противники целиком пребывают в диавольской прелести. Несомненно и то, что наша Игра направлена на благо России. Мне этого достаточно. Что касается Отроков и Деяния – мне сложно судить, какого рода силы задействованы в сих чУдных явлениях…

– А Небесный наш Батырь? – спросил, не оборачиваясь, Палыч.

– На его предстательство уповаю, – кратко ответил владыка.

– Что касается моего духовного чада послушника Ставроса, – заключил он, – могу засвидетельствовать, что мальчик искренне стремится стать истинным христианином. Хотя пока у него не всё хорошо получается… Молюсь за него.

Старый священник вновь погрузился в молчание.

– Я согласен с владыкой, по крайней мере, в одном, – произнес Палыч, глядя в пол. – Убийство не имеет оправдания, но мы вынуждены идти на него, когда это необходимо. Однако нынешний Отрок, похоже, иного мнения. Я начинаю подозревать, что убивать ему нравится…

– Ты думаешь, он убежал с целью реализовать эту свою страсть? Не слишком ли притянуто за уши? Проще предположить, что до него добрался противник, – нехотя проговорила Княжна.

Палыч упрямо мотнул головой.

– Не было там противника, наши всё обнюхали.

– Господа, – голос Ак Дэ был ещё звучнее, чем обычно. – Следует сохранять холодную голову и исходить из фактов. Пока нам известно лишь то, что, после беседы с Учителем, послушник Ставрос поехал в сторону Петербурга. Добравшись туда, надо полагать, благополучно, он оставил машину возле Обители, а сам пошёл на улицу Герцена. Наружное наблюдение засекло его, когда он, около трёх ночи, вошёл в квартиру супругов Казаковых. Тремя часами позже подполковник Казаков доехал из Перово до коммунальной квартиры на 9-й линии Васильевского острова, где живёт его любовница… Пока я излагаю верно?

Палыч и Княжна кивнули одновременно.

– В субботу, в шесть сорок пополудни, Ставрос с дамой отправился на новый фильм «Тайна черных дроздов» в ближайший кинотеатр «Баррикада». После просмотра, прогулявшись по набережной Мойки, пара вернулась домой. Свет в окнах погас в одннадцать двадцать. Так?

Не ожидая подтверждения, продолжил:

– В воскресенье подполковник вышел от любовницы в шесть тридцать пополуночи, и через двадцать пять минут добрался до дома. Обычно к возвращению мужа Ставрос всегда успевал покинуть квартиру. Теперь наблюдатели были обеспокоены, что он не появился. Казаков проследовал в парадную. Наши люди были готовы вмешаться, чтобы предотвратить конфликт, но через три минуты из парадной вышел Ставрос. Он быстро двинулся путем, каким всегда следовал в Обитель, и за ним, как обычно, не следили.

– Но почему? – не выдержав, Княжна с упреком повернулась к Палычу.

– Попробуй за ним проследи, – пожал тот плечами. – Сразу засечёт, решит, что клаберы, и начнет войну. Ему только волю дай…

– А почему в квартиру «жучок» не влепили?

– Знаешь, сестричка, подобный вопрос в такой ситуации может задать только женщина…

Княжна оскорблено передернула плечами и демонстративно отвернулась.

– В семь двенадцать зафиксирован звонок подполковника Казакова в «скорую», – Ак Дэ словно не слышал перепалки. – Он очень взволнованно сообщил, что его жена без сознания. «Скорая» прибыла через тринадцать минут и увезла госпожу Казакову в Куйбышевскую больницу, где её поместили в реанимацию с предварительным диагнозом «сердечная недостаточность». Согласно последним данным, она уже пришла в себя и переведена в отдельную палату спецкорпуса клиники. Послушник Ставрос в Обитель так и не явился. Вот и всё.

– И что мы можем из этого извлечь? – Палыч возвратился от окна и тяжело опустился прямо на неуклюжую полированную тумбочку.

– Немного, – Ак Дэ пожал плечами. – Однако с очевидностью не следует, что Ставрос сошёл с ума, сделал что-то нехорошее девушке и невесть куда сбежал. А ведь вы это подозреваете?

Учитель энергически замотал головой.

– Сударь мой Павел Павлович, поверьте, я хорошо понимаю и разделяю ваше беспокойство. Руслан – такой же мой ученик, как и ваш, – голос Дервиша стал неожиданно мягок, в нем даже проявились просительные интонации. – Но будьте же благоразумны…

Похоже, Палыч и без того уже полностью взял себя в руки. Он утвердительно кивнул и выпрямился, глядя прямо перед собой.

– Я бы ещё раз посмотрел первую кассету, – раздался вдруг тихий шелестящий голос.

Все ошеломлённо повернулись, осознав присутствие Мастера. Этот человек умел оставаться невидимым столько, сколько хотел. И, как всегда, лицо его было словно бы не в фокусе – неявные черты тут же стирались из памяти, стоило ему отвернуться.

Палыч молча встал, подошёл к магнитофону, вытащил кассету и вставил другую. На экране возникла грязная лестничная площадка, снятая сверху. В кадр вошел сначала хромающий Руслан, за ним – другой человек.

«Лучше на чердак…», – раздался недовольный голос Рудика Бородавкина, последние мгновения жизни которого неуклонно истекали.

Члены Совета просмотрели сцену так же внимательно, как и в первый раз, тщательно фиксируя все действия Руслана.

– Парень – прирожденный ликвидатор, – тихо резюмировал Мастер, когда кассета кончилась. – За пару лет я сделаю из него такое, чего Игра ещё не видела.

Палыч отрицательно помотал головой и хотел что-то сказать. Но его опередила Княжна.

– Не трогайте мальчика! Вы сделаете из него такого же монстра, как…

Он запнулась.

– …Как и я сам, – закончил за неё Мастер.

Кривая улыбка смотрелась на его лице более чем странно.

– Я не обижаюсь, Ваше Сиятельство. Женщина так и должна относиться к моему делу. Страшно, если она относится к нему по-другому. Но, позволю заметить, похоже, пристрастное отношение к юноше всё же застилает ваше здравомыслие.

Княжна слегка покраснела, но тут же вновь воззрилась на Мастера с вызовом.

– Отрок или не Отрок, Ставрос должен ещё многому научиться. Иначе его Деяние становится проблематичным.

– Он и так многому научился. Слишком многому, и слишком быстро, я бы сказал, – заметил Ак Дэ.

– И он даже сам не знает, сколь многому… – вздохнул Палыч. – Я, если помните, был против применения техники продления сознания…

Грузный Назарий недовольно запыхтел и заворочался в кресле.

– Я тоже всегда был против этой бесовщины, – пробасил он с брезгливой миной.

Ак Дервиш пожал плечами.

– У нас не было иного выхода. События стали развиваться так стремительно, что мы поняли: без применения парапсихологических методов Отрок не успеет пройти необходимый курс обучения.

По лицу Назария было видно, что он ничуть не смягчился в отношении этих «методов».

– Как бы то ни было, – тихий голос Мастера непостижимым образом заполонил всю комнату, вибрируя в ушах членов Совета, – у мальчика выдающиеся способности. Уже сейчас он ничуть не уступает по уровню любому выпускнику Обители, артельщику тринадцатого ранга.

– Но он, например, не заметил камеру в парадной. И оператора в лесу не засёк…

Казалось, Княжна отчаянно пытается умалить способности Руслана, лишь бы Мастер не наложил на него своей окровавленной длани.

– Не засёк, потому что я изо всех сил отводил ему глаза, и это было очень трудно, – заметил Палыч.

– Я не знаю, какой он ликвидатор, – почти выкрикнула Княжна, – но, поверьте, у него задатки настоящего учёного! Я могла бы познакомить его со своим учителем, и он сделал бы из него неоценимого теоретика для Артели!

Когда она упомянула учителя, Палыч остро взглянул на неё, но тут же перевёл взгляд на Мастера.

– Вы оба, – заметил он, – стремитесь направить Отрока по определенному пути. Но как раз этого делать нельзя. Мы знаем Отроков, которые были и учёными, и правителями, и святыми, и обычными людьми. Но всё это не имеет значения. Они – Отроки, джокеры в Игре. Они приходят для Деяния. И главное – у Отрока есть свобода выбора. В Деянии он волен поступать так, как ему вздумается. Таковы правила. Не мы их установили.

Заговорил Ак Дэ.

– Для меня очевидно, – он произносил слова ровно и плавно, словно совершал сложную серию слаженных движений, – что каждый из нас по-своему любит Руслана. Это естественно: он – Отрок, привлекающий сердца людей. Мы все обеспокоены за него и боимся причинить ему лишний вред, зная о том кресте, который он вскоре понесёт. Но мы не должны забывать о шаткой ситуации, сложившейся в Игре некоторое время назад.

Он повернулся к священнику.

– Ваше высокопреосвященство, вы можете сейчас сообщить Совету то, что уже говорили мне?