Читать интересную книгу "Его Мишень - Евсения Медведева"

насладиться соблазнительными изгибами.

Наверное, мы были похожи на сумасшедших: смеющаяся через силу девчонка и придурок, бредущий за ней следом.

Но не мог я остановиться! Не мог! И свернуть не мог! Как умалишенный, глазел, боясь пропустить хоть одну гребанную эмоцию, что была дороже всего. Просто бежит и радуется дождю, не сжимается, не прячет взгляд, а просто радуется какому-то гребаному дождю.

– Исчезни, Гера! – орала она сквозь смех. Кружилась, смахивая прилипающие к лицу пряди, чтобы в глаза посмотреть. – Слышишь?

– Что ты от меня хочешь? Что? – закричал я, хватая её за локоть. – Когда человек убегает, значит, хочет, чтобы его догнали. Скажи мне, Мишель! Прямо сейчас скажи, для чего мне всё это?

– Вот и я думаю, Гера! Зачем тебе всё это? – Сеня снова откинула с лица мокрые пряди и впилась в меня своим ведьмовским взглядом, вот только он впервые не был пустым и безжизненным! В нем какой-то незнакомый огонь адский появился. Щеки вспыхнули румянцем, а губы сжались в напряженную нить. Терпеть не могу все эти бестолковые и почти всегда бессмысленные разговоры, где два человека обманывают друг друга. В споре всегда кто-то не хочет договариваться, несмотря на уйму аргументов и весомых фактов. А сейчас вот мне капец как хотелось договориться, пусть под пристальным наблюдением зевак, возмущенных водителей, сигналящих паре чокнутых, застывших посреди пешеходного перехода.

– Что именно?

– Ты бегаешь под дождем за чокнутой, я ползком убегаю от тебя из бара. Так какого черта, Гера?

– А почему ты убегаешь? – я дернул её на себя, прижался лбом, впитывая обжигающее дыхание.

– Да потому что с тобой все не так! Всё, чему меня учили, нужно облить бензином, а вспыхнет оно само от одного только твоего взгляда. Опасный ты, сердцем чувствую, но ничего не могу с собой поделать! Иду в тёмный ресторан, сажусь в тачку и трусишки сбрасываю прямо там!

– Чего ты хочешь? Что тебе нужно, Мишель? Обещания? Тонны слов? Сопливые признания, от лживости которых рыгать хочется? Или сто комплиментов, от которых веет ложью на сто километров? Так это не про меня! У тебя всё впереди, Ксюша. Вся жизнь! Ты можешь стать той, кто не боится, не убегает, не живёт прошлым, что нарисовала себе сама! Нет у нас такого завтра, можешь даже не мечтать об этом, милая.

– Хорошо, это про меня, Гера… – Сеня дёрнулась от моих слов, как от звонкой пощёчины, но неожиданно быстро оправилась и снова зыркнула странный, незнакомым взглядом. – А про тебя? Поиграл и в кусты решил свалить? Да?

– Я не про романтику и красивые слова, Сеня…

– Никто! Слышишь, никто не делал для меня ничего романтичнее, чем ты! Никто не говорил нужных и таких красивых слов, Гера! Если ты думаешь, что романтика не для тебя, то спешу расстроить тебя, милый. Под твоей толстой шкурой живет самый, сука, милый мужчина в мире, которому не пофиг на чокнутых дамочек с сайта знакомств. Ты мог пройти мимо тогда, мог сегодня не бросаться в погоню. Но это не в твоем характере. Да? Быстро Мишель стала мишенью?

– О! Дай угадаю, ты меня уже успела наделить самыми ох**тельными качествами, так и я тебя расстрою, милая. Нет во мне этого розового дерьма из сладкой ваты. И завтра у меня тоже нет, а у тебя есть…

– А если я не хочу завтра, где не будет Ментора?

– Нам хорошо с тобой здесь и сейчас. По взаимному согласию и доброй воле, а вот призрачного завтра у нас не будет… Не о чем мечтать, потому что живу я реальностью. То, что можно потрогать – трогаю, то, что может порадовать – беру. Ясно?

– Не будет? – зашептала она и встала на цыпочки, едва дотягиваясь носом моего подбородка.

– Нет, Сеня. Я открою для тебя этот мир, научу дышать полной грудью, покажу, как круто стоять на своих ногах, не теряя почву.

– А потом?

– А потом ты сама улетишь, потому что поймёшь, что у меня нет завтра…

– А если ты поймёшь, что его у тебя нет без меня?

– Тогда я найду тебя…

Наши губы сомкнулись в самом страстном поцелуе, потому что это было необходимо обоим. Ни ливень, ни улюлюканье нечаянных свидетелей не могли отвлечь нас. Мы просто брали то, что можно, здесь и сейчас…

Глава 32.

Солнце настойчиво пробирались под веки, но я не мог открыть их. Быстро прогнал воспоминания вчерашнего дня, чтобы вспомнить, где нахожусь. Резко втянул воздух, уловив знакомый аромат земляники от подушки, и только тогда распахнул глаза, чтобы осмотреться. Большое панорамное окно было украшено розовыми занавесками, а на полу стояли горшки с цветущими орхидеями разных цветов. На прикроватной тумбе лежали украшения и фоторамка, с которой на меня смотрела беззубая, но очень счастливая Ксюша. Малютка висела на руках отца, улыбалась воздушному шарику, привязанному к запястью. Сонливость моя треснула гранитным камнем, когда взгляд увидел старенький пошарпанный смартфон, выглядывающий из-за золотистой рамки. Но не успел я погрузиться в тяжёлые мысли, потому что почувствовал горячее дыхание у своего затылка. Рядом…

Мои ощущения от этой странной девушки парадоксальны. Она словно броню мою сдирает слой за слоем, пробираясь туда, где ещё никого не было. Её острые коготки больно царапают шкуру, словно напоминают, что жив ещё. Поймал себя на мысли, что ощущаю слабость перед ней. Не физическую, не моральную, а такую странную… эмоциональную. Будто её слова, взгляды, внезапные слезы бурю в душе вызывают. И вроде бы исчезнуть было правильнее, чтобы не ломать то, что уже сломано до меня, но не могу… Она для меня идеальная, даже когда бежит босиком под дождем, нарочно прыгая по лужам, когда трясется от страха или пытается убежать. Вот и весь парадокс. И идеальным может быть то, что надломлено и загнано в угол.

– Ты опять думаешь, Гера? – её губы заскользили по шее, вроде едва касалась, а кровь забурлила. Член мгновенно напрягся, а ладони вспыхнули желанием прикоснуться. – Я же говорила, что тебе вредно думать.

– А ты лежишь, – перевернулся на другой бок, наткнувшись на копну шоколадных волос, закрывающих её лицо. – Не убегаешь, не трясешься от ненависти, и даже голос твоего мужа слух не режет. Что с тобой, Мишель? Заболела?

– Думаешь? – Сеня смахнула волосы и зыркнула на меня своими хитрющими глазками, будто затеяла что-то. И как подтверждение моих догадок – заёрзала рукой под одеялом, настойчиво откидывая ткань, пока не коснулась груди там, где татуировка. – Я думала, что у мужчин по утрам с этим всегда все хорошо.

– Я смотрю, тебе