вы сами напросились. Следы за собой подчистила бытовым заклинанием, ну а сундук спрятала к себе. Слишком уж заманчивый куш заиметь еще один артефакт с безразмерным пространством. Это же сколько всего поместится в таком объеме, представить страшно. Вон, эти умники даже мертвое тело осведомителя туда засунули! А я при желании это хранилище заполню, а после сундук уже в чудо-поясе спрячу — ни одна собака не найдет.
Кстати, что там Савьер говорил о платье? Вот, сволочи! Рубашку ночную утащили, в которой впервые очнулась в этом мире. Я тогда еще руку рассадила и кровищей подол залила.
Вина я вытащила еще пару бутылок, но разбавила слабительным, сдобренным темным проклятием. Достаточно глоточка, чтобы неделю полоскало. Первое предупреждение на подлых аристократишек не подействовало, пусть теперь выживут после второго и на себе прочувствуют прописную истину — алкоголь вреден для здоровья! Если через голову не дошло, дойдет через другую часть тела, нарывающуюся на приключения. Причем, как у Савьера с Бьорном, так и у Торвальда с дружками.
С парнем по имени Шелден на свой страх и риск пришлось дважды применять подчиняющее зелье. Запечатав за собой двери на замок, мы спустилась на этаж ниже и постучались в апартаменты Ди-Сальмы. Я спряталась за спиной адепта и прижалась к нему, изображая подвыпившую девицу.
У Торвальда собралась компания из трех парней и двух девушек вольного поведения. На вопрос, кто я такая, Шелден ответил, что его подружка. Затем передал вино ребятам, и его тут же разлили по бокалам.
— А где Сав с Бьорном? — пьяненько икнула обладательница пышного бюста. — Мальчики так быстро убежали, что я не успела…
Чего она там не успела, дослушивать, к счастью, не пришлось. Девушки первыми отхлебнули по глоточку напитка, чтобы смочить горло.
— Ой! — девицы переглянулись между собой и схватились за животы, отозвавшиеся резким бульканьем. — М-минуточку! Мы только носики попудрить! — с низкого старта обе бросились на выход с такой скоростью, что парни опомнится не успели.
— Эй, куда? Мы так не договаривались! — раздались вслед разочарованные возгласы.
К счастью, старшекурсники сразу не сообразили, в чем дело, и опрокинули в себя по бокалу с зельем. Троицу вымело из комнаты еще быстрее. Двое к хозяину апартаментов в ванную завалились, а третьему ничего не оставалось, как бежать к себе. Я как раз коснулась Шелдена, отправляя в сон, когда дверь в спальню резко распахнулась.
— Что за шум? — на пороге показался полураздетый молодой лорд. — Куда все… Наэмия Коэль? — узнал меня Торвальд. — Надо же! Сама пришла, — осклабился в похабной улыбочке. — А мы с твоей подружкой только начали.
— Ах ты сво…
Ди-Сальма оказался проворнее дружков, и умнее. Сходу ударил заклинанием, которое вышибло из меня воздух вместе с сознанием.
Очнулась от ощущения похотливых рук, шарящих по телу. Дернулась, осознавая, что подлый гад предусмотрительно отбил пальцы, связал меня и заткнул кляпом рот, чтобы не применила магию. Но мне и не нужно произносить заклинания вслух. Достаточно неистово пожелать, чтобы всколыхнуть в глубине души такую злость, которой еще никогда не испытывала.
В прошлом я не была девственницей и, очнувшись в новом теле, спокойно восприняла новость о предстоящем замужестве и брачной ночи. Рен мне понравился и, за исключением финала, близость с ним принесла удовольствие. Кстати, как он и предупреждал, в следующий раз я не испытала никакого дискомфорта. Но этот темный садист вызывал бурный протест и отвращение. С Рендалом я легко потеряла голову, а этого урода зубами загрызу, но не позволю к себе прикоснуться.
Первая целительская волна вернула чувствительность пальцам и разогнала кровь в стянутых мышцах. Вторая налила руки такой силой, что я сорвала веревки одним движением. Третье плетение ударило по Торвальду, отчего он выгнулся от боли и закричал. Сонный паралич блокировал нервные клетки и использовался, как наркоз, чтобы пациент не чувствовал боли. Однако, если усилить чувствительность нервных окончаний и послать раздражающий импульс, то болевые ощущения усилятся тысячекратно. И как раз в тех областях, куда сильнее прилила кровь. Спихнув с себя корчащегося в муках парня, я поднялась и поправила одежду. Кричать Ди-Сальма мог сколько угодно, сам же позаботился, чтобы из спальни не доносилось ни звука.
Гильеру я нашла на полу, заплаканную, связанную, со следами побоев. Диагностическое плетение показало, что ничего критического Торвальд сделать не успел. Так что я развязала подругу и запустила целительскую волну. Едва почувствовав свободу, Гиль кинулась на обидчика и принялась пинать его, царапать и молотить кулаками. Я не мешала ей выпустить пар. Это лучше, чем замкнуться в себе и переживать. Когда девушка выдохлась, погрузила ее в сон, чтобы не мешала и не подслушивала.
Я ничуть не сомневалась, что молодому Ди-Сальма известны подробности заговора. Связала мерзкую падаль надежно. С пальцами на руках обошлась также, только перебила со знанием дела, чтобы ни одно заклинание больше не сотворил, и никто этого гада не вылечил. Недаром некромансеров считают опасными противниками. Капнув зелья, я потребовала от Торвальда имена заговорщиков. Но, едва парень открыл рот, как захрипел, забился в судороге, а после вытянулся в струну и затих.
— Проклятье! Только этого не хватало. И куда теперь прикажете прятать труп?
Глава 27
Я оторопело пялилась на застывшее тело молодого лорда и лихорадочно соображала, что делать.
Караул! Все пропало! Меня посадят! Убила? Я? Не может такого быть! Как мерзавца угораздило помереть так не вовремя! — Каких только мыслей не лезло в голову!
Меня и Гильеру видели дружки Торвальда. Если начнется расследование — молчать не станут, припомнят забеги до туалета и напрочь забудут, как собирались поиздеваться над бедной тиаллой. Однозначно, бросать здесь парня не следовало. Забрать с собой? А что остается? Нет тела — нет дела. Все-таки не зря приватизировала сундук с сжатым пространством. Один труп, со слов Савьера, там уже хранился. Подумаешь, два будет! Мамочки! Ну, почему попаданкам не выдают инструкции, как вести себя в таких ситуациях? Между прочим, убийцей я себя не чувствовала. Торвальд сам виноват, раз вызвался в заговоре участвовать, клятв надавал опасных. Кто ж знал, что они сработают?
В целом, я могла тихо исчезнуть, если бы