Мистер Кэлиген, помощник капитана американского судна, недавно потерпевшего крушение у острова Пасхи… тоже приобрел одну дощечку, которую, по его словам (его нет здесь сейчас, когда я пишу это письмо), отправил своей жене, живущей, кажется, где-то в Калифорнии…
Мистер Паркер, здешний торговец, сообщает мне, что три-четыре года назад, когда на Таити привезли около трехсот туземцев с острова Пасхи (они были завербованы на срок, который теперь истекает), у них были с собой такие дощечки и они пытались их продать. Однако покупателей не нашлось, так как туземцы запросили очень высокую цену. Мистер Паркер говорит, что они явно считали свои дощечки очень ценными, но не сумели никого в этом убедить. По его словам, ему (поскольку он не понимает языка) эти изделия показались просто-напросто кусками дерева с образцами резьбы, знаки, нанесенные на них, имели чисто орнаментальный характер…
Что касается перевода письмен, должен, к сожалению, сообщить, что я горько разочаровался в своем переводчике. Его привел ко мне в дом его земляк, сказав, что этот человек сможет перевести мне письмена. В тот день я записал часть перевода пасхальца и настроение у меня было самое оптимистическое. Это происходило в воскресенье, единственный день, когда у него был досуг для таких дел. Потом я куда-то задевал свои записи. И когда он пришел в следующее воскресенье, я решил начать перевод сначала и принялся записывать его толкование, как на его собственном наречии, так и на таитянском диалекте малайского языка.
Через некоторое время меня вдруг осенило, что этот вторичный перевод тех же самых знаков существенно отличается от первою. Чем дальше, тем больше крепло это подозрение, и наконец я понял, что он меня обманывает и то ли вовсе не понимает письмен, то ли не умеет верно их объяснить.
Тем не менее я решил не проявлять излишней поспешности, любезно сказал ему, что он свободен и попросил его прийти в следующее воскресенье. Однако он пришел не в условленный день, а только через воскресенье. Тем временем я отыскал первую запись, сравнил ее со второй и убедился, что между ними большая разница. Когда он появился, я попросил его повторить прежний перевод, чтобы исправить ошибки и пропуски в моих записях. Он послушался, и я увидел, что третий перевод, в свою очередь, расходится с предыдущими.
Тут я обратил его внимание на это несовпадение и сказал ему, что не может быть так, чтобы одни и те же знаки имели три разных значения, что он, очевидно, не знает смысла письмен и пытается меня обмануть. Если это так, пусть лучше уходит. И он ушел.
Епископ тоже пытался справиться с переводом этих письмен. Он показал мне довольно толстую рукопись, содержащую, по его мнению, толкование большинства знаков с фотографий, помеченных номерами 5 и 6, то есть с обеих сторон одной из дощечек. По его словам, ему помогал один из людей (туземец с острова Пасхи, ныне состоящий на службе в миссии), который был переводчиком. Я посоветовал епископу тоже проверить своего переводчика, и опасаюсь, что он окажется обманутым. Он обещал сделать это, как только представится возможность».(11)
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ДОЩЕЧЕК
Внезапное исчезновение большого количества дощечек ронго-ронго (между 1864 и 1866 годами) совпадает с прибытием миссионеров и поселением на острове первых европейцев. Маловероятно, чтобы наследие предков использовали для растопки кухонных очагов, как это часто думают, исходя из «остроумного» объяснения пасхальского спутника патера Зумбома. Глубокий знаток психологии островитян патер Себастиан Энглерт пишет: «Что же случилось с многочисленными дощечками, которые брат Эйро видел в 1864 году? В период войн и упадка многое могло погибнуть… Но патер Эйро видел дощечки, когда эпоха войн только что кончилась. Что произошло с ними? Трудно понять, как они могли исчезнуть. Самое правдоподобное объяснение: их спрятали в тайниках – пещерах. Миссионеры, получившие распоряжение от епископа Жоссана собирать дощечки, приобрели всего несколько штук. Похоже, что пасхальцы в это время считали святотатством отдавать дощечки, которые были табу, то есть священными и запретными для чужеземцев; они, вероятно, опасались страшной кары духов, скажем, покойных маори ронго-ронго, за то, что передадут кому-то дощечки… Потайные пещеры служили хранилищами именно таких ценных и священных предметов, как эти дощечки».(12) Конечно, внезапное исчезновение языческих идолов и старых ритуальных дощечек вполне можно объяснить прибытием Эйро на остров и введением новой веры; естественно, что у миссионеров было меньше шансов, чем у кого-либо, добыть укрытое в тайниках наследие. В 1868 году, как раз когда патер Руссел получил письмо епископа Жоссана с настоятельной просьбой разыскать дощечки, на остров Пасхи зашел капитан норвежского торгового судна Петтер Аруп. Человек мирской, он смог без труда приобрести старинных идолов(13) и дощечку с письменами. Когда он показал свои приобретения постоянно живущим на острове миссионерам, Руссел проявил такой интерес к дощечке ронго-ронго, что Аруп отдал ее ему и она попала к Жоссану на Таити.(14) Вскоре после этого остров Пасхи посетил Пальмер(15); он так пишет о дощечках: «После прибытия миссионеров почти все они, как говорят, были уничтожены. Мы не видели ни одной в 1868 году. Чилийский капитан Гана приобрел только три (в 1870 году), он сообщает, что они – большая редкость. Эти дощечки были найдены в каменных домах у Терано Кау (Рано Као)».(16) Очевидно, миссионеры уже тогда заподозрили, что кое-что из языческого наследства исчезло в пещерах. В предисловии к неопубликованной рукописи Жоссана, которую я видел в главной канцелярии конгрегации «Святого сердца Иисуса и Марии» (в Гроттаферрате под Римом), по поводу дощечек ронго-ронго говорится: «Теперь их больше не изготовляют. Если в будущем что-нибудь найдут, то либо в старых каменных постройках, либо в пещерах».
ПОСЛЕДУЮЩИЕ ИЗЫСКАНИЯ НА ОСТРОВЕ ПАСХИ С УЧАСТИЕМ А. II. САЛМОНА (1877-1886 годы)
Пасхальцы, к которым обращались за информацией о ронго-ронго Жоссан и Крофт, были привезены на Таити фирмой Брандера; ее представитель капитан Дютру-Борнье переехал с Таити на остров Пасхи и, поселившись там сразу же после приезда миссионеров, занялся овцеводством. После года непрерывных стычек с миссионерами он в 1871 году совсем их выжил с острова, но в 1877 году был сам убит местными жителями.
В том же году, когда пасхальцы снова жили без посторонних, на их остров зашел французский военный корабль «Сеиньелей», и один из пассажиров, Пинар(17), записал следующее о дощечках с письменами: «Это единственный остров во всей Полинезии, где найдены такие документы, скорее всего, – памятники поколения, воздвигшего монументальные статуи. Современные островитяне не могут расшифровать этих «говорящих дощечек», как их называют на острове. На немногие еще сохранившиеся «говорящие дощечки» туземцы наматывают бечеву, идущую на лески и сети; поэтому они и сохранились». Пинар не приобрел ни одного образца.