действовать, пока у меня такое настроение.
На следующий день, в четверг, 20 декабря 2007 года, в 16.50 Стивен вошел в здание Британского строительного общества, расположенное в центре Эксетера. Оно находилось менее чем в ста метрах от отделения банка Lloyds TSB, куда Стивен пытался проникнуть за три месяца до этого, на оживленной главной улице среди магазинов, кафе и офисов. Направляясь сюда, Стивен надел черную лыжную шапочку, а все лицо, кроме глаз, закрыл черным шарфом. Подойдя к стойке, он швырнул фунтовую монету с царапиной, которая к этому времени стала фирменным знаком его грабежей. Стивен верил, что делает это не ради желания покрасоваться, а из необходимости.
– Я считал, что так прошу убраться с дороги.
Стивен признает, что предупреждать об ограблении, швыряя монету в сторону людей, которых собираешься грабить, пожалуй, было с практической точки зрения не очень хорошей идеей. Во-первых, это давало им долю секунды, чтобы поднять глаза и понять, что происходит. Во-вторых, хотя это выглядело странно и сбивало с толку, люди необязательно пугались. В-третьих, монета – это улика. Даже если полиция уже и так пришла к выводу о том, что за небольшой чередой преступлений в Южном Девоне и Вустершире стоит один и тот же человек, визитные карточки в виде фунтовой монеты лишь доказывали это.
– Я же не дурак, – говорит мне Стивен. – Я понимал, что даю полиции подсказку. Но я чувствовал, что у меня есть долг, и все мои действия были частью миссии. Я оставлял монету из принципа. – Он неловко улыбается. – Я знаю, это звучит странно.
Войдя в здание Британского строительного общества, Стивен подошел к женщине средних лет, сидящей за кассой, бросил ей рюкзак и потребовал, чтобы она набила его наличными. Вот только она отказалась. Детектив-инспектор Фокс описывает, что произошло дальше.
– Она отказалась выполнять это требование. Он вошел и направил на нее пистолет, а она так разозлилась, что швырнула ему рюкзак обратно и сказала: «А ну, забирай это и проваливай!» – Он посмеивается. – Честно говоря, она та еще штучка.
В этот момент менеджер банка, другая женщина средних лет, выбежала из подсобного помещения и тоже начала кричать на вздрогнувшего от неожиданности Стивена, приказывая ему «убираться из моего отделения». Что он и сделал, повернувшись и выбежав за дверь, а затем скрывшись под сенью листвы Ружмон-гарденс, того самого общественного парка, где ему уже доводилось переодеваться после попытки ограбления банка Lloyds TSB. Стивен направился обратно через город под вой полицейских сирен, глядя под ноги и засунув руки глубоко в карманы. Он сел на автобус до своего дома в Сидмуте, а через некоторое время оказался за маленьким обеденным столом со своей матерью и безуспешно пытался завести разговор с тихой женщиной, которую любил, но не мог узнать.
Позже, в своей комнате, Стивен проанализировал неудавшееся ограбление. Почему сотрудницы банка не приняли его всерьез?
– Я думаю, есть несколько причин, – размышляет он теперь. – Я пришел один, а большинство успешных ограблений – за исключением «мелких» – совершаются группами, а не отдельными лицами. Кроме того, хорошо известно, что достать в Великобритании огнестрельное оружие практически невозможно. Следовательно, к ним в отделение банка в одиночестве вошел довольно молодой с виду человек и повел себя странно, бросив монету. Наверно, все это не особенно напугало сотрудниц.
Полиция Девона и Корнуолла сразу поняла, что загадочный преступник, цель «Операции Гэндальф», вернулся на южное побережье. Он ограбил банк в Ситоне, а на следующий день совершил налет на офис Британского строительного общества в Эксетере. И снова в обоих случаях ему удалось просто… раствориться в воздухе. Полиция получила образец его ДНК, там знали, что он совершил преступление в Вустере, но в целом были так же далеки от его поимки, как и несколько месяцев назад. Детектив Алекс Бингхэм утверждает, что к этому моменту власти начали давить на департамент, требуя скорейшего разоблачения преступника.
– В то время босса сильно прижали, – вспоминает он. – Понимаете, у нас на участке произошло несколько вооруженных ограблений, и вышестоящее начальство желало знать, что происходит.
В январе 2008 года полиция Девона и Корнуолла арестовала двадцатидевятилетнего местного жителя по подозрению в совершенных преступлениях, и информация попала во все местные новости. Узнав об этом, Стивен написал анонимное письмо в газету «Экспресс энд Эхо», где сообщал, что полиция задержала не того человека и настоящий преступник находится на свободе.
«Я буду продолжать отбирать у богатых и раздавать бедным, – написал он в финальных строках своего письма. – Я – современный Робин Гуд».
Разумеется, это письмо не принесло Стивену никакой пользы. Совсем наоборот. Но Стивен полагал, что обязан сообщить властям правду.
– Мне просто не нравилась мысль, что другого человека арестовали за мои преступления.
К тому же Стивену отчасти доставляло удовольствие дразнить полицию. В детстве он не раз наблюдал, как полицейские забирали его мать из дома либо во время, либо после приступов шизофрении. Кроме того, насколько Стивен мог видеть, полиция просто не очень хорошо справлялась со своей работой. При разумном планировании Стивен мог довольно успешно уклоняться от преследователей.
– Меня не оставляло чувство, что они совершенно некомпетентны, и это тоже усугубляло ситуацию, – признается он. – Я продолжал грабить и оставался на свободе. Все указывало на то, что полиция движется в ложном направлении и арестовывает не тех людей.
Детектив Бингхэм рассказывает, что полиция Девона и Корнуолла восприняла написанное Стивеном в газету «Экспресс энд Эхо» письмо с профессиональным скептицизмом.
– Обязательно найдутся желающие морочить полиции голову и направлять на ложный путь. Всегда приходится гадать, кто автор письма: преступник или любитель розыгрышей?
Необязательно сразу верить каждому, кто написал письмо в газету и утверждает, что он преступник. Во время расследования дела о Йоркширском потрошителе, продолжает Бингхэм, полиция тратила драгоценное время и ресурсы, отслеживая зацепки после каждого ложного сообщения.
– Это может увести расследование в сторону и помешать докопаться до правды.
Пусть Стивен и чувствовал себя обязанным успешно провернуть крупное ограбление, и стремление сделать это становилось все сильнее, в то же время он наслаждался своей двойной жизнью. После стольких лет одиночества и социальной изоляции он создал мир, в котором все его фантазии регулярно становились реальностью.
«Почему я стал преступником?» – спрашивал он себя в дневнике во время первого семестра в университете.
«По многим причинам. Среди них гнев на правительство: статус-кво, богатые становятся богаче, а бедные – беднее. Миллионы людей в южной части планеты, до которых на Западе никому нет дела, живут в острой нищете с минимумом возможностей. И даже понимание того, что меня разыскивает полиция, само по себе