«Забудь! Если месяц назад вас разделяла самая обыкновенная пропасть, то теперь она увеличилась на миллиарды километров». — Ледяным ураганом пронеслось в голове.
Представив десятки, сотни лет сиротливого прозябания на фронтире, Беркутов заскрипел зубами, нечаянно прокусив губу. Ранка затянулась почти мгновенно, но вкус крови вернул к действительности. Перебравшись на кровать, лёг и, выделив необходимое количество вещества, отвечающего за самоанабиоз, погрузился в сон до утра.
Станция в Куйбышеве ответила почти сразу. Спецназовец представился и назвал позывные.
«Поздравляю с успешным проведением первой операции». — Автоматически переводил он многочисленные точки и тире. — «До получения дальнейших распоряжений, приказываю заняться очисткой квадрата восемьдесят шесть — девяносто три. Вследствие разбойничьего сброса ядерных отходов в предполагаемом количестве пятисот килограмм в устье одного из притоков Оки нарушен экологический баланс. В вашу задачу входит разыскать место и, отнеся радиоактивные вещества на расстояние не менее двадцати километров на запад, произвести захоронение с последующей изоляцией».
Беркутов нахмурился. Полтонны несущего смерть отработанного урана — не фунт изюма. Если же учесть, что до ближайшей дороги может быть не один десяток вёрст, то распоряжение грозило обернуться каторжным трудом.
Раскрыв планшет, Иван выяснил, что заражённый ручей протекает в сорока километрах на северо-восток. И, сделал вывод, что пора обзаводиться транспортом.
Ржавевшие в гараже грузовики на спущенной резине отверг практически сразу. Даже если и удастся починить и накачать колёса, всё равно они оставались весьма ненадёжным средством передвижения. Особенно если учесть плачевное состояние пришедших в полную негодность дорог. Свистнув псу, уютно устроившемуся под диваном, Беркутов вышел за порог и, не позаботившись запереть дверь, отправился на поиски.
Щенок весело прыгал вокруг, то и дело пропадая из виду по каким-то, лишь ему ведомым собачьим делам.
— Не уходи далеко, Койот! — Попросил Иван, решивший назвать нового друга в честь обитателя далёких американских прерий.
То, что нужно, нашлось в полуразрушенном ангаре, с покосившимися воротами. Почти новенький гусеничный трактор. Стёкла целы, траки с налипшими и за долгие годы окаменевшими комьями грязи не порваны. Иван обогнул будущий вездеход несколько раз и запрыгнул внутрь. Охватив рычаги, немного посидел и, соскочив на землю, приблизился к стоявшим в углу бочкам с дизтопливом.
Легко подняв двухсотлитровую ёмкость, вернулся и заполнил бак. Немного поразмыслив, цепью привязал оставшуюся солярку сзади и, сочтя, что готов, выехал, сорвав при этом одну из створок.
Никогда не видевший ничего подобного Койот, заливаясь лаем, бежал рядом. Остановившись возле одного из домов, Беркутов порылся в шкафу и, взяв почти не истлевшее пальто, устроил кутенку гнёздышко позади сиденья. Поймав за шкирку ни в какую не желавшего забираться в кабину пса, двинулся дальше.
Койот быстро освоился и, встав на задние лапы, принялся скрестись в ветровое стекло. Управляя левой рукой, Иван ласково погладил друга по загривку.
— Не пугайся, маленький. Сейчас прокатимся в одно ничем не примечательное место. И, убрав за нехорошими дядями, через пару дней вернёмся обратно.
Прямого пути, само собой, не было и, сверяясь с картой, лейтенант, то и дело съезжая с раздолбанного шоссе, торил путь по заросшим высокими травами лугам. Впрочем, порой трасса не отличалась от целины, так что он практически не терял в скорости.
Через пару часов показался лес и, наткнувшись на перегораживающие тракт поваленные деревья, Беркутов похвалил себя за предусмотрительность. Сухие стволы трещали под тяжёлыми гусеницами как спички и, оглядываясь на превращенные в труху сосны, Иван довольно усмехался. Пожалуй, он был бы не прочь где-нибудь раздобыть танк. Причём, учитывая очень уж пересечённый характер местности, желательно «амфибию».
Минуя деревню, со странным названием «Выселки», путешественники подверглись атаке двух больших собак с шестью ногами. Лишняя пара, по идее была передней. Недоразвитые, либо за ненадобность атрофированные розовые конечности, болтались, не доставая до земли. И, тем не менее, сигналы, поступающие из мозга, заставляли двигаться уродливые лапы синхронно со здоровыми, создавая поистине инфернальную картину.
Увидевший эдакое непотребство, четырёхглазый Койот, зашёлся злобным лаем, вызвавшим бурную ответную реакцию. Иван прибавил газу, спеша поскорее выбраться из столь яростно защищаемого чужого ареала.
Да, весьма пластичные, с лёгкостью поддающиеся селекции гены, благодаря которым было выведено множество новых пород, сыграли с друзьями человека злую шутку. Там, где другие виды отступили или вымерли, они ухитрились приспособиться. Превратившись в шестиногих и четвероглазых.
Внутренний барометр позволял безошибочно определить зоны увеличения и уменьшения фона, с точностью недоступной даже для суперсовременной модели счётчика Гейгера. Хотя, для всех, кроме него такие тонкости абсолютно не имели смысла. Облучение было столь велико, что любой нормальный индивидуум не протянул бы здесь и суток. Причём, активная деятельность прекратилась бы через два-три часа. А большая часть оставшегося времени заняла бы мучительная агония с неизменным трагическим исходом.
Речушки, давшей начало заражённому притоку, достигли часов через пять. Непоседливый Койот тут же запросился наружу, поймал здоровенную жабу, и любезно предложил поделиться. Посмотрев на лежащее на выпачканном маслом металлическом полу земноводное, Иван брезгливо поморщился и пинком сбросил окровавленный комочек на желтеющий мох.
— Спасибо, псина. Как-нибудь обойдусь.
Сминая кусты и ломая невысокие лиственные деревья, согласившийся на роль ассенизатора ехал вдоль русла, чутко прислушиваясь к ощущениям. Контейнер с ядовитым грузом лежал в небольшом болоте, откуда брал начало ручей. Беркутову лишь оставалось гадать, случайно ли так вышло, или грубо сваренная капсула была сброшена в трясину с умыслом.
Выломав шест он, тщательно прощупывая путь, запрыгал по кочкам, волоча разматывающуюся на ходу бухту пятимиллиметрового троса.
Зацепив крюк за погнутое ухо, возвратился и, сняв комбинезон, вымылся, отдирая и давя присосавшихся пиявок. Кое-как постирав пришедшую в полную негодность одежду, посомневался, не выбросить ли, но, всё же натянул мокрые тряпки и забрался на сиденье.
Путь предстоял неблизкий, но сначала надо было вытащить погрузившийся до половины куб на твёрдую почву.
Глава 30
Едва заслышав шаги, Мишель вжался в стену, дрожа как осиновый лист. Те, кто шёл по коридору, внушали совершенно неконтролируемое чувство страха. Ключ повернулся, и юноша закрыл глаза. Интуиция не обманывала: за дверью стояли такие же, как и он сам.
Тысячи догадок буквально разрывали мозг на части. Вернее, мысль была только одна: Руководство базы решило выдать его противоположной стороне. Всё представлялось более чем логичным: во все времена люди менялись пленными.
Объятый ужасом, он забыл о многочасовых беседах с адмиралом, о допросах с применением детектора лжи. Наконец, о том, что ему ПОВЕРИЛИ! Жизнь снова грозила обернуться кошмаром и, близкий к состоянию прострации Мишель отчётливо видел себя узником консервационного лагеря. И никакие логические доводы не смогли бы убедить в обратном. При условии, что хоть одна рациональная мысль зародилась бы в воспалённом мозгу.
Волосы на затылке шевелились, пульс участился так, что сердце готово было выскочить из груди и, едва между дверью и косяком показалась узенькая полоска света, бритвой резанувшая по глазам, как считавший себя обречённым взвился в воздух. Выбор был продиктован скорее инстинктом самосохранения, чем голосом разума.
Один из тех, кто пришёл по его душу, чтобы ввергнуть обратно в ад, переступил через порог и, столкнувшись, два тела буквально вылетели в застланное ковровой дорожкой, ярко освещённое пространство.
Нет, он не надеялся победить в этой схватке. Просто в заведомо безнадёжной ситуации хотел продать жизнь как можно дороже.
Интуиция подвела и, подвергшись ошеломительной атаке, Анна больно ударилась затылком, и распростёрлась на полу. Более опытная Носферату благоразумно отступила, и, глядя на борющихся, прицеливалась, чтобы ударить наверняка. Убивать тяжело дышащего узника не входило в её планы. Приказ фон Мольтке был однозначен: Доставить немца по месту назначения.
Разумеется, свёрнутая шея или проломленный висок не такая уж большая неприятность для представителя их рода-племени. Но, поскольку для регенерации требовалась чья-то кровь, могли возникнуть небольшие и, конечно же, абсолютно нежелательные проблемы. Тем более что необдуманными действиями в Атлантике, женщины и так вызвали подозрения экипажа субмарины.