отражают лишь настоящее, безо всяких обещаний о будущем или обид из прошлого. Поцелуй, от которого мне хотелось плакать и смеяться одновременно.
Апрель. (Весна. Париж)
90. Аксель
Свидание. Я собирался на свидание. Я уже не помнил, как это бывает. Единственный раз, когда я делал что-то подобное, был в средней школе, когда я пригласил понравившуюся мне девушку на ужин только потому, что хотел, чтобы мы пообжимались на заднем сиденье моей машины, после чего я бы отвез ее домой. Или в выпускном классе колледжа, когда я флиртовал с преподавательницей и не ошибся, решив, что смол-тока будет достаточно, чтобы чуть позже она зашла ко мне в квартиру.
Но в тот момент я ни на что не рассчитывал.
Ладно, я всегда рассчитывал трахнуть Лею. Но было в этом и нечто большее. Я хотел, чтобы она наслаждалась тем, чего не могла иметь три года назад: свободой, возможностью идти по улице, просто держась за руки, или целоваться у любого подъезда. Я хотел быть смелым, открыться ей и дать ей все, что она готова была взять. Я хотел… не знаю, я хотел больше, чем мог удержать, нервничал и хотел съесть весь мир.
Я прислонился к подоконнику в гостиной и включил телефон, закуривая сигарету. Сообщения от Джастина, звонок от родителей и пара рабочих вопросов, но я проигнорировал их все и нашел среди контактов имя Оливера. Он ответил после третьего гудка.
Мы поговорили о том, как идут дела, не слишком вдаваясь в подробности; я рассказала ему о выставке и о том, каких успехов добилась Лея.
– Я все еще поражен, что ты так долго держишься. Ты без моря, в огромном городе. Видеть – значит верить. Ну как, Лея в порядке, довольна?
– Думаю, да. Надеюсь на это.
– Заботься о ней, хорошо? На этот раз я серьезно.
Я сдержал улыбку, после чего еще раз затянулся.
– На самом деле я звонил сказать тебе, что у меня с ней сегодня свидание. Ты был прав: я не был образцовым другом, я лгал тебе и все испортил; так что я много думал и пришел к выводу, что, возможно, должен тебе все рассказать. И для этого мне нужно вернуться на несколько дней назад, когда я поцеловал ее и, хотя лестница не самое удобное место, мы в итоге сделали это там…
– Твою мать, Аксель, заткнись! Охренеть.
– Ты хочешь, чтобы я отфильтровал для тебя информацию?
– Да, я хочу, чтобы ты мне ее хорошенько отфильтровал. Мне достаточно знать, что ты встречаешься с ней сегодня вечером и что у тебя все серьезно, что ты не причинишь ей вреда. Вот и всё, ладно?
– Ладно. Ну, вот и всё.
– Ты придурок, – засмеялся он. – Мне пора, Бега ждет меня, чтобы вместе просмотреть еще двадцать свадебных каталогов. Чудесно.
– Будь сильным, – сказал я.
91. Лея
Скарлетт спокойно и элегантно помешивала кофе, глядя на меня. Ее глаза, большие и выразительные, тоже обладали тем магнетизмом, которым она вся искрилась. Когда она позвонила и сказала, что взяла мой номер у Ханса, потому что пожелала выпить и поболтать со мной наедине, я забеспокоилась, однако встреча прошла хорошо, хотя я только и делала, что слушала все эти байки и невероятные истории, которые Скарлетт рассказывала мне со своим густым английским акцентом.
– Та ночь, которую мы провели в Таиланде, была одной из самых странных на моей памяти, я думала, что мы ее не переживем, – сказала она, усмехнувшись.
– Вы много путешествовали, – заметила я.
Она рассказывала о своих путешествиях в каждом разговоре: от Нью-Йорка до Дубая, от Токио до Барселоны. Я задумалась: «А проснется ли она однажды утром дома и займется ли чем-то неинтересным и обычным, например, проведет день, лежа в постели и поедая нездоровую пищу, или не спеша займется готовкой, слушая музыку?»
– А что насчет тебя? – поинтересовалась она.
– На самом деле я впервые выехала за пределы Австралии.
– Не волнуйся, я уверена, что с этого момента ты посетишь много мест и встретишь много интересных людей. Это будет познавательно, Лея. Как ты думаешь, что мне больше всего нравится в моей работе? Вот как раз это. Как я уже говорила, нелегко найти бриллиант среди камней, но подобрать его и отполировать до блеска – это нечто неповторимое.
Я с любопытством посмотрела на нее, поскольку до сих пор не имела о ней четкого мнения. Временами она казалась легкомысленной и поверхностной, но меня не могли не привлечь ее искренняя улыбка и уверенность движений.
– Я сомневаюсь, впишусь ли в общество…
– Все вписываются в хорошую жизнь, поверь мне. – Она огляделась вокруг, заметив, как наслаждаются едой люди за соседним столиком. – Хочешь, пойдем поужинать в другом месте?
– Прошу прощения, сегодня не могу, потому что… – «у меня свидание» – это прозвучало бы так нелепо, что мне захотелось рассмеяться, но вместе с тем я почувствовала приятные мурашки от этой мысли; любой, кто знал нас, подумал бы, что мы сумасшедшие. – Потому что у меня встреча. Но можно поужинать на следующей неделе.
– Прекрасно. Я тебе позвоню.
Скарлетт встала, оплатила счет и ушла, прежде чем я успела застегнуть пальто и взять сумку. Выйдя на улицу, я медленно направилась к квартире, разглядывая город. Так Аксель делал каждый день, теряясь в лабиринте зданий. В то же время у меня было ощущение, что я едва распробовала Париж, настолько я была заперта в студии и нервничала из-за всего, что мне пришлось пережить. Но в тот вечер, думая о том, что у меня свидание в Городе любви, я могла лишь улыбаться.
92. Аксель
Я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чувствуя волнение, и в конце концов решил, что носить ее заправленной в брюки глупо, так что она оказалась помятой и немного свободной. Взглянул на себя в зеркало в гостиной. Я уже был побрит, одет и готов выходить, когда вошла Лея и оглядела меня с ног до головы, а затем улыбнулась.
– Прости, я опоздала. Сейчас же пойду переоденусь.
– Дай знать, если тебе понадобится помощь.
Я услышал ее тихий смех, прежде чем она скрылась в своей комнате. Закурил сигарету, пока ждал ее, и обрадовался, увидев, что она надела узкие джинсы и удобные кроссовки. Я взял ее за руку, как только мы вышли за порог.
– Что у тебя на уме? – спросила она.
– Сказать правду? Ничего. Будем импровизировать.
Она прикусила губу от удовольствия, а я просто пошел в то место, которое мне больше всего нравилось в городе, то, которое после стольких рассветов стало немного «нашим». Мы шли по бульвару Клиши, мимо огней знаменитого кабаре «Мулен Руж» и близлежащих баров, выделявшихся под темным куполом неба. Мой желудок заурчал от запаха блинчиков, которые готовились в уличных киосках, соблазняя проходящих мимо туристов, и я остановился перед одним из них.
– Тебя прельщает идея поужинать в модном ресторане или что-то в этом роде? Потому что мы можем пойти в самый дорогой ресторан в городе, если хочешь. Или в тот, где перед тобой кладут так много вилок, что нам придется гуглить, как ими всеми пользоваться. Но если ты не хочешь ничего такого, мы можем просто купить пару блинчиков и пива и отправиться ужинать на вершину Монмартра. Или куда угодно.
Я с волнением посмотрел на нее, и она рассмеялась, будто ей было приятно видеть меня таким. В тот вечер она выглядела прекрасно: ее короткие волосы задевали плечи, глаза ярко и возбужденно сверкали. Такими они были у нее всегда, когда она была так счастлива, что улыбке было тесно на лице.
Она прошла мимо меня к киоску.
– Я буду блинчик с сыром, тунцом и луком, – она сделала заказ, после чего посмотрела на меня. – Что тебе брать? С грибами и сыром?
– Да, и один с нутеллой на двоих.
Мы взобрались по почти двумстам ступеням и прошли по улице Мон-Сени, пока не оставили позади Сакре-Кёр –