Один из первых драконов, явившихся в этот мир, взял в жёны человеческую женщину. Но даже не будь этого прецедента, Лина — моя. Всё.
— Кланы будут ворчать, — тихо произнёс Кверг, — но не думаю, что это критично. Ты Владыка, а твоё пламя горит ослепительно, этого достаточно.
— А вот с городом ты всё-таки зря, — встрял Тириш.
Я вопросительно заломил бровь.
— Глупо показывать леди всю силу своих чувств, — пояснил советник. — Когда они понимают насколько мы их любим, сразу норовят сесть на голову.
Учитывая семейный стаж Тириша, стоило прислушаться. Только вернуться в прошлое я не мог. Город есть и всё.
— Я не хотел. Просто не удержался. Рисковал сгореть, не сбросив лишнюю силу.
После этого признания Тириш с Квергом резко погрустнели.
— Что в ней такого особенного? — снова вздохнул Кверг.
Риторический вопрос. По крайней мере для меня.
Красота, внутренняя сила, смелость, стойкость, толика безрассудства — это лишь малая часть её достоинств. Ну и вишенка на торте — капля крови Отступницы со всеми переданными через эту каплю талантами. И если с Даром Власти я уже смирился, то с новым «подарком»…
А Кверг словно мысли прочёл:
— Не хочется это обсуждать, но леди Азалина-то не зажглась.
Снова повисло тягостное молчание — в последние дни в этом кабинете иначе и не бывает. Может сменить кабинет? Вдруг проблема именно в нём?
— У неё собственный огонь, как у Лаэри, — наконец, решился озвучить Тириш. — Это, пожалуй, самое неприятное. Если Азалина отвергнет чувства Владыки, то он останется один.
Кверг кивнул и открыл рот, но я остановил жестом. Уже знал, что этот дракон скажет — напомнит про Карнаэша, которому высшие силы даровали второй шанс.
Советники считали проблемой огонь Лины, а я знал, что проблема в другом и она, вероятно, хуже. Мне не нужен второй шанс — я отказываюсь. Я хочу эту упрямую принцессу, и только её.
— Дарн, — позвал Кверг, и я опять отмахнулся.
— Давайте перейдём к чему-нибудь более понятному? — предложил сухо. — К интригам кланов, например?
Собеседники не скисли, но почти.
— Последние интриги тоже связаны с Азалиной, — заявил Тириш.
Я не удивился, а дракон продолжил:
— Некто, попробуй угадать кто, пустил в своём клане слух о том, что у людей появилась особая магия, способная причинять вред драконам. В частности, туманить разум, вызывая кратковременное безумие.
— А этот клан, — подхватил Кверг, — понёс новость дальше. Пока всё на уровне слухов, но эти слухи грозят неприятностями. Возможно нам стоит обнародовать секрет происхождения леди Азалины, объявить о её даре, ну и… — советник посмотрел сурово, — рассказать сородичам, что вектарийская принцесса уже не совсем человек.
На последнем я поморщился особенно сильно. Поняли, значит? Что ж, это был вопрос времени.
— Твоя магия спровоцировала развитие её драконьей сущности, — припечатал Тириш. Прозвучало обвиняюще. — И ты, Дарн, давно это понял, но предпочёл скрыть.
Хм…
— Я не скрыл. Просто не был уверен в своих выводах, — и это почти правда. — Как вы догадались?
Советники помрачнели и переглянулись, а сказал уже Кверг:
— Пока ты отсутствовал, в замок приходил старейшина клана Жемчужных…
Я чуть не застонал — только этих сейчас не хватало! Но как они узнали? Ведь закрытый клан совершенно не интересуется новостями. Или им кто-то донёс?
Первая мысль — Эйтер! Однако старейшина приходил момент нашего отсутствия, когда мы с Линой находились в Хранилище, и Эйтер мог связаться со своими. Следовательно кто-то другой. Некто, кто знает о связи Лины с Отступницей.
Но всё оказалось не так.
— Старейшина приходил к тебе, но в итоге общался с нами, — продолжил Тириш. — Пришёл, чтобы сообщить о странном событии — на главном клановом артефакте появился новый дракон, хотя новорожденных детёнышей у них нет и в ближайшие дни не предвидится. Изгиб хвоста и количество шипов на рисунке указывают на женский пол, и старейшина не сомневается, что артефакт исправен.
М-да. Чудно.
— И чего жемчужный хотел от нас?
— Ничего. Просто уведомил. Но они начинают рыть землю в поисках драконицы. Уже догадались, что искать нужно среди людей.
— А про нашу гостью узнали?
— Нет. Старейшина уходил быстро, ни с кем не разговаривал — ты же знаешь, закрытому клану дела остальных безразличны. Он даже причинами, по которым ты временно сменил официальную резиденцию, не поинтересовался.
— Уже лучше, — буркнул я.
Кверг с Тиришем кивнули.
— Но нужно что-то делать, Дарн, — подал голос Тириш. — И с леди Азалиной, и с Жемчужными, и с пологом.
Да, нужно. Причём желательно прямо сейчас.
Ужин прошёл мерзко. Во-первых, все уже знали о всплеске магии и созданном мною городе, и понять что к чему, даже без взгляда на ауру, не составляло для драконов труда. Во-вторых и главных, пока я строил планы и подбирал слова, чтобы пригласить леди Неприступность на новое свидание, она с ужина сбежала. Сослалась на плохое самочувствие, хотя я чётко ощущал, что с леди всё хорошо.
Перед побегом ещё и вопрос провокационный задала — как нашёл? Как узнал, что она в Хранилище?
Я сказал чистую правду:
— Молча!
Азалина не поняла, но рассказывать про обычную для дракона способность отыскать свою пару где угодно я не стал.
Вместо этого задумался о предке, о Карнаэше. Ведь он тоже мог найти сбежавшую Лаэри, но оказался единственным, кто принял её выбор.
Согласно личным дневникам, которые хранятся в нашей семье и которые Карнаэш запретил обнародовать, от него требовали воспользоваться связью, которую создаёт пламя, но Карнаэш солгал, что связи больше не чувствует — мол, блокировка драконьей сущности, которую предприняла Отступница, и этот канал блокировала.
Но он ощущал! Знал! Ровно до той минуты как высшие силы сжалились и погасили убивавший его огонь. Сам Карнаэш считал, что именно смирение, отказ от насилия и мести, стали причиной того, что его огонь погас и зажёгся снова, но уже для другой.
Понятно, что сведения оставались секретными, и если раньше я относился спокойно, то сейчас почувствовал себя неуютно. Отступница спрятала камень в храме, но Карнаэш мог отыскать и призвать её к ответу хотя бы за это.
Заставить Лаэри вернуть осколок великого артефакта во имя благополучия народа, но он поступил иначе. То есть Карнаэш тоже в какой-то степени виноват.
А ещё было очевидно: история Карнаэша — это подсказка. Возможно, если стану смиренным, позволю Лине уйти и влюбиться в какого-нибудь человечишку, то высшие силы сжалятся и надо мной.
Потом вспыхнет новое пламя, и я женюсь на правильной достойной леди…
Тут я окинул зал взглядом и пришёл к двум выводам. Вывод первый: пример Азалины оказался заразительным, подданные с ужина сбегали. Вывод второй, не новый: вокруг достаточно достойных леди, но гореть для одной из них я даже в теории не хочу.
Мне нужна Лина. Всё.
Чуть позже мне доложили о паломничестве в её покои, и этот момент радости тоже не доставил. То есть хорошо, что сородичи поняли и пытаются наладить диалог, но в замке в основном мужчины, а раз так…
От желания прийти и разогнать всех «дипломатов» удержало лишь понимание — Азалина не оценит. С этой девушкой нужно действовать иначе, возможно даже по-человечески. Цветы подарить, а может даже стихи написать.
— Лина, Лина, ты прекрасна, как малина, — вслух продекламировал я, и на этом мой поэтический дар скончался в муках.
Зато появилась другая, куда более интересная мысль.
Азалина с самого начала была немного драконом, а уж после того, как я, сам того не желая, усилил её драконью сущность, драконьего в ней стало ещё больше.
А что нравится драконам? Во-первых, полёты. Только крыльев у Лины нет, а катать её на собственной шее до свадьбы я не готов. После — да. Сейчас — нет.
Значит остаётся второе — золото и богатство. Другие расы считают нас жадными, но это неправда. Мы не жадные, просто относимся к собственным сокровищам с большим уважением, делаем всё, чтобы приумножить и сохранить.