по сторонам. – А почему Джека здесь сегодня не видно?
– Он у себя в магазине. Мне тоже пора в свой возвращаться: я всего на минутку вышла. В Сент-Феликсе летом всегда многолюдно, а во время фестиваля вообще не протолкнуться. Выручка, конечно, хорошая, но работы невпроворот. – Она смотрит на часы. – Все, бегу. А то я магазин бросила на Аниту и на мою субботнюю помощницу. Надеюсь, скоро увидимся.
– Я тоже, – говорю я вслед уже скрывающейся в толпе Кейт.
Вручение призов закончилось, но Джейми поймали желающие сделать с ним селфи, так что у меня есть время походить по рядам и рассмотреть выставленные поделки и товары. Помахала Анту – он стоит у лотка с булками и пирожками из своей пекарни.
– Скай! – кричит он и машет мне рукой. – Как поживаете, милая? В обмороки больше, надеюсь, не падаете?
– Не падаю. Все в порядке, спасибо, – отвечаю я и поспешно спрашиваю: – К вашему лотку, похоже, было не пробиться. Много всего продали?
– Много. Почти ничего не осталось. Хорошо, что мы с утра отложили корнуолльских пирожков для вечернего соревнования. Кабы не моя предусмотрительность, они бы все с прилавка в один момент разлетелись.
– Это то знаменитое соревнование, кто больше пирожков съест? Джейми – то есть я хотела сказать Сонни – хотел принять в нем участие.
– Не беспокойтесь, мы уже привыкли. Талия все время называет его Джейми. Наша местная знаменитость тоже принимает участие. Мне и самому не терпится увидеть, как Сонни… – он стукнул себя по лбу, – видите, теперь я в Сонни и Джейми запутался. Короче, я сам хочу поскорее посмотреть, как Джейми ест мои пирожки.
– Уверяю вас, у него в этом отличная практика. Он, с тех пор как приехал, хоть один пирожок в день обязательно съедает. Даже когда из-за плохой погоды мы безвылазно сидели на острове, нам их все равно доставляли.
Ант краснеет от гордости.
– Талия все время говорит, он их любит, но я не знал, что до такой степени. Польщен. Весьма польщен. Может быть, можно с ним как-нибудь сфотографироваться… нам с Деком… Видите ли, для булочной?
– Вы его сами попросите, но я уверена, он с удовольствием.
– Чудесно, милая, чудесно. Простите, покупатели. – Он смотрит на стоящую за мной пару. – На соревновании увидимся?
Киваю в ответ и отхожу поглазеть на другие лотки.
Покупаю себе кофе, иду поискать скамейку, где бы выпить его в стороне от суетливой толпы, и только задумываюсь, когда же Талия с Фишером приведут мне собак, как вижу, что они идут навстречу. Собаки бросаются ко мне, прыгают вокруг и тычутся в колени, а я наклоняюсь их погладить и почесать за ухом.
– Как они с вами себя вели? Слушались?
– Никаких проблем. Ангельское поведение, – говорит Талия. – Правда, Фишер?
Фишер кивает.
– А что здесь происходит? Бросили моего деда?
– Я его не бросала. Он сначала отвел меня на выставку истории Сент-Феликса, долго про все там рассказывал, а потом мы разошлись, каждый в свою сторону.
– Вы, как я посмотрю, изрядно повеселились. – Фишер скроил сострадательную гримасу. – Сочувствую.
– Не страшно. Даже интересно было, честное слово. Просто… – Я заколебалась.
– Просто что?
– У меня возникло чувство, что Вальтер ждет, что я о чем-то догадаюсь. Глупо как-то, но он сказал, что со временем я сама во всем разберусь. Как вы думаете, что он мог иметь в виду?
– Ума не приложу. Обычно, если старик хочет что-то сказать, он выражается ясно и напрямую. Он в недомолвки никогда не играет.
– А о чем вы вообще разговаривали? – спрашивает Талия.
– Когда он это сказал, мы рассматривали витрину, где шла речь про контрабандистов, а до этого старые снимки разглядывали. С наскальными рисунками в пещере у подножья прибрежных утесов.
– Тех, которые называются «Утраченная любовь»? – спрашивает Фишер. – Женщина, ее лошадь и стихотворная строфа?
– Да. А вы тоже про них знаете?
– Фишер мне совсем недавно про эту пещеру рассказывал, – говорит Талия. – Ужасно романтическая история, только очень грустная.
Я согласно киваю.
– Вальтер все время вокруг этих изображений теории строит. Дед считает, что девушку туда нарочно заманили, чтобы она утонула.
– Не может быть! – ахает Талия. – Ты мне этого не говорил. Какой кошмар! А почему он так думает?
– И ложный прогноз погоды с этим как-то связан, – добавляет Фишер. – Скай, он вам об этом говорил?
– Что-то похожее говорил.
– Вы уж его простите. Ему тоже побеседовать хочется. Послушайте его, утешьте старика.
– Да что вы, Фишер! Мне Вальтер, честное слово, очень нравится. И истории его интересные. Но мне кажется, тут что-то еще есть, то, о чем он молчит.
Фишер открыл было рот, чтобы мне ответить, но первым раздается голос Джейми. Двигаясь в нашу сторону, он кричит еще издали:
– Как тут моя дорогая шайка? Надеюсь, у вас все в порядке?
Подскочив к нам во весь опор и обхватив за плечи Талию и Фишера, Джейми все еще говорит голосом Сонни:
– Ну что, надеюсь, вы хорошенько повеселились? – Глаза у него блестят от возбуждения.
Талия радостно улыбнулась в ответ, а Фишер только бросил быстрый взгляд на лежащую у него на плече руку. Я спокойно отвечаю:
– Больше похоже на то, что это вы «хорошенько повеселились». Не знаете, Сонни уже ушел?
– Ты о чем?
– Да так, к слову пришлось.
– Вы пойдете на соревнование за меня болеть? – спрашивает Сонни. – Говорят, рекорд – двенадцать пирожков. Думаю, мне это раз плюнуть. Я специально весь день не ел.
– Конечно, пойдем, – с готовностью откликается Талия. – Будем вас все время подбадривать. Правда же пойдем?
Мы с Фишером мычим что-то в знак согласия, но куда с меньшим энтузиазмом.
Джейми наклоняется потрепать по загривку Комету.
– С собаками надо погулять?
– Они уже нагулялись. Пока я на фестивале бездельничала, Талия и Фишер о них позаботились.
– Отлично! Молодцы! Тогда я пошел посмотрю, что там за пирожки и вообще что происходит. До встречи.
Мы смотрим ему вслед, дивясь его неиссякаемой энергии.
– Знаете, что я вам скажу, – Талия озвучивает мои мысли, и, кажется, мысли Фишера тоже, – Джейми мне нравится гораздо больше Сонни. Правда, это странно?
В ответ я ей улыбаюсь:
– Нисколько. По-моему, нам всем больше нравится Джейми.
Для соревнования на то, кто съест больше всего пирогов, раскладные столы стоят длинной линией, и Джейми сидит в самом центре. Все двенадцать участников уже расселись, и перед каждым – огромное блюдо с корнуолльскими пирожками.
Стоило Анту и Дэку, горделивым спонсорам конкурса, поставить блюдо перед Джейми, как его непоколебимо уверенный вид куда-то улетучился. Рекорд в двенадцать пирожков казался ему