Читать интересную книгу Патриарх Сергий - Михаил Одинцов

К концу октября практически все наиболее авторитетные иерархи, проживавшие в Москве и ближайшем Подмосковье, были арестованы. Становилось очевидным, что кольцо вокруг местоблюстителя сжимается. Опасаясь и предвидя худшее, митрополит Петр 5 декабря пишет завещание, в котором на случай своей кончины распоряжается о временном предоставлении прав и обязанностей местоблюстителя. Вновь, как и в распоряжении патриарха Тихона, указываются митрополит Казанский Кирилл, митрополит Ярославский Агафангел, но добавляется и третья кандидатура — митрополит Новгородский Арсений (Стадницкий). Вместе с тем Петр указывает еще одного возможного кандидата на заместительство, в случае если никто из прежде указанных архиереев не сможет вступить в отправление прав местоблюстителя. Это — митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский).

На следующий день Петр составляет еще одно распоряжение. В нем предусматривается, что в случае невозможности для него отправлять обязанности местоблюстителя их временное исполнение поручается последовательно митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому), митрополиту Киевскому Михаилу (Ермакову) и архиепископу Ростовскому Иосифу (Петровых).

Судьба Петра была решена на заседании Антирелигиозной комиссии 9 декабря 1925 года. Проводимая Петром церковная политика была признана «явно враждебной Соввласти», а собранные ОГПУ улики были определены как достаточные для ареста и начала следствия.

На следующий день патриарший местоблюститель митрополит Крутицкий Петр (Полянский) был арестован по подозрению в «политической неблагонадежности», доставлен на Лубянку, а спустя несколько дней начались его интенсивные допросы. Его слова о том, что он противником советской власти никогда не был, советскую власть признает и ее распоряжениям подчиняется, в расчет не брались, и он был выслан в Сибирь.

«Временно поручаю исполнение обязанностей местоблюстителя…»

В связи с арестом митрополита Петра вступало в силу его распоряжение о возложении временных обязанностей заместителя Местоблюстителя Патриаршего престола. В тот момент из указанных лиц это мог сделать лишь митрополит Сергий (Страгородский), находившийся в Нижнем Новгороде.

14 декабря ему был доставлен обычный почтовый конверт. Развернув его и увидав знакомый почерк митрополита Петра, Сергий понял, что произошло что-то важное. Читая, он дошел до слов: «В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам отправлять мне обязанности патриаршего местоблюстителя, временно поручаю исполнение таковых обязанностей Высокопреосвященнейшему Сергию (Страгородскому), митрополиту Нижегородскому» — и осознал, что для него начинается время новых тяжких испытаний.

В тот же день на имя епископа Клинского Гавриила (Красновского), временно управлявшего Московской епархией, он отправляет письмо, в котором сообщает о своем вступлении в должность временного (заместителя) местоблюстителя и просит уведомить о том епископов, проживающих в Москве и, по возможности, вне Москвы. До своего приезда в Москву он просит направлять в Нижний Новгород дела и материалы, относящиеся к ведению местоблюстителя.

Понимая, что от его действий многое зависит в жизни церкви, Сергий рвется в Москву, испрашивая разрешения на выезд у соответствующих гражданских властей. Но его усилия наталкиваются на невидимое и неведомое для него препятствие — разрешение на поездку в Москву не дают.

Вскоре причина прояснилась. Органы НКВД РСФСР и ОГПУ изолировали Сергия под «домашним арестом» в Крестовоздвиженском монастыре в Нижнем Новгороде, чтобы дать возможность группе иерархов во главе с архиепископом Екатеринбургским Григорием (Яцковским) заявить о правах на власть. Тот, во исполнение договоренности с Е. Тучковым, прибыл в Москву еще в начале осени, вел неприметный образ жизни и одновременно тайно продолжал сколачивать группу заговорщиков. Как только митрополит Петр оказался в изоляции, Григорий выступил из тени, испросив разрешение у властей на созыв епископов в связи с чрезвычайными обстоятельствами в церкви.

22 декабря группа епископов во главе с Григорием Яцковским собралась в бывших покоях патриарха Тихона в Донском монастыре. Обсудив создавшееся положение: арест местоблюстителя, отсутствие публично объявленного его преемника, разброд и шатания среди духовенства и верующих, они заявили о создании коллегиального органа по управлению церковью в столь критическое для нее время. Им стал Высший временный церковный совет (ВВЦС) во главе с архиепископом Екатеринбургским Григорием (Яцковским).

В подготовленных документах члены совета резко отмежевались от обновленцев и от обновленчества «во всех его видах», а также и от митрополита Петра, при единоличном правлении которого, по их мнению, «нестроения и бедствия Святой Церкви лишь усугубились».

За легализацией вновь образованного церковного органа участники совещания обратились со специальным посланием к властям. В нем были и такие слова: «Мы считаем своим долгом засвидетельствовать нашу совершенную законопослушность предержащей власти Правительства СССР и веру в Его добрую волю и в чистоту Его намерений в служении благу народа. Взаимно мы просим верить нашей лояльности и готовности служить на благо того же народа в меру наших сил, разумения и возможности»[98].

2 января 1926 года ВВЦС получает от НКВД РСФСР уведомление о регистрации совета в качестве единственного официально действующего церковного органа «тихоновцев». Спустя несколько дней о свершившемся перевороте в «тихоновской» церкви сообщила газета «Известия». Из этого же источника узнает о событиях и митрополит Сергий. 14 января он спешно пишет письмо архиепископу Григорию с просьбой объясниться. В двадцатых числах января Сергий получает ответ. По мере чтения письма Сергий все более убеждался, что «не благо Церкви и забота о чистоте православия» двигали «григорианами», а жажда церковной власти. Раскольники в открытую не признавали прав заместителя местоблюстителя. Более того, отвергали как не соответствующий канонам порядок передачи церковного управления и церковной власти «по единоличному письму». Иными словами, распоряжение митрополита Петра было, по их мнению, незаконным и необязательным к исполнению. Одновременно члены ВВЦС, «ценя мудрость и опытность в церковных делах» митрополита Сергия, предложили ему присоединиться к совету.

У Сергия немного было возможностей бороться с вновь открывшимся расколом. Он направляет различным архиереям письма и обращения, в которых излагает свою позицию в отношении «григориан». Несколько верных Сергию человек были направлены в епархии для информирования епископов о ситуации в церкви. Удалось вызвать к себе в Нижний Новгород тех епископов, которые не лишены были возможности передвигаться по стране. Более двух десятков собравшихся архиереев подтвердили законность прав Сергия в отсутствие местоблюстителя. Особым постановлением Сергий запретил в священнослужении всех тех, кто пошел за Григорием, и отстранил от управления епархиями и викариатствами как самого архиепископа, так и его сторонников, одновременно признав все их действия (рукоположения, награды, назначения и т. п.) недействительными.

Но «григориане» не сдавались. В феврале 1926 года, пользуясь особыми отношениями с ОГПУ, архиепископ Григорий встретился с митрополитом Петром в месте его заключения — внутренней тюрьме на Лубянке. Раскольник осознанно ввел Петра в заблуждение относительно «несвободы» Сергия в Нижнем Новгороде и в результате добился от Петра резолюции (правда, составленной в условной форме) об отстранении Сергия и передаче власти «тройке» (коллегии): архиепископу Григорию, а также архиепископу Владимирскому Николаю (Добронравову) и архиепископу Томскому Димитрию (Беликову). Добавим: Григорий скрыл, что предложенные им кандидаты томились в тюрьме, и, в сущности, узурпировал власть в церкви.

Ознакомившись с резолюцией, Сергий не признал ее, указав, что митрополит Петр не осведомлен о действительной ситуации в церкви. Сергий перед ОГПУ настаивал на личной встрече с местоблюстителем для разрешения назревших вопросов внутрицерковной жизни. В марте власти обещали устроить эту встречу. Однако, хотя Сергий приехал в Москву, а в церковных кругах ходили слухи, что там же, в Москве, находится и Петр, встретиться им так и не было суждено. Разрешено было лишь обменяться письмами. Сергий извещает митрополита об обманных действиях и неблаговидных поступках Григория. В ответном письме Петр осудил действия Григория, признал свою резолюцию об образовании «коллегии» недействительной и вновь подтвердил полномочия митрополита Сергия как своего заместителя.

Вскоре и самим «григорианам» стало ясно, что им не удастся склонить на свою сторону ни Сергия Страгородского, ни других авторитетных иерархов, несмотря на все их посулы, вплоть до обещаний об освобождении из тюрем и ссылок. По мере того как информация о действиях Григория распространялась в церковном мире, ширился и протест против них. Григорианский раскол медленно агонизировал.