мозговые центры, — сказал Макнейл, покачав головой. — Они хороши для разных там историй. Конечно, должна за всем этим стоять какая-то голова, но не верю я в суперпреступников. Думаю, скорее здесь действует какой-то небольшой, но мозговитый совет директоров. Он централизован, и во главе стоит председатель. Им удалось наладить дело, и они все время совершенствуют технику. Тем не менее…
— Ну? — подстегнул его сэр Рональд.
— Но даже в таком спаянном маленьком коллективе всегда найдется лишний, без кого можно обойтись. Это то, что я называю принципом русских саней. Время от времени, как только им начинает казаться, что мы напали на горячий след, они выбрасывают кого-то одного, потеря которого им кажется наименее болезненной.
— Разве они посмеют сделать это? Это ведь рискованно!
— Думаю, все может быть проделано так, что тот, кого сбросят, даже не узнает об этом. Он посчитает, что сам свалился. И будет помалкивать, потому что выгоднее молчать. И это, конечно, так. У них полно денег, почему бы не поиграть в щедрость. Позаботиться о семье, пока он в тюрьме. Можно даже устроить побег.
— Такое мы уже имели с лихвой, — заметил Комсток.
— Я полагаю, вы понимаете, — сказал сэр Рональд, — что перемалывать все это мало толку. Мы все время повторяемся.
Макнейл рассмеялся:
— А для чего вы вообще нас собрали, сэр?
— Видите ли… — Сэр Рональд на минуту задумался. — Мы все согласны в главном, — продолжал он неторопливо. — Мы едины в оценке нашей основной политики, в том, что мы должны попытаться сделать. Думаю, было бы полезно поискать что-то второстепенное, не такое значительное, но тем не менее выходящее за рамки привычного. Мне даже трудно объяснить, что я имею в виду. Нечто вроде того дела несколько лет назад — случая с Калвером. Чернильное пятно. Помните? Чернильное пятно вокруг мышиной норы. Спрашивается, чего ради кто-то станет выливать бутылку чернил в мышиную нору? Это казалось пустяком, но пустяком необъяснимым. А когда мы нашли объяснение, это повело нас дальше. Вот, приблизительно, что я имею в виду. Что-то нестандартное. Не стесняйтесь говорить о том, что вы наткнулись на какую-то необъяснимую странность. Мелочь, возможно, но раздражает, потому что никуда не вписывается. Вижу, что Папаша кивает.
— Более чем согласен с вами, — сказал старший инспектор Дэви. — Давайте, ребята, постарайтесь выудить что-нибудь. Даже если это просто человек в дурацкой шляпе.
Немедленного отклика не последовало. У присутствующих был неуверенный вид людей, которые колеблются.
— Ну давайте же, — продолжил Папаша. — Ладно, рискну быть первым. Просто забавная история, примите ее как есть. Нападение на «Лондон энд Метрополитен банк». Отделение на Кармолли-стрит. Помните? Целый список номеров машин, их цветов и марок. Мы призываем народ давать показания, и люди откликаются — еще как! Около ста пятидесяти свидетельств, ведущих никуда. Мы их отсортировали наконец, оставив около семи машин, которые заметили в округе. Любая из них могла быть замешана в ограблении.
— Да, — подтвердил сэр Рональд, — продолжайте.
— Но одну или две нам не удалось обнаружить. Похоже, что номера были заменены. В этом нет ничего особенного. Так делается часто. Многие все же удается выследить. Но я остановлюсь на одном только факте. «Моррис-Оксфорд» черного цвета, номер SMG-256. Машину засек полицейский, он сообщил, что за рулем был судья Ладгроув.
Он обвел всех глазами. Его слушали, но без особого интереса.
— Судья Ладгроув довольно заметный старикан — уродливый как смертный грех. Так вот, это был совсем не судья Ладгроув, потому что именно в это время он заседал в суде. У него действительно есть «Моррис-Оксфорд», но его номер не SMG-256. — Он еще раз огляделся. — Ладно, ладно. Вы скажете: «Хорошо, ну и что?» Но вы знаете, какой номер у машины Ладгроува на самом деле? SMG-265. Близко, а? Как раз такая ошибка, которую совершаешь, пытаясь запомнить номер.
— Прошу прощения, — пожал плечами сэр Рональд, — но я что-то не понимаю…
— Да, — сказал старший инспектор Дэви, — тут и понимать нечего вообще-то. Только ведь номер был похож на настоящий номер его машины! 265–256 SMG. Похоже, что там был именно «Моррис-Оксфорд» нужного цвета и с номером, состоящим из тех же букв и цифр, а в машине сидел человек, похожий на Ладгроува.
— Вы хотите сказать?..
— Разница только в порядке цифр. Так называемая «преднамеренная ошибка». Очень на то похоже.
— Прости, Дэви. Я все-таки не понимаю.
— Да, собственно, ничего особенного нет. Просто по улице две с половиной минуты спустя после ограбления банка едет «Моррис-Оксфорд», SMG-265. И офицер полиции узнает судью Ладгроува.
— Уж не хотите ли вы сказать, что там действительно сидел судья Ладгроув? Да вы что, Дэви?
— Нет, я не пытаюсь сказать, что там был Ладгроув и что он замешан в ограблении банка. Он остановился в отеле «Бертрам» на Понд-стрит, а в тот момент находился в суде. Все это точно доказано. Я просто хочу подчеркнуть, что номер машины и то, что Ладгроува узнал офицер, которому прекрасно знакомо лицо судьи, — это совпадение, которое должно что-то значить. Видимо, ничего. Очень плохо.
Комсток заерзал:
— Нечто похожее произошло при ограблении ювелира в Брайтоне. Какой-то старый адмирал, что ли. Забыл его фамилию. Какая-то женщина уверенно опознала его как бывшего на месте преступления.
— А его там не было?
— Нет, он был в Лондоне в тот вечер. На приеме в честь моряков, кажется.
— Он остановился в своем клубе?
— Нет, в гостинице. Кажется, в том самом отеле, который вы только что упомянули, Папаша. «Бертрам», верно? Тихое местечко. Там всегда полно старых служак, насколько мне известно.
— Отель «Бертрам», — задумчиво повторил старший инспектор Дэви.
Глава 5
1
Мисс Марпл проснулась рано, потому что она всегда просыпалась рано. Ей понравилась кровать. Очень удобная.
Она подошла к окну и отдернула шторы, впустив в комнату бледный свет лондонского утра. Но ей пока не хотелось расставаться с электрическим светом. Мисс Марпл отвели прелестную комнату, опять-таки в духе бертрамовских традиций. Обои в розочках, большой, хорошо отполированный комод красного дерева и соответствующий ему туалетный столик. Два стула с прямыми спинками, одно кресло с достаточно высоким сиденьем. Дверь вела в ванную комнату, вполне современную, но стены ее были оклеены пластиком в розочках, и это скрадывало впечатление слишком строгой стерильности.
Мисс Марпл снова забралась в постель, приподняв повыше подушки, и взглянула на часы. Половина восьмого. Она взяла маленький молитвенник, который всегда возила с собой, и прочла, как обычно, полторы страницы, положенные на этот день. Затем она достала свое вязанье и принялась вязать, сначала