Читать интересную книгу Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл - Агата Кристи

это время занимался?

— Всем понемногу, — сказал Мики с заметной неохотой. — Обо мне-то не писали, как о тебе. Я, бывало, читал о твоих проделках.

Бесс Седжвик рассмеялась.

— Во всяком случае, я лучше тебя сохранилась, — сказала она. — А ты слишком много пьешь. Всегда пил много.

— Ты только потому и сохранилась, что все время при деньгах была.

— Тебе-то деньги не принесли бы никакой пользы. Ты просто пил бы еще больше, пока совсем бы не спился. Да, да, так оно и есть. Но все же как ты сюда попал, хотела бы я знать.

— Мне нужна была работа. А у меня вот что имеется… — Рука его прошлась по ряду медалей на груди.

— Понятно. — Она задумалась. — И все они настоящие?

— Ясно, настоящие. А то какие?

— Да я тебе верю, верю. Ты всегда был храбрым. И бойцом неплохим. Да, для армии ты подходящий кадр. В этом я не сомневаюсь.

— Армия хороша во время войны, а в мирное время в ней ничего хорошего нет.

— Вот ты и прибился сюда. Я понятия не имела… — Она вдруг замолчала.

— О чем это ты, Бесси, понятия не имела?

— Да так, ничего. Странно встретить тебя после стольких лет.

— Я ничего не забыл, — сказал он. — Я тебя никогда не забывал, малышка Бесси. Ах и хороша же ты была! Такая красотка.

— Глупая девчонка — вот кем я была, — возразила леди Седжвик.

— Что верно, то верно. Большого ума в тебе не было. Если бы ты была поумнее, не связалась бы со мной. Ты с лошадками лихо управлялась. Помнишь ту кобылку, как ее звали-то? Молли О’Флинн. Норовистая, прямо ведьма.

— Да, только ты один мог с ней справиться, — признала леди Седжвик.

— Она бы меня сбросила, если бы могла! Но когда поняла, что это у нее не пройдет, сразу смирилась. Ну и красавица она была, а? Но уж если говорить о верховой езде, то ни одна леди не ездила верхом лучше тебя. Как ты сидела, как держалась! Ни капли страха, ни на миг! Так оно и дальше было, судя по всему. Аэропланы, гоночные машины…

Бесс Седжвик рассмеялась:

— Ладно, мне пора заканчивать письма. — Она отошла от окна.

Мики перегнулся через ограду.

— Я не забыл Балигоулан, — сказал он многозначительно. — Я иногда думал написать тебе…

Голос Бесс Седжвик прозвучал резко:

— Что это на тебя нашло, Мик Горман?

— Просто говорю, что ничего не забыл… Просто так… напомнил тебе.

Голос Бесс Седжвик все еще сохранял резкий тон:

— Если ты думаешь о том, о чем, я полагаю, ты думаешь, то вот тебе мой совет: держи язык за зубами. Только пикни — я тебя пристрелю так же легко, как крысу. Мне случалось убивать людей.

— Может, в чужих странах…

— В чужих или здесь, мне все едино.

— Боже праведный, не сомневаюсь, что ты на это способна! — В голосе Мики звучало неподдельное восхищение. — В Балигоулане…

— В Балигоулане, — перебила она, — тебе заплатили за молчание, и заплатили хорошо. Денежки-то ты взял. И не думай, что от меня еще получишь, — не выйдет.

— Ух и славная бы историйка получилась для воскресных газет!

— Ты слышал, что я сказала.

— Ха, — рассмеялся он. — Да я же не всерьез, а так, в шутку. Разве я что сделаю против своей малышки Бесси? Я держу рот на замке.

— Так и держи, — сказала леди Седжвик.

Она опустила окно и уставилась на неоконченное письмо, лежавшее перед ней на письменном столе. Взяла его, взглянула, скомкала и швырнула в мусорную корзинку. Затем она резко поднялась и вышла из комнаты. Даже не оглянулась, выходя.

Небольшие комнатки для писем в «Бертраме» часто казались пустыми, даже когда это было не так. Два солидных письменных стола находились в оконных нишах, на особом столе у правой стены лежали журналы, а слева стояли два кресла с высокими спинками, повернутые к камину. Их облюбовали пожилые военные, которые после обеда обычно уютно устраивались там и сладко дремали до самого чая. И те, кто приходил в комнату, чтобы написать письмо, часто их не замечали. В утренние часы на кресла не было особого спроса.

Но так случилось, однако, что в то утро оба кресла были заняты. В одном из них сидела старая дама, а в другом — юная девушка. Девушка поднялась на ноги. Какое-то время она постояла, нерешительно глядя на дверь, за которой скрылась леди Седжвик, потом медленно двинулась к выходу. Лицо Эльвиры Блейк было смертельно бледно.

Прошло еще пять минут, прежде чем старая дама тронулась с места. Мисс Марпл решила, что небольшой отдых, который она всегда позволяла себе после одевания и спуска по лестнице, уже закончился и пора двинуться в приятное путешествие по Лондону. Можно пройти до Пикадилли и сесть на девятый автобус до Хай-стрит в Кенсингтоне, или можно дойти до Бонд-стрит и сесть на двадцать пятый автобус до пересечения Маршалл и Снелгроув, или можно сесть на тот же автобус в противоположном направлении и доехать, насколько она помнит, кажется, до магазина Армии и Флота. Выходя на улицу, она предвкушала удовольствие от этих прогулок. Швейцар-ирландец, который снова занял свой пост, решил за нее проблему.

— Мадам, вам потребуется такси, — заявил он решительно.

— Не думаю, — сказала мисс Марпл. — Мне кажется, здесь где-то рядом ходит двадцать пятый автобус или двойка — от Парк-лейн.

— Вам не нужен автобус, — настаивал швейцар. — Крайне опасно прыгать в автобус, когда годы уж не те. К тому же они так дергают, когда трогаются или останавливаются. На ногах не удержишься. Сердца у них нет, у нынешних водителей. Я свистну такси, и вы поедете куда хотите, словно королева.

Мисс Марпл подумала и сдалась.

— Ну ладно, — согласилась она. — Может, и правда лучше взять такси.

Швейцару совершенно не нужно было свистеть, ему достаточно было только поднять большой палец, и такси возникло перед ними, как по волшебству. Мисс Марпл заботливо усадили в машину, и она внезапно решила ехать в магазин «Робинсон и Кливер», чтобы посмотреть на богатый выбор настоящего льняного белья. Она, страшно довольная, сидела в такси и чувствовала себя именно так, как ей обещал швейцар, — королевой. Голова ее была занята приятными мыслями о льняных простынях, льняных наволочках и нормальных столовых и кухонных скатертях, а не этих новомодных, с изображениями бананов, инжира или дрессированных собачек и прочих отвлекающих рисунков, которые так раздражают.

Леди Седжвик подошла к стойке администратора:

— Мистер Хамфрис у себя?

— Да, леди Седжвик, — ответила мисс Горриндж несколько удивленно.

Леди Седжвик прошла за стойку, постучала