Рейкерс был тюрьмой?
– Разве это имеет значение? – он запустил пальцы в волосы.
– Ещё какое!
– Кто тебе сказал?
– Какая разница? Ответь на вопрос, Чарльз! Я хочу знать правду!
– Правду? Тогда слушай. На каком-то другом Рейкерсе была тюрьма. В другом мире, чуждом мне… Да, там действительно была тюрьма. Но здесь нет заключённых! Здесь мы свободны!
– Неужели все, кого я знаю, – бывшие узники Рейкерса?
С трудом поднявшись на ноги, я поплелась к выходу. Но Чарльз догнал меня. Положил ладони на плечи. Стоя позади, он согревал меня дыханием. Его тёплые губы заскользили по шее.
– Прости меня.
– Почему ты не сказал раньше?
– Я оставил эту жизнь в прошлом, – Чарльз развернул меня лицом к себе. Наши взгляды встретились. – Я больше не тот человек. И не хочу вспоминать о той жизни. Я сожалею о ней, поверь! Скажи, что веришь мне.
Я тут же вспомнила, как в реальной жизни разбила витрину магазина ради смеха. Люди ошибаются. И я не была исключением, а значит, не могла судить других.
– Я верю, что ты сожалеешь о своём прошлом.
Чарльз нежно погладил меня по щеке.
– Спасибо, – взяв меня за руку, он, по обыкновению, коснулся губами пальцев. – Пойдём. Уже почти семь.
– Я не голодна.
Но он молча открыл передо мной дверь. Возражения не принимались.
Продолжение истории на следующей странице.
Начало общей ветки
Сатоко как раз накрывала на стол в обеденном зале. Я вызвалась помочь ей, и мы завели непринуждённый разговор. Мне хотелось знать о том, как она попала на Рейкерс.
– Сатоко, твоя работа тебе нравится?
– Это лучшее, на что я могу рассчитывать.
– Но ты больше могла бы сделать, если бы тренировалась.
– Мне нравится дружить, а не бить.
– А что до попадания сюда ты делала?
Она испуганно взглянула на меня и принялась энергично протирать полотенцем тарелку, которая и так была чистой.
– Сатоко?..
– Пекарня моим домом была.
– Ты там работала?
Сатоко активно закивала.
– Место для пекарни странное выбрали… Остров какой-то!
– Остров непростой.
Она огляделась, жестом подозвала меня к себе и зашептала мне на ухо:
– Тюрьма раньше здесь была. Для неё мы хлеб пекли.
Я попыталась изобразить удивление. К счастью, Сатоко отвлекли чьи-то тяжёлые шаги в коридоре, и она исчезла за дверью, ведущей на кухню. Итак, Сатоко была поваром, а значит, здесь действительно не все были заключенными. Я заняла своё место за столом и принялась ждать остальных.
Однажды Чарльз рассказывал мне, что утренняя трапеза после вылазки – самый шумный приём пищи на Рейкерсе. Что островитяне любят обсуждать свои победы, большие и даже самые маленькие, такие, как первая встреча с мятежниками. И тогда я подумала, что они сильно отличаются друг от друга. Ведь в Астории никто не хвастался удачными бросками, шрамами и добытыми ресурсами. Но сегодня на Рейкерсе за столом царила тишина. Только звон столовых приборов нарушал её.
И причиной всеобщего молчания была я. На меня бросали косые взгляды, а Франклин и вовсе не сводил с меня глаз. Только Михаила, казалось, не заботило происходящее. Он чавкал блинчиками и хлебал горячий чай из кружки. Покончив с трапезой, он наконец заметил неладное.
– Эй, а чего все молчат? Не выспались, что ли? Я вот спал как убитый. Да, Франклин? – он запустил во Франклина салфеткой, чтобы привлечь его внимание.
– Угу.
– Слушайте, ну и зверюги эти белые твари.
– Сущности.
– Во-во. Сущности! Я чуть кони от страха не двинул.
– А я не испугался, – он исподлобья посмотрел на меня. – Правда, Обри?
– Ты испугался за двоих.
– Дура! Ещё одно слово, и я…
Чарльз со стуком поставил свой стакан на стол. Островитяне мигом повернулись к нему.
– Хватит! Дайте поесть спокойно.
Франклин вскочил. Обращаясь к Чарльзу, он указал на меня пальцем:
– Она чуть не убила нас вчера! Как ей можно доверять?!
Некоторые островитяне одобрительно зашумели.
– Тебе есть что сказать?
– Вообще-то, есть, – я поднялась на ноги и указала прямо на камеру, ловко спрятанную в люстре. – У нашего господина есть секрет. Он подглядывает за всеми с помощью камер!
– Что ты несёшь? – усмехнулся Франклин.
– Обри, ты понимаешь, что говоришь? – вздохнул Чарльз.
– Ещё бы! Я своими глазами видела: камеры установлены даже в комнатах!
– Полный бред. Мы знаем, что здесь есть камеры. Но они не работают.
– Это ещё не всё! У него есть лаборатория, в которой он держит Сущность!
Все за столом ахнули.
– Так что в этом здании находится одна из Сущностей, которых вы так боитесь! И именно господин подвергает нас опасности! И, похоже…
– Стоп! – Чарльз жестом приказал мне замолчать. – Прекрати, Обри! Это не лучший способ доказать, что Сущности не имеют к тебе отношения!
– Но я…
– Иди занимайся делами.
Разгневанная, я сжала ладони в кулаки и повернулась к Чарльзу. Я надеялась, что он посмотрит на меня своим строгим, но добрым взглядом, который будто специально изобрёл для меня. Но он не отрывал глаз от тарелки. В обеденном зале все молчали. Только звук столовых приборов Чарльза разрывал тишину. Я вышла, не оборачиваясь.
Речами невозможно было убедить тех, кто видел Сущность. Они были напуганы. Вернувшись с вылазки, они наверняка рассказывали друг другу об этой встрече, и, как бы я ни старалась, я бы не смогла убедить их, что зло было куда ближе, чем они предполагали.
* * *
За время моего пребывания на Рейкерсе кладбище стало для меня уголком свободы. Здесь я могла чувствовать власть природы, которая так безжалостно обошлась с могилами. Но теперь я знала, что была здесь не одна: за мной незаметно следовал Асура. Какие ответы он искал?
Медленно прогуливаясь вдоль надгробий, я вновь обратила внимание на цифры. После 2006 года здесь никого не хоронили. Я уже собиралась проверить это предположение, очистив остальные надгробия с помощью способностей. Но потом вспомнила про браслеты.
Когда я только получила свои способности, я не ощущала их частью себя. Напротив, я считала их чем-то инородным, вроде вируса, отравляющего моё тело. Но теперь, когда «подарок» Асуры не позволял мне применять свои силы, я почувствовала пустоту. Лёгкие браслеты были настоящим грузом на моих руках, и я мечтала скорее избавиться от них. Но, вступая в конфронтацию с Асурой в лаборатории, я не могла предположить, что всё обернётся именно так.
Я зарычала так громко, что казалось, могли услышать даже в главном здании. Сзади послышался лающий смех. Обернувшись, я увидела Франклина.
– Что ты тут делаешь?
– За тобой слежу.
Франклин проигнорировал мои возражения и присел возле дерева,