– Подожди, Дафф.
Шон показал. Уцелевшие после взрыва достигли перекрестка, и здесь их остановили два всадника.
– Эти двое пытаются их повернуть. Давай поможем им принять решение. Они еще в пределах досягаемости.
– Нет, – возразил Шон, – они больше не на нашей собственности. Хотите попасть на виселицу?
Они наблюдали, как те члены синдиката, что получили урок, поскакали дальше по дороге к лагерям и исчезли; остальные собрались на перекрестке в темную массу.
– Надо было перестрелять их, пока была возможность, – тревожно проворчал один из наемников. – Теперь они возвращаются. Посмотрите на ублюдка, который говорит с ними, как голландский дядюшка.[15]
Всадники спешились, оставили лошадей, развернулись и начали осторожно подниматься по склону. У самых колышков они чуть-чуть задержались и побежали вперед, вырывая по пути эти колышки.
– Пожалуйста, все вместе, джентльмены, – вежливо сказал Дафф, и семь ружей выстрелили. Расстояние было большое, а нападающие бежали пригнувшись и уклоняясь. Вначале пули почти не возымели действия, но как только расстояние стало сокращаться, люди начали падать.
По склону ущелья наискось проходила мелкая донга,[16] и нападающие, добежав, прыгали в нее. Оттуда, из безопасности, они отвечали на огонь людей Шона огнем.
Пули свистели над механизмами, оставляя яркие шрамы там, куда попадали.
Зулусы Мбежане присоединили к общему смятению свои голоса:
– Пошли на них, нкози. Они близко, пошли!
– Успокойтесь, сумасшедшие, вы не пробежите и ста шагов под этим огнем, – нетерпеливо рявкнул Шон.
– Шон, прикрой меня, – прошептал Дафф. – Я прокрадусь низом, под гребнем, обойду их со стороны и брошу несколько связок динамита в донгу.
Шон схватил Даффа за руку, так сильно стиснув, что тот поморщился.
– Сделай хоть шаг, и я разобью ружье о твою голову. Ты нисколько не лучше черных. Стреляй и дай мне подумать.
Он высунул голову из-за котла, но тут же снова спрятался, потому что в дюйме от его уха о металл ударилась пуля. Шон посмотрел на свежую краску перед носом, слегка нажал плечом – котел покачнулся. Он поднял голову и увидел, что Дафф смотрит на него.
– Мы вместе спустимся и забросаем их динамитом, – сказал Шон. – Мбежане и его кровожадные язычники покатят перед нами котел. Остальные джентльмены прикроют нас, и мы все проделаем великолепнейшим образом.
Шон вызвал зулусов из шурфов и объяснил им задачу. Они хором выразили согласие и, толкаясь, разместились вдоль котла. Шон и Дафф затолкали под куртки гранаты и запалили каждый по короткому фитилю.
Шон кивнул Мбежане.
– Где дети зулусов? – запел Мбежане, задавая пронзительным голосом ритуальный риторический вопрос.
– Здесь, – хором ответили воины, налегая на цилиндр.
– Где копья зулусов?
– Здесь!
– Яркие ли копья у зулусов?
– Ярче солнца!
– Голодны ли копья зулусов?
– Голодней саранчи!
– Так покормим же их!
– Тех-хо!
Взрывом прозвучал ответ, и котел под напором черных плеч дрогнул.
– Тех-хо!
Еще один громоздкий поворот.
– Тех-хо!
Барабан медленно двинулся вниз.
– Тех-хо!
Сила тяжести подхватила его. Он громоздко запрыгал вниз по склону, и они побежали следом. Огонь из донги усилился вдвое, по металлическому цилиндру стучал град пуль. Тональность пения зулусов сменилась – темп ускорился, голоса стали выше, крик – кровожадным. От этого безумного, ужасного крика у Шона мурашки поползли по коже, призрачные пальцы воспоминаний холодом прошлись по спине, но этот крик воспламенил и его. Разинув рот, он закричал вместе с ними, схватил первую гранату с горящим фитилем и по высокой сверкающей дуге запустил ее в воздух. Она взорвалась над донгой. Он бросил вторую. Бах, бах! Дафф тоже использовал свою взрывчатку. Котел перевалился через край донги и остановился в облаке пыли; зулусы спрыгнули за ним, разбежались, по-прежнему крича, и заработали ассегаями. Белые дрогнули – лихорадочно выбираясь из донги, они бежали, а зулусы преследовали их.
Когда явился Франсуа во главе пятидесяти вооруженных землекопов, бой был закончен.
– Уведи своих людей назад в лагерь. Тщательно проверь здесь все. Нельзя, чтобы кто-нибудь из этих парней ушел, – сказал ему Дафф. – Пора принести немного закона и порядка на эти поля.
– Как отличить тех, кто был не с нами? – спросил Франсуа.
– Узнаешь их по белым лицам и грязи на рубашках, – ответил Дафф.
Франсуа и его люди ушли, оставив Шона и Даффа расчищать поле битвы. Работа была грязная – такой ее сделали копья зулусов. Прикончили полуживых после взрыва лошадей и собрали из донги и со склонов более дюжины трупов. Погибли два зулуса. Раненых – а их было много – усадили в фургон и отвезли в гостиницу Канди.
К полудню они прибыли к гостинице. Они провели фургон через толпу и остановили его перед строением. Казалось, здесь собралось все население золотых полей, окружив небольшой участок, на котором Франсуа держал пленных.
Франсуа от возбуждения был близок к истерике. Отгоняя толпу, он угрожающе размахивал своим дробовиком. Потом поворачивался, тыча в пленников стволом.
– Сволочи! – кричал он. – Хотели украсть наши заявки!
В этот миг он увидел пробивающихся через толпу Даффа и Шона.
– Дафф, Дафф! Мы их взяли, мы взяли их всех!
Толпа уважительно пятилась от заряженного ружья, и Шон вздрогнул, когда на мгновение ружье оказалось направлено прямо на него.
– Вижу, Франсуа, – сказал Дафф. – Редко приходилось видеть так удачно захваченных.
Пленники Франсуа были связаны – они могли только шевелить головами; в качестве дополнительной меры предосторожности возле каждого стоял землекоп с заряженным ружьем. Дафф слез с фургона.
– Не стоит ли ослабить веревки? – с сомнением спросил он.
– Чтобы они удрали? – возмущенно отозвался Франсуа.
– Думаешь, они далеко уйдут?
– Нет, не думаю.
– Ну так еще полчаса, и у них у всех начнется гангрена. Только посмотри, какого они прекрасного синего цвета.
Франсуа неохотно согласился и приказал своим людям развязать пленных.
Дафф пробился сквозь толпу и поднялся на ступеньки гостиницы. Здесь он поднял руки, призывая к тишине.
– Сегодня было убито много людей, и мы не хотим, чтобы это повторилось. У нас есть способ обеспечить это – виновные должны получить по заслугам. – Приветственные крики под руководством Франсуа. – Но сделать это нужно правильно. Я предлагаю избрать комитет, который занялся бы этим делом и занимался бы любыми другими проблемами, возникающими на полях. Скажем, десять членов и председатель.