ГЛАВА 28
Кингстон
— Кингстон, вставай.
При звуке монотонной команды Алекса я натягиваю одеяло на голову и зарываюсь поглубже в подушки.
— Уходи!
— Ты достаточно долго провел в постели.
— Кто сказал? — Одеяло срывается одним сильным рывком. — Эй!
Алекс сердито смотрит на меня с торца кровати, его деловой костюм и хмурый взгляд придают ему властный вид.
— Вставай. Сейчас же.
— Отвали. — Закрываю лицо подушкой, но ее отбирают и швыряют через всю комнату. — Почему ты такой бессердечный мудак?
— Душ. Одевайся. Встретимся внизу.
— Эм… нет.
Его взгляд становится жестче.
— Нет, спасибо?
— Живо. У тебя есть тридцать минут. — Он захлопывает за собой дверь.
— Невозможно! Никто не может собраться за тридцать минут! — Я подумываю о том, чтобы снова лечь спать. Алексу придется надрать мне задницу, если он хочет, чтобы я спустился вниз в любом положении, кроме как лежа на спине.
Когда думаю, что брат, вероятно, сделает именно это — придет сюда и перекинет меня через плечо, — то решаю, что, возможно, душ и стакан доступной выпивки помогут мне лучше спать.
Я выдержу лекцию Алекса «Приди к Иисусу». Заверю его, что у меня есть план, отобьюсь от него на достаточно долгое время, чтобы утопиться в скотче, и снова лягу спать, пока боль в груди не пройдет. В конце концов, за последние две недели мы не раз проигрывали этот сценарий.
В душе слишком жарко, и я даже не смотрю на одежду, которую надеваю. В конце концов, босой тащусь вниз с мокрыми волосами и негативным настроем. И останавливаюсь на нижней ступеньке, когда вижу всех троих моих братьев, сидящих вокруг обеденного стола Алекса.
— Привет, милый, — приветствует меня Джордан и протягивает свежий эспрессо. — Ты голоден?
Я перевожу взгляд с моих братьев на нее.
— Спасибо. Что они здесь делают? — шепчу я.
Легкая усмешка трогает ее губы.
— Почему бы тебе не пойти туда и не выяснить?
Зная, что Джордан не отправила бы меня на верную смерть без предупреждения, я подхожу к троице.
— Если вы здесь для вмешательства, то напрасно тратите свое время.
— Присаживайся, — говорит Хейс в нехарактерной для него гостеприимной манере.
Я смотрю на папки, которые лежат рядом с Хейсом и его компьютером, и решаю, что они, вероятно, попросят меня подписать какое-нибудь юридически обязывающее заявление, гарантирующее мое молчание об Августе и «Норт Индастриз», которые последуют за мной в загробную жизнь.
Хадсон отодвигает свой ноутбук в сторону.
— Как у тебя дела?
Я допиваю остатки своего эспрессо и ставлю чашку на стол слишком громко.
— Как это выглядит, как у меня дела?
Он кивает и улыбается.
— Надеюсь, что то, что мы пришли сюда сказать, изменит это.
— Хорошо, можете уже перейти к делу? Наверху меня ждет полбутылки «Гленливет».
— Мисс Коулман солгала, — выпаливает Алекс со своего конца стола.
Хадсон выглядит смущенным.
Хейс — сердитым.
— Как ты это выяснил? — спрашиваю я.
— Александр почувствовал, что что-то не так в тот день, когда Август уволил тебя. — Хадсон снова ставит свой ноутбук перед собой. — После некоторых раскопок и с помощью частного детектива мы обнаружили, что ты говорил правду о ней. «Норт Индастриз» не первая компания, в которую она пыталась пробраться.
Хадсон щелкает челюстью.
— Мы допросили Лайзу Дарби, ее помощницу. Она подслушала, как Коулман угрожала тебе. Мы отпустили Лайзу с солидным выходным пособием.
— А Коулман? — спрашиваю я.
— Мы уволили ее, пригрозив судебным иском, если она еще раз хотя бы произнесет название «Норт Индастриз», — с гордостью говорит Хейс.
— Как Август воспринял эту новость?
Все мои братья переглянулись.
— Не очень хорошо, — признается Алекс. — Упрямый сукин сын.
Я качаю головой, нисколько не удивляясь тому, что, даже имея перед собой доказательства, он все равно предпочел бы обвинить меня, чем виновную сторону. Самодовольный дурак.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— У нас есть идея. — Хейс открывает папку и пододвигает ее ко мне.
Я смотрю на страницы внутри, не видя ничего, кроме блоков слов и танцующих букв.
— Черт, — ворчит он. — Прости.
Хадсон пододвигает папку между нами и читает первые пару абзацев.
— Стоп, — останавливаю его и оглядываю троих мужчин за столом, которые смотрят на меня с осторожной надеждой на лицах. — Вы, ребята, хотите заняться со мной бизнесом?
— Не совсем так, — объясняет Хейс. — Мы хотели бы инвестировать в твой бизнес. Каждый из нас согласился сделать значительное пожертвование, чтобы ты мог основать свою компанию по декорированию.
— За пределами «Норт Индастриз»?
— Да, независимо от «Норт Индастриз». — Хадсон толкает папку обратно ко мне. — Вот общая сумма прямо здесь.
Я вижу пятерку и целую кучу гребаных нулей.
— Вы, ребята, издеваетесь надо мной?
— Нет. — Хадсон протягивает мне ручку. — Подпиши здесь внизу, и можешь приступать.
— Контракт уже готов, — объясняет Хейс. — Ты берешь деньги без обязательства вернуть их нам. Все надежно. Я знаю, потому что сам составил его.
Джордан садится рядом со мной.
— Я тоже просмотрела контракт, и он так же прост, как и звучит.
Мои глаза горят, и я беру ручку, чтобы подписать. Но прежде чем это делаю, спрашиваю:
— Август знает об этом?
— Знает, — говорит Алекс. — Потому что я нанимаю тебя для ремонта этого здания, а также здания «Норт Индастриз».
А потом я отвожу взгляд, и, черт возьми, плачу. Как ребенок, прямо там, на глазах у моих братьев. И ни один из них не выглядит иначе, как гордым.
Джордан протягивает мне салфетку, и как только я вытираю глаза достаточно, чтобы видеть ясно, нацарапываю свою подпись на контракте.
— Еще кое-что, — говорит Хадсон. — Мы провели небольшое исследование и выяснили, что существует масса программного обеспечения, которое может помочь людям с дислексией в бизнесе.
Алекс достает ноутбук из черного чехла и передает его мне.
— Он будет сканировать документы и читать их тебе, голосовые приложения и многое другое. Парень, который разработал все программное обеспечение, придет завтра, чтобы рассказать тебе о нем.
— Парень, который разработал программное обеспечение? Ты нанял его, чтобы он пришел учить меня? Он здесь, в Нью-Йорке?
— Силиконовая долина.
— Срань господня, — шепчу я. — Вы, ребята, не шутите.
— Ты заслуживаешь большего, чем мы тебе дали, — говорит Хадсон. — Мы здесь, чтобы исправить эту ошибку. Ты Норт, а мы твоя семья. Мы сами заботимся о себе.
Я вытираю глаза и нос.
— Я не знаю, что сказать.
— Ничего не говори, — говорит Алекс. — Просто приступай к работе.
— Это будет так весело! — Джордан взволнованно хлопает в ладоши. — Иди, надевай свои ботинки, и пойдем искать офисное здание для покупки.
— Сначала пообедаем? Я умираю с голоду.
Облегчение на ее лице совпадает с моим собственным.
Наконец-то какое-то направление. План. Надежда.
Это почти заставляет меня почувствовать себя цельным. За исключением этой зияющей пустой дыры, оставленной Габриэллой.
Габриэлла
Манхэттенская балетная студия расположена в старой англиканской церкви, построенной в 1823 году. Каменные стены, витражи, деревянные полы и зеркальные стены создают пространство для танца, которое поддается духовному благоговению.
Запах полироли для дерева смешивается с затхлым ароматом, как будто столетия курения благовоний впитались в разлагающийся камень. Я крепко прижимаю свои балетные туфли к груди и двигаюсь глубже в помещение. Воспоминания захлестывают меня. Место, которое когда-то казалось мне больше домом, чем мой собственный, распахивает свои объятия и приветствует меня.