различной техники. На обочине попался брошенный грузовой автомобиль с признаками поломки и попытки ремонта. В стороне была замечена группа немецких солдат, почти не обративших внимания на два едущих по дороге бензовоза. В это время, когда впереди открывалась светлая полоса неба над дальним лесом, она все больше становилась местами темной или даже черной не то от пожаров там, не то выброса высоко вверх следов разрыва снарядов и мин, выпущенных по врагу наступающими войсками.
– Не останавливайся! Вперед! Вперед! Если что, таранить будем! – скомандовал Щукин Первякову, когда заметил впереди двигающиеся им навстречу еще два немецких мотоцикла, на каждом из которых сидели не менее чем по пять человек.
– Драпают! – прокричал, комментируя увиденное, сидевший рядом с водителем в кабине машины разведчик Григорьев.
Не уступая им дорогу, не сбрасывая скорость, бензовозы шли вперед. Водители обоих мотоциклов не выдержали такого напора, не смогли сманеврировать и слетели с дороги, переворачиваясь и роняя по сторонам своих многочисленных пассажиров. Со второго бензовоза кто-то из разведчиков дал по ним автоматную очередь.
– Так им и надо, гадам! – радостно закричал Григорьев.
Тем временем Егор начинал нервничать. Они проехали уже не менее двенадцати километров, миновали и увидели немало признаков бегства врага. Периодические короткие остановки, особенно перед каждым не просматриваемым участком местности или перед крутым поворотом, давали понять, что наступление Красной Армии действительно началось. Дальние раскаты канонады от идущей артиллерийской подготовки слышались все отчетливее. Нужно было менять способ движения. Того и гляди, можно нарваться на встречную крупную группу отступающего врага.
– Давай в сторону, съезжай с дороги! – прокричал он Первякову, указывая тому на еле заметный впереди поворот в лес.
Оба бензовоза проследовали туда по приказу командира и остановились, когда преодолели вглубь не менее пары сотен метров.
– Глуши моторы! Всем спешиться! – громко произнес Егор, когда спрыгнул с подножки кабины на землю.
Едва разведчики собрались возле него, как на дороге, по которой должны были сейчас следовать, если бы не свернули в лес, увидели несколько немецких машин.
– Драпают! – прокомментировал Григорьев увиденное.
– Вовремя свернули! А то бы сейчас… – негромко произнес Алексеев, вслух оценивая то, что могло с ними случиться, если бы неотвратимо произошла их встреча с превосходящими силами противника.
Все разведчики с благодарностью посмотрели на своего командира. Каждый понимал, чего стоили его опыт и грамотный расчет действий, благодаря чему они стояли в данный момент перед ним живые, а не принимали последний для себя бой с врагом.
– Ждем и наблюдаем! Проверить оружие и снаряжение! – приказал Щукин.
В это время он сам повернулся в сторону расположившегося впереди огромного поля и начал смотреть на него в бинокль. Следовать дальше на захваченных бензовозах было нельзя. Нужно было сохранить и ценные трофеи, и людей, и сведения о противотанковой артиллерийской батарее гитлеровцев, что была развернута врагом впереди. На глаза ему то и дело попадались удирающие от линии фронта немецкие автомобили, мотоциклы, повозки, пешие и конные солдаты. Враг бежал, а это означало, что скоро на том же пути могут появиться наступающие части Красной Армии. Егор ждал этого счастливого для него и остальных бойцов момента. Сердце его учащенно стучало в груди.
– Наши! Наши! Наши танки! – закричал Егор.
Рядом с ним, перехватив из его рук бинокль, стал наблюдать за происходящим на поле младший сержант Королев.
– «Тридцатьчетверки», кажется, – прокомментировал он увиденное. – С десантом на броне. В нашу сторону идут. Причем шустро!
Щукин взял у него бинокль. Довольно далеко от них, почти у горизонта, на краю огромного поля, он увидел встречное движение колонны танков с людьми на них, идущих на предельной скорости.
– Всем оставаться на месте. Никому не уходить. Охраняйте бензовозы. Только держитесь от них подальше, а то мало ли что! – быстро проговорил он разведчикам. – Я иду навстречу нашим войскам.
– Может, с тобой кому пойти, командир? – спросил Алексеев, с волнением глядя на Щукина.
– Нет! Не надо никому рисковать, – сказал ему Егор и направился в сторону поворота на ту самую дорогу, на которой ожидал встречи с передовым отрядом наступающих частей Красной Армии.
Не теряя времени и принимая во внимание то, что уже скоро подразделение танков и пехоты на них будет находиться перед ним лицом к лицу, он бежал вперед, стараясь не обращать внимания на боль в когда-то раненной ноге. Егор понимал, что рискует нарваться на разгоряченных наступлением воинов, и, чтобы не сойти фигурой в грязном, изодранном, когда-то белом маскхалате за сдающегося в плен гитлеровца, он снял с головы шапку и стал ею размахивать, подавая сигналы командиру головной машины. В другой руке он держал автомат и тоже интенсивно водил им из стороны в сторону. Несколько раз он споткнулся, едва не упал, но тут же выпрямлялся и бежал дальше.
Уже отчетливее и различимее были видны силуэты приближающихся «тридцатьчетверок». Еще через полминуты он уже мог детально рассмотреть сами танки и лица танкистов на башне и пехотинцев на корпусе. Грозные стальные боевые монстры, но до боли в душе родные и желанные, стремительно шли прямо на него. В какой-то момент, как будто по команде, которую никто не услышал, головной танк сбавил скорость и остановился на расстоянии в сотню метров от разведчика. Сидящий в командирском люке танкист сделал жест рукой и повернулся назад. Егор тоже остановился на дороге, прямо перед наступающей колонной, поднял вверх руки с шапкой в одной из них и автоматом в другой.
С брони спрыгнули и, удерживая разведчика на прицеле, направились к нему несколько солдат. Увидев их, Щукин неловко засмеялся от радости встречи и тому, как она для него сейчас начиналась. Дождавшись, когда пехотинцы пробегут половину расстояния от головного танка до него, он начал идти им навстречу.
– Стой! Стой! – злобно прокричал ему тот, что бежал впереди.
Егор остановился.
– Сержант Щукин. Разведка сорок первой артбригады! – прокричал он в ответ.
Бегущий впереди всех сбавил ход, начал разглядывать разведчика, одновременно посматривая по сторонам в поисках подвоха в виде возможной засады противника или еще какого-либо неприятного сюрприза от него.
– Сержант Щукин. Разведка сорок первой артбригады, – снова повторил Егор, когда до идущего на него бойца оставалось метров двадцать.
– Все в порядке, товарищ лейтенант! Это свой! – неожиданно закричал, вмешиваясь в ситуацию, солдат, что бежал следом и был из числа тех, кто спрыгнул на землю с головной «тридцатьчетверки».
Идущий впереди обернулся к нему и невольно опустил автомат.
– Товарищ лейтенант, – продолжил тот. – Это Щукин. Мы в одной теплушке на фронт возвращались месяц назад. Он у нас старшим по вагону был. Я знаю его.