о природе, когда, возможно, вся империя доживает последние денёчки, и мы заодно вместе с ней.
По привычке я начал просчитывать все варианты: может что-то упустил или чего-то не учёл, но, поразмыслив, решил больше не забивать голову. Эти полторы декады я работал на пределе своих возможностей, и сейчас мне требовался отдых. Против полчища гноллов, армия которых в итоге насчитывала около пяти сотен тысяч особей, империя сможет выставить всего пятьдесят тысяч бойцов, и это вместе с ополчением и вампирами. Разница в десять раз не давала уверенности в победе, а если отбросить враньё самому себе, то нужно признать, что шансы выжить были минимальными. Нас могло спасти только чудо. Но помимо защитников столицы этих мохнатых ублюдков ждало много смертоносных сюрпризов, и прежде, чем на улицах города покажется хоть одна тварь, их численность сократится вдвое, и они умоются кровью.
Империя очень долго просуществовала в спокойствии и мире, и, как показала жизнь, мы слишком расслабились и оказались не готовы к полномасштабной войне. Как говорится – «Сегодня ты на коне, завтра конь на тебе.» Но и предвидеть, что весь наш мир окажется лишь разменной монетой в играх богов, мы не могли. И эта игра, в которой для нас нет никаких правил. Одни Бессмертные могут устраивать апокалипсис, другие связаны своими законами мироздания, чтобы нас защитить, а в итоге страдаем мы – обычные смертные, чьё выживание и существование, как вида, сейчас под угрозой.
Я спустился вниз, дал пару распоряжений солдатам, которые руководили рабочими, и пошёл к Лауре, которая ждала меня в стороне от стройки и мусора.
– Ты остался доволен? – поинтересовалась она, задрав голову и разглядывая башню.
– Сверху вид потрясающий, не хочешь подняться? – ответил я вопросом.
– С ума сошёл? Я описаюсь от страха на такой высоте, – испуганно возразила она.
– Птичка моя высокого полёта! – пошутил я и, как можно незаметнее для окружающих, шлёпнул по её аппетитному заду, потом забрал у неё небольшой мешок, в котором в специальных подставках стояли две бутылки очень дорого вина. Большинство разумных этого мира лишь могли мечтать попробовать глоточек этого благородного напитка, так как его возраст перевалил за четыре десятка циклов.
Лаура взяла меня под руку, мы, не торопясь, свернули на ближайшую улицу, и она всё-таки проявила интерес к цели нашей прогулки: – Кирон, а чего вдруг ты решил пойти в гости к Илвусу и устроить там посиделки?
Я ожидал этот вопрос, и ответ приготовил заранее: – Потому что кроме Илвуса и Виолы у меня нет друзей.
– А как же император? Ты с ним уже давно общаешься, как с равным. Мне казалось, что это можно назвать дружбой, – полюбопытствовала моя жена.
И я развёрнуто утолил её женское любопытство: – Ты не права. Мелотон и Эннита уже давно моя семья! И моя должность в принципе не подразумевает наличие друзей. Многие пытаются со мной сблизиться, преследуя какую-то выгоду и корысть, другие боятся оказаться на моей дыбе, так как грешки есть у всех, а Демон и Валькирия чхать хотели на моё положение и статус. Ты бы видела, как Илвус с императором разговаривает. Этот мальчишка всегда сначала строит из себя деревенского дурочка, а потом уже опытом и способностью запутать давит собеседника. Мне кажется, что рассматривая поведение разумного с разных сторон, он таким образом проверяет нутро человека, и уже делая свои выводы, выстраивает линию поведения. И как часто уже было, если разумный не подходит под его стандарты и оказывается с гнильцой внутри, то беседа для него заканчивается скоропостижной кончиной. Я его тут недавно попросил прищемить хвост местным бандам, чтобы удержать порядок в городе и не допустить мародёрства, так он их запугал до усрачки, при этом за грань отправил лишь самых борзых. Я запомнил одну мудрую фразу, которую он однажды брякнул – «Можно вытащить разумного из грязи, но грязь из разумного вытащить нельзя!» И знаешь, я ни разу не видел, чтобы он похвалялся, что является сыном одного из сильнейших богов. Более того, я заметил, что он это скрывает. И что-то есть в нас похожее, просто у Илвуса есть свобода действий, а меня, как бы странно это не звучало, ограничивает моя же почти безграничная власть.
– А вампирша? – спросила Лаура.
– Что вампирша? – не понял я.
– Ну, ты сказал, что подружился с обоими. Чем она отличается от других разумных?
– Она просто плевать хотела на всех, – усмехнулся я, – Ей до одного места власть, законы и любые авторитеты. Виола просто немного чокнутая, но как бы она не показывала, что контролирует мужа, всё равно пойдёт за ним хоть в пекло, хоть против всех богов, вместе взятых. Они связаны, как канат. И Илвус собрал команду под стать им обоим – все такие же отбитые на голову. Хотя Ведьма, которую мы притащили из мира двух лун, выделяется из этой толпы убийц тем, что ещё не замазала руки в крови, но эти ребята её наверняка перевоспитают, – я задумался о своих откровениях перед супругой и с иронией добавил: – Видимо, я могу обзавестись только такими друзьями, и есть вероятность, что мы с ними больше не увидимся. Любой из нас может погибнуть в ближайшие дни. Если смотреть со стороны закона империи, то мы находимся по разные его стороны, но наш визит – это некая дань уважения нашим приключениям, ведь мы не раз спасали друг другу жизнь.
Лаура ничего не ответила, наверное, мысль о надвигающейся гибели её расстроила. Я пытался её уговорить покинуть столицу, но она не только меня не послушала, но и воспользовалась своим авторитетом бывшей старшей жрицы богини Лахесис и заставила других жриц принять пассивное участие в обороне города. Они подготовили небольшой лагерь для оказания помощи раненым и покалеченным в бою. Для этого она собрала чуть ли не все целительские амулеты столицы и даже где-то нашла пятерых магов жизни себе в помощь.
Я восхищался супругой за её лидерские качества и одновременно раздражался из-за её безрассудства, ведь она рисковала не только собой, но и нашим ребёнком. Размышляя о дружбе, так мы и добрались до дома тёмного мага. Сам же город никогда не был таким пустым, но, слава богам, паники удалось избежать. Половина населения, по большей части обычные горожане, приняли здравое решение и покинули его стены, хотя и среди них нашлись желающие испытать удачу и остались, а вот аристократии было, что терять, большая часть дворянства не пожелала бросать своё имущество и наотрез отказалась уезжать. Пару раз нас даже остановил патруль,