Читать интересную книгу Рассказы - Константин Мелихан

Это я – не про еду.

Лезу в её холодильник – она говорит:

– Руки уберите!

Но дверца чуть-чуть приоткрылась. И вижу: все у нее есть. Все на месте.

Это я, разумеется, – не про еду.

И все – что надо! Грудинка. Филей. Окорока.

И все копченое. Очевидно – на юге.

Я её спрашиваю:

– Для кого?

Мужа у нее нет. Во всяком случае – сегодня.

Тогда для кого все эти прелести гастрономии?

Я уже давно – не про еду.

Она говорит:

– Я люблю французское шампанское – и маленькими глотками.

Я говорю:

– Какие ещё глотки?! Я уже перебродил! У меня сейчас газы пойдут! Из ушей.

В общем, ушел от нее кислый, как уксус.

Позвонил своей бывшей. Она говорит:

– Стюдень будешь?

А я её стюдень очень хорошо знаю. Из копыт сорокалетней свиньи.

Она говорит:

– Стюдня навалом. Девяносто кило. Хрена только нет.

Короче, притащил ей хрен. В полруки длиной. Навернули с ней все это дело. С бутылкой водки. Потому что без бутылки – не идёт.

Я, конечно, – её стюдень. Она – мой хрен.

Это я – и про еду, и не про еду, и про все на свете!

Анюта, я тута! Письмо от тети Мани.

"Привет, Анюта, а также привет твоему Николаю и вашим Галочке, Леночке и Славику и кто там у вас ещё подродился со времени моего отъезда за границу.

Не буду описывать, какая жизнь за границей, тем более, за нашей. Напишу только, как я здесь живу.

Фрукты здесь такие и столько, что старик Мичурин, увидев бы эту роскошь, сразу бы прекратил свои опыты по скрещиванию малины с лимоном, чтобы лимон был слаще, а малина тверже, почесал бы свою репу и переключился бы на какую-нибудь кулинарию, где тоже скрещивают все, что попало под горячую руку, но называют это торт, винегрет, бутерброд или пирожок с ливером, хотя что бы человек ни съел, внутри у него все превращается в винегрет. А потом уже – в ливер.

Короче, пища и мясо – здесь чудо! Во всяком случае, так уверяют меня те, кто все это ел. Я же из мясных продуктов ем, в основном, вермишель, потому что цены на мясо так кусаются, что это мясо скоро сожрет меня!

А вообще свои обещания они сдержали. То, что они обещали мне в России, они продолжают обещать мне на Западе.

Помните, я вам показывала рекламную книжку – синее море, желтый песок, оранжевое солнце? Так вот – солнца и песку здесь навалом!

Но ночью почему-то холодно, хотя я подтыкаю под бока газету.

И это при том, что квартирка у меня – грех жаловаться: спальня, ванна, кухня и туалет. Правда, всё – в одной комнате.

Недалеко от моего дома – уютный ресторанчик. Буквально – подать рукой. Но поскольку никто не подает, я туда не хожу.

Вы спрашиваете: владею ли я ихним иностранным языком? Да, владею. Как бы на меня ни орали, всегда молчу. И всегда – на ихнем языке.

Страна, конечно, – здоровенная. Врачей больше, чем больных. Особенно – зубников. Этих даже больше, чем зубов с кариесом. Но лечение все равно дорогое. Поэтому сюда лучше ехать со своими зубами.

Вы спрашиваете: когда у меня будет отпуск? Отвечаю: я уже давно в отпуске. Со дня приезда. То есть третий год.

Встретила одного знакомого. Он сказал, что у него – своя лавка. «Продуктовая?» – спросила я. «Деревянная, – ответил он. – В одном из лучших уголков городского парка». Потом угостил меня жевачкой, которая у него осталась от завтрака, и предложил мне выгодное дело на миллион долларов.

Доллары должна дать я.

Я сказала: «Благодарю за доверие. Но миллионами просто так я не бросаюсь!» И хорошо ему вспомнила, как однажды на улице незнакомый бандит вырвал у меня сумочку. Я крикнула стоявшему рядом со мной полицейскому: «Милиция!» – и тому удалось довольно быстро поймать машину и скрыться от этого бандита.

Бандит же открыл мою сумочку и, увидев, что в ней ничего нет, даже кармашка, спросил на чистом русском языке: «Зачем же ты её носишь?!» И вернул мне назад, бросив туда немного денег. Правда, выпущенных Ленинградским монетным двором в 1961 году.

Вы пишите, что одеваетесь в модном салоне, и спрашиваете: где одеваюсь я? Отвечаю: там же, где и раздеваюсь. У стула. Один раз оделась в магазине одежды. Но при выходе заставили все снять.

Ещё вы спрашиваете: сколько раз в неделю я работаю? Отвечаю: много раз. Так, на прошлой неделе у меня было пять рабочих, два крестьянина и один вшивый интеллигент.

Кстати – о собаках. На днях открыла парикмахерскую для собак. Точней, открыла для себя, что в нашем городе есть такая парикмахерская. Меня спросили: могу ли я делать собакам укладку волос феном? Я ответила: «А может, сначала попробовать на людях?»

Вы не представляете, что такое – постричь клиента, который все время норовит тебя укусить. Короче, я не выдержала и уложила феном первую же собаку! А потом – и её хозяина!

В общем, я проработала на одном месте более трех минут, после чего пошла наниматься страхолюдным агентом. Директор агентства меня спросил: «Можно ли на вас положиться?» Я сказала: «Вполне», – и он тут же это сделал.

После чего определил участок моей работы. «Будете работать на базе», – сказал он. «Продуктовой?» – обрадовалась я. «Военно-морской», – сказал он. «А где это?» – спросила я. «Да тут близко, – сказал он. – Одна остановка. На самолете». «А там не опасно?» – спросила я. «Что вы?! – сказал он. – Вам же дадут автомат. И, возможно, патроны».

Потом он спросил, какая зарплата меня бы устроила. Я сказала, что если будут патроны, то зарплаты не надо.

Вы знаете, что такое – ползти по-пластунски? Это то же самое, что плыть кролем, только не в воде, а по песку.

Бронежилета с вытачками для меня не нашлось, а пуленепробиваемые лифчики моего размера ещё не шьют. Поэтому намазалась защитным кремом от загара и отбыла на передовую позицию, которая почему-то всегда проходит там, где нахожусь я.

Посылаю вам своё фото. Я – в центре. Правда, больше на фото никого нет. Но вы можете подумать, что мужик в босоножках, каске, противогазе, с сигарой, огнеметом, феном и лимонками в авоське – это не я".

Умная Маша.

Он ко мне прямо на остановке подвалил. Ничего такой парень. Старый только. Годика двадцать два.

И чего они ко мне на остановках подваливают? Вроде, упакована не сильно. Из одежды – только самый минимум. Блузка с вырезом. До живота. И юбка с ремнем. Да и юбки-то не очень много. Чуть больше, чем ремня.

А этот, не стесняясь, прямо на остановке спрашивает меня в спину:

– До метро, не скажете, как доехать?

Ну, я его сразу раскусила: познакомиться хочет. Тем более, что из велосипеда со мной разговаривает.

А у меня такое правило: знакомлюсь только с теми, кого хорошо знаю.

Поэтому разворачиваюсь и прямо в лоб ему говорю:

– Меня Маша зовут. Но можно просто – Мария Васильевна. А вас – как?

– А меня, – говорит, – не Маша.

Думал, он меня этим возьмет. Но я его сразу на своё место поставила.

– И куда же, – говорю, – вы меня пригласить хотите?

Он нагло так говорит:

– Да вообще-то я домой спешу!

Думал, наверно, что я сразу соглашусь. Но я ему сразу все концы обрубила:

– А где, – говорю, – вы живёте? Потому что если близко, то я пойду. А если далеко, то лучше – на транспорте.

Он сразу как-то обмяк.

– Конечно, – говорит, – на транспорте. Хотя это и близко.

Ну, думаю, человек нежадный: раз близко и на транспорте.

Подъехали к его хате. Он дверцу передо мной распахнул. Лифта. Но я с незнакомыми мужчинами в лифты не захожу. Поэтому сперва познакомилась, потом зашла. Поднялись в его квартиру. Он говорит:

– Выпить хотите?

Я говорю:

– Что за намеки?! Сперва – выпить, а потом – в постель?!

Он говорит:

– Ну, можно сперва – в постель, а потом – выпить.

Короче, пока я пила, он меня незаметно в постель и затащил.

Но на меня ж где залезешь, там и слезешь! В общем, краем глаза тихонько наблюдаю за ним и за собой: что дальше будет? Ну, он после встал, оделся. Не знает, балда, что я в этом деле не участвовала.

Я ж не такая дура – чтобы с первым встречным!

Ну, он, значит, стоит одетый надо мной, на часы через каждую минуту смотрит: дескать, скоро родители придут.

А я гордо так лежу поперек кровати, раздетая, с бокалом вермута и говорю ему так откровенно, чтобы поставить все точки над "и":

– Мне, – говорю, – пора!

И резко встаю. Он говорит:

– Одежду не забудь.

Ну, я собрала одежду по углам, и иду от него. Он говорит:

– Бокал оставь.

Скупердяй! Ну, да ладно, поставила, а он меня вежливо так в спину пихает:

– В лифте оденешься.

И все. И больше я к нему ни ногой. Ни рукой. Не звоню даже. Тем более, ни телефона его не знаю, ни адреса. Люстру только и запомнила. Хотела ему свой номерок оставить, а он:

– После, – сказал.

Ну, ничего, я его по отпечаткам пальцев найду. Второй месяц специально не моюсь!

Возвращение к жизни.

Ведущая (врач Марина Михайловна Кашенцева). Здравствуйте, дорогие телезрители! Начинаем передачу «Бутылке – бой!». Сегодня у нас в гостях бывший алкоголик Васюкова, которая прошла полный курс лечения в наркологическом стационаре при заводе железобетонных конструкций. Нина Степановна, как сейчас себя чувствуете?