Читать интересную книгу Наркотик времени - Филип Дик

— Подождите, — остановил его Вилли К. — Мы же не знаем, что он собирался сделать; он ведь только что узнал о вашей болезни, и у него в это время как раз начался приступ его обычной болезни. Он вполне мог дать его вам в свое время, до того, как это пе-рестало бы иметь значение.

— НЕ МОГЛИ БЫ ВЫ ОБЪЯСНИТЬ, О ЧЕМ ВЫ ГО-ВОРИТЕ?

Служащая, как, впрочем, и Таубман, потеряла нить разговора.

— Вы не хотите начать процесс запоминания формулы? — спросил Вилли К Эрика.

— Хорошо, — сказал Эрик и начал внимательно вслушиваться.

— ПОДОЖДИТЕ. Вилли К остановился. — ДОКТОР УЗНАЛ НЕЧТО ГОРАЗДО БОЛЕЕ ВАЖНОЕ, ЧЕМ ЛЮБАЯ ХИМИЧЕСКАЯ ФОРМУЛА.

— Что же это, — спросил Эрик.

— В ВАШЕМ МИРЕ МЫ ВРАГИ, НО ЗДЕСЬ ВЫ ВИДИТЕ, ЧТО ЗЕМЛЯНЕ И МЫ ЖИВЕМ ВМЕСТЕ, ТЕПЕРЬ ВЫ ЗНАЕТЕ. ЧТО ВОЙНА НЕ НУЖНА. И ЧТО ЕЩЕ БОЛЕЕ ВАЖНО, ОБ ЭТОМ ЗНАЕТ ВАШ ЛИДЕР.

“Это было правдой. Не удивительно, что у Молинари сердце не лежало к этой войне; с его стороны не было простым подозрением, что это неправильная война с не тем врагом и с не теми союзниками; это был факт, свидетелем которого он был сам и, возможно, много раз. И все благодаря Джи-Джи 180. Но было еще что-то. Что-то еще более существенное, настолько зловещее, что он недоумевал, как защитные барьеры его мозга позволили этой мысли выплыть из глубины подсознания. Джи-Джи 180 был направлен на Лилистар и в достаточном количестве. Они конечно экспериментировали с ним. И конечно они тоже знали о существовании этой альтернативы, знали, что для Земли гораздо выгоднее сотрудничать с ригами. Убедились в этом сами.

В обоих случаях Лилистар терпела поражение. С Землей или без нее. Или…

Не было ли третьей альтернативы, альтернативы, при которой Лилистар и риги объединились и борьбе против Земли?”

— Договор между Лилистар и ригами чрезвычайно маловероятен, — сказал Вилли К. — Они были врагами слишком много лет. Я чувствую, что только у вашей планеты, той, на которой мы сейчас находимся, есть возможность выбора; Лилистар была бы побеждена ригами при любом повороте событий.

— Но это означает, — сказал Эрик, — что Лилистар просто нечего терять: если они знают, что их победа невозможна, — Он мог представить реакцию Френекси на такое известие — Нигилизм, стремление к разрушению со стороны Лилистар в этом случае были бы просто невообразимыми.

— Правильно, — согласился Вилли К. — Поэтому ваш Секретарь старается действовать осторожно. Теперь вы, вероятно, понимаете, почему его болезни столь разнообразны и обширны, почему он вынужден ходить по самому краю, почти умирая, чтобы спасти свой народ. И почему он мог сомневаться — давать ли вам антидот; если бы агенты Лилистар — а ваша жена вполне может быть одним из них — узнали, что он им обладает, они могли бы… — Вилли К замолчал. — Очень трудно, как вы и сами знаете, предугадать поведение психически неустойчивых существ. Но ясно одно — они должны будут что-то предпринять. ” — Они найдут способ отнять его у Модинари, — сказал Эрик.

— Вы заблуждаетесь, их позиция будет карательной; они будут знать, что Молинари обладает слишком большой силой, что имея беспрепятственный доступ к. использованию Джи-Джи 180, без опасности стать наркоманом, опасности разрушения нервной системы, он выйдет из-под их контроля. Вот почему Молинари еще может сопротивляться министру Френекси. Он не совсем беспомощен.

— Все это Слишком сложно для меня, — сказал Таубман. — Извините, — Он вышел. Женщина-риг осталась.

— УБЕДИТЕ ВАШЕГО СРКРЕТАРЯ ВСТУПИТЬ В КОНТАКТ С ПРАВИТЕЛЬСТВОМ РИГОВ. МЫ ПОМОЖЕМ ЗА-ЩИТИТЬ ЗЕМЛЮ ОТ МЕСТИ ЛИЛИСТАР. Я В ЭТОМ УВЕ-РЕНА.

Это сообщение, высвеченное ею на Своем переговорном ящике, показалось Эрику очень разумным. Риги вполне могли хотеть помочь, но лилистарцьы уже повсюду на Земле, занимая ключевые позиции. При первом намеке на то, что Земля ведет переговоры с ригами, они выступят по заранее подготовленному плану; они захватят планету в течение ночи.

Только крошечный кусочек Земли мог оставаться ограниченное время под нашим контролем — окрестности Чиенны, — под градом снарядов Лилистар. Но скоро капитулирует и она. Ее защита из полученных на Юпитере сплавов рано или поздно не выдержит — и Молинари знает это. Земля будет побеждена и превратится в источник военного сырья и рабочей силы для Лилистар. И война будет продолжаться.

Ирония состояла в том, что Земля, превратившись в побежденную вражескую планету, была бы более полезна для Лилистар, чем если бы она продолжала находиться в своем состоянии полунезависимого союзника. И никто не понимал этого лучше, чем Молинари. Отсюда происходила вся его внешняя политика; это объясняло все его поступки.

— Кстати, — сказал Вилли К с оттенком веселости в голосе. — Ваш бывший хозяин, мистер Вирджил Акерман, еще жив; он до сих пор управляет компанией “Меха и красители”. Ему двести тридцать лет, и он содержит при себе двадцать хирургов-трансплантаторов. Мне помнится, я читал, что он перенес четыре пересадки почек, пять пересадок печени, селезенки и не поддающееся счету количество пересадок сердец…

— Я себя плохо чувствую, — сказал Эрик и покачнулся в кресле.

— Кончается действие наркотика. — Вилли К подплыл к креслу. — Мисс Сииг, помогите ему, пожалуйста.

Со мной вес в порядке, — хрипло сказал Эрик, — Голова болела, к горлу подступала тошнота. Все линии и плоскости вокруг него потеряли резкость и раздвоилисьись; даже кресло под ним потеряло свою реальность, и он рухнул на пол.

— Переход совсем не прост, — сказал Вилли К. — Похоже, мы ничем не можем ему помочь, мисс Сииг. Удачи вашему Секретарю, доктор. Я высоко ценю его усилия на благо своего народа. Возможно, я напишу об этом письмо в “Нью-Йорк таймс”.

Вспышка, наполненная всеми цветами радуги, охватила Эрика, подобно порыву ветра, “Это был, — подумал он, — ветер жизни, уносящий его по Своей воле и не спрашивающий его согласия и его желаний”. И вдруг ветер стал черным — это не был уже ветер жизни, но зловещий дым смерти.

Он увидел как бы со стороны свою израненную нервную систему, множество нервных окончаний были и заметно повреждены, стали черными, когда наркотический яд распространился по ним и оставил свой разрушительный след. Какая-то птица из тех, что питаются падалью, беззвучно уселась ему на грудь и среди безмолвия, оставшегося после того, как стих ветер, глухо закаркала. Птица не улетела вместе с ветром, она сидела у него на груди, и он почувствовал, что ее острые, как кинжалы, когти проникают в его легкие, его грудную клетку, в живот. Ничто у внутри не осталось незатронутым этими когтями; все было перекорежено, и даже антидот не смог это остановить. До самой смерти он не сможет обрести изначальную чистоту своего организма. Такова была его плата.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});