из самой задницы.
— Хочешь сказать, вы сотрудничали с демоном первого порядка, герцогом? Выше только князья Ада, ты хоть понимаешь, с чем вы связались?
Кинжал болезненно дёрнул головой.
— В таких делах нас не спрашивают, — прыснул он. При светающем небе змеи света заползли в щели старой лесничей хибарки и лицо Кинжала стало выглядеть ещё страшнее, нежели под плащом сумрака. — Отдали приказ — действуй и не спрашивай. Ты зелен, Зверев, и не смотри, что я едва старше тебя. В этом котле я варюсь добрых десять лет и мне ли не знать, как надо глубоко просовывать язык в задницу, чтобы все беды обошли тебя стороной. А ты, — Кинжал посмотрел на Однорукого, — тебя тоже пустят на корм демонам, придурок беловолосый. Ты подавал надежды, даже после того, как Скряга секанул тебе руку, хе! Старый Волк говорил, что быть может, возьмёт тебя к себе, зная твою страсть к денюжкам. Вот только ты, придурок, учудил в казино и наши планы на тебя ушли чертям под хвост.
— Ты всерьёз думал, что я предам боевого товарища? — Однорукий с интересом посмотрел на пленного Кинжала. Осунувшийся, бледны, побитый, беззубый и жалкий. — Я скорее в Ад провалюсь, чем сделаю это.
— Все мы подмазываемся честью, пока в руках нет кошелёчка с золотом, — Кинжал щёлкнул остатками зубов и слегка повернулся на полу, стоная от боли. — Уверяю, ты бы стал нашей сучкой, как только бы Акела этого захотел. Но ты оказался слишком туп…
Однорукий не удержался и ещё раз вперил пленному меж ног. Тот проскулил, как подбитая собака и пуще прежнего свернулся калачиком.
— Ты до сих пор не рассказал мне про этого демона. Отвечай.
— Если этот беломазый ублюдок ещё раз меня тронет, будешь самолично добираться в Ад, чтобы меня достать… — прошипел Кинжал. — Этот герцог… Звать его Когнос. Он… очень популярная персона в рядах язычников, инквизиторов и оккультистов. С первыми он рьяно воюет, надеясь отобрать у племён старых богов, мы давно… сотрудничаем с ним, а оккультисты его почитают как нового мессию.
— Ты знаешь, в каких местах ему поклоняются?
— Вообще, это древнейший демон Египта. Но его воплощение в последнее время бывало у северных районов города, весьма нищих. Но как только мы его покормили, он исчез. Вроде как с новыми силами решил выкосить остатки язычников…
«Так может поэтому язычники так активно передрались между собой. Одни племена захотели объединиться с Когносом, другие — убить его. И какая-то ворона этому посодействовала».
— Я ответил на все вопросы, Виктор Зверев. А теперь, выполняй нашу сделку. Отпусти меня.
Парень улыбнулся и в свете заползающего рассвета его глаза окрасились в цвета, холодных, мёртвых северных глыб льда.
— Разве я говорил, что отпущу тебя? — Он усмехнулся и присел на корточки рядом с пленным. — Помнится, мы договаривались, что я оставлю тебя в живых.
— И на кой я тебе? — «Что этот кретин задумал? Что я сделал тебе?» — Избитый, ослабленный и выдавший тебе всё, что знал. Ну на кой тебе такой пленник?
— Помнится, Когнос при кормёжке, жаловался, что на обеде не хватает последнего человека. А как я знаю, контракты, особенно заключённые на таком уровне, должны исполняться в точности.
Губы Кинжала задрожали, а по лицу побежали слёзы.
— Он… он… не примет жертву, спустя столько времени. Наверняка кто-то уплатил долг… Да и контракт был… Он исполнил свою часть…
— Не оправдывайся. Ты сам сказал, что после того случая этого демона вы не видели. Но контракт до сих пор действенен, таковы пакты. Да и в любом случае, не думаю, что Когнос откажется от даров.
— Ты…
— Да, — слова хлестнули Кинжала по лицу. — Ты станешь его десертом.
Кинжал дрогнул и заскулил, что-то бормоча себе под нос. Виктор подал знак и Однорукий лишил пленника сознания.
— А теперь объясняй весь свой злодейский план мне, — Однорукий посмотрел на лицо своего боевого товарища. Таким зловещим он не видел его никогда. — И тебе нужно будет посвятить меня в подробности той ночи, когда ты, оказывается, заключил контракт с демоном!
Однорукий теперь держался за вонзённый в гнилые деревянные полы клинок Шакала. Длинная, слегка изогнутое лезвие, испещрённое разными рунами и чёрный, как мрак, эфес, выполненный в виде христианского креста. На этом клинке лежали мощные заговоры, так что разрубить им можно было даже некоторых демонов второго порядка.
— Ты всерьёз предполагаешь, что я одержимый? — Виктор не сдержал улыбки. — Брось это дело, Однорукий.
— Откуда мне знать? — почти иронично спросил он и вынул клинок. Тот блеснул холодными отблесками всечённого по лезвию серебра. — Сначала ты говоришь, что чудом выжил, потом тобой интересуются очень влиятельные люди, объявляют на тебя охоту и учитывая всё это, тебя должны были схватить ещё тогда на алтаре язычников. Тебя, а не меня. И вдобавок сейчас, оказывается, что ты связан с каким-то демоном, — Однорукий одним верным взмахом протезированной руки махнул клинком и Виктор даже шевельнуться не успел. Лезвие оказалось в нескольких миллиметрах от его шеи и даже укрепление проклятой энергией не помогло бы ему спастись от чар клинка. — И как же мне теперь тебе доверять, мой боевой товарищ?
— Чёртов ты кретин, — не сдержав зла, выругался Виктор и движение стоило ему тонкой ранки на шее, откуда потекла кровь, — мы с тобой столько прошли, а ты ещё меня подозреваешь.
— Знаешь, твоя история стала популярной в наше время. А ещё обросла слухами, — Он не спускал клинка от шеи и Виктора начала это здорово злить. — Говаривали, что какой-то паренёк прирезал знаменитого охотника и бежал. Вскоре его нашли, но это оказалась всего лишь одержимая баба. А сбежавший оказался тобой. Кого ты убил в переулке?
— Его звали… Калеб, кажется… — пробубнил Виктор. Он слабо помнил того человека, который спас его от одержимого старика в подворотне. Но имя осталось в памяти.
— Друг мой, охотник Калеб был претендентом на должность Святейшего Аббата. Скажи мне, как ты убил такого человека? Предупреждаю — неверный ответ будет стоить тебе жизни.
У Виктора вырвался истерический смешок. Подумать только, его единственный товарищ направляет на него клинок, которыми они орудовали столько раз, когда сражались с демонами!
— Надо сказать, этот Калеб сгинул как последний кретин. Его прикончил одержимый демонами старикан и был таков.
— Подумать только, — вздохнул Однорукий, — когда я только попал сюда, мне рассказывали о Калебе. Этот человечек был из низов, нищим и слабым, но как только выяснилось, что парень Соломонов бастард, дела резко изменились.
— У Скряги есть внуки?
— Законных — нет, — пожал плечами беловолосый. — Старик пережил трёх жён, но ни