чёрных рясах, с копьями в руках. Их сопровождал высокий худой священник с серебряным крестом на груди. На его широколобом треугольном лице нелепым крючком торчал здоровенный нос, похожий на клюв.
Я рукой загородил дорогу Божену с Пафнутием. Крючконосый сделал шаг вперёд и сдержанно кивнул мне.
— Князь Добрыня Немой? Я — старший волхв Перуна, Воисвет. Позволь мне поговорить с братьями Боженом и Пафнутием!
Несмотря на вежливый тон, голос волхва звучал твёрдо, начальственно. На меня он смотрел холодно, словно оценивал.
Мне как-то сразу захотелось послать этого волхва на хер. Но я сдержал свой искренний порыв и кивнул головой. В конце концов, это их разборки, церковные. Да святоши, вроде, и сами собирались идти к этому Воисвету.
Воисвет перевёл взгляд на священников.
— Братья Божен и Пафнутий! Горько говорить, но вас обвиняют в поощрении святотатства! Я надеюсь, что это ошибка, но мы должны во всём разобраться. Идите за мной!
Пафнутий испуганно втянул голову в плечи. Божен покорно ссутулился. На меня они даже не оглянулись.
И я не выдержал.
Хера се! Свидетелей из-под носа уводят! Я князь, или кто?
— Эй, волхв! Я ещё не договорил со святошами! Да и сами они не очень-то хотят идти с тобой.
Взгляд волхва стал довольным и насмешливым. Как у сороки, которая списдила у растяпы блестящую побрякушку.
Этот гад словно ждал, что я полезу заступаться за Божена с Пафнутием.
— Извини, князь! Может быть, мы спросим этих почтенных священников?
Волхв только что в голос не заржал.
— Братья Божен и Пафнутий! Выполните ли вы мою скромную просьбу пойти в главное капище для разбирательства? Или предпочтёте остаться в гостях у князя нечисти?
— Мы идём! — нестройным, но дружным хором ответили святоши.
Тоже мне!
— Видишь, князь! Братья хотят как можно быстрее восстановить справедливость.
— Да мне по херу! — взбеленился я. — Я их не отпускаю!
— Во взгляде волхва появилась снисходительная жалость. Он заговорил с мной тоном, которым обычно разговаривают с маленькими детьми:
— Церковь не подчиняется земной власти, князь! Так было всегда, так будет и впредь. Если тебе будет нужен мудрый отеческий совет — можешь прийти ко мне, или к верховному волхву. Только сообщи заранее о своём приходе — мы можем быть заняты. У божьих слуг много дел.
Тут волхв кротко поднял глаза к темнеющему небу. Я увидел его длинную шею с острым выступающим кадыком.
Вырвать бы тебе его, бля!
Я услышал цокот копыт по деревянной мостовой. Из переулка выехали четверо конных.
Дружинники!
Сопровождавшие волхва монахи напряглись и крепче перехватили копья.
Волхв взглянул на дружинников и на мгновение задумался.
— Предугадать мой приход ты никак не мог, даже при помощи колдовства, — задумчиво заметил он. — Значит, вызвал дружинников для другого дела. Уж не для того ли, чтобы схватить мирных жителей деревни Чистые Мхи, которые и сообщили мне о святотатстве?
Умён, сука!
— Не трать время попусту, князь. Эти жители уже у меня и находятся под защитой церкви. Они будут говорить на суде. А ты...
Волхв торжествующе улыбнулся.
— Займись городом, который на время доверил тебе Всеволод. Мостовые почини, что ли. Выгребные ямы почисти. Иначе как отчитаешься перед кровным братом?
Воисвет коротко взглянул на Божена и Пафнутия.
— Идёмте, братья! Если вы невиновны — боги скажут мне об этом.
Сука-волхв кивнул мне и зашагал по улице, ни на кого не обращая внимания. За ним семенили Божен и Пафнутий, и монахи-копейщики шагали следом.
Дружинники, растерянно посмотрели на меня.
Ну, а хер ли?! Ткнули вашего князя хлебальничком в грязь, да ещё и повозили в ней прилюдно!
Я сплюнул и пошире открыл створку ворот.
— Заезжайте, хрен ли стоять!
Глава 28: Страсти накаляются
— Да, хитро он нас обошёл, — мрачно подтвердил Сытин. Он следил за нашими разборками с крыльца, но вмешиваться не стал.
— А ты-то чего молчал, Михалыч? — с упрёком спросил я его. — Вдвоём мы бы священников не упустили!
Сытин удивлённо посмотрел на меня.
— Немой! Ты ж, вроде, всегда умным был! Соображай! Да этот волхв только того и ждал, чтобы ты их отбивать кинулся! Завтра же поднялся бы крик на весь Старгород — князь нечисти с церковью враждует!
Дружинники молча переглядывались, но лезть в разговор не спешили.
Сытин махнул им рукой.
— Ладно, идём в дом! Думать будем.
Баба Дуня, увидев толпу мужиков, быстро накрыла стол. Прадед выставил было бутылку, но Сытин покачал головой.
— Не до того сейчас, дед Миша!
Я ухватил с тарелки горячий золотистый блин. Проблемы проблемами, а жрать охота!
— Угощайтесь! — кивнул я дружинникам.
— Немой, а тебе вообще что-то может аппетит испортить? — язвительно поинтересовался Сытин.
Я задумался.
— Ну... если голову оторвать, теоретически... Трудное детство, Михалыч!
— Сытин безнадёжно махнул на меня рукой и открыл совещание.
— Так, бля! Что мы имеем? Какой-то мохнатый хрен разгромил к ипеням капище в Чистых Мхах и побил священника. Свидетели утверждают, что это был леший. И теперь церковь ополчилась на нечисть. Вопрос: случайность это, или чей-то хитрый план?
— Запросто! — пробурчал я, прожёвывая блин.
— Что запросто? — уточнил Сытин.
— И то, и другое.
— Бля, Немой! Лучше жри!
— А я что делаю?! — обиделся я и стянул с тарелки ещё один блин.
— Я в случайности не верю, — прищурился Джанибек, потягивая из глиняной чашки горячий чай.
— Я тоже, — кивнул Сытин. — Но не учитывать такую возможность нельзя. В любом случае, церковь будет всех собак вешать на нечисть. А значит что?
— Значит, мы должны послать их на хер! — с энтузиазмом сказал я.
Во мне ещё кипела обида на волхва.
— Значит, мы должны или доказать, что нечисть здесь ни при чём, — сказал Сытин, не обращая на меня внимания, — или...
Все внимательно слушали его.
— Или поймать конкретного виновника и привести его на церковный суд, — закончил Сытин.
— С хера ли? — возмутился я. — Во-первых — на кой хер лешему жечь капище? Что это ему даст? А во-вторых — мы и сами разберёмся!
Сытин, видимо, решил потренировать терпение.
— Первое — резонно, — кивнул он. — А вот со вторым у тебя промашка, Немой. Ссориться с церковью никак нельзя. Поэтому если виноват леший —