214. ПРИЗНАНИЕ
Юности своей я не отверг,Нравится мне снова всё, что делаю,Будто после дождичка в четвергРасцвели сады оледенелые.
Если жив я, и любовь жива!Для тебя, единственная, ласковая,Я нашел хорошие слова,Лучшие из словарей вытаскивая…
Не так легко сравнение найдешь,Твои глаза в стихотворенье просятся,Как голубые ведрышки, несешьТы их на коромысле переносицы.
Я повторить вовеки не смогуТвои слова, горячие и близкие,—Ведь речь твоя способна и в пургуВсех журавлей призвать в поля российские,
Я всех людей могу богаче быть,Нет у меня, поверь, на бедность жалобы,И, чтоб тебе вселенную купить,Мне, может быть, копейки не хватало бы…
Мне много жить и пережить пришлось,Но я тебе заносчиво и молодо,Как связку хвороста, мечты свои принес —Зажги костер, погрейся, очень холодно…
1959
215. НАЧАЛО ЗИМЫ
Снежинки летят — одиночки,И в свете холодной зариВздымаются снежные кочки,Как маленькие монастыри.
Печальна их участь — их скороБезбожьем пурги занесет,И лыжниц помчится в просторыНеверующий народ.
И девушкой из учрежденья,Ткачихою из ЯхромыОтмечено будет рожденьеБольшой, настоящей зимы.
А так это — лед или наледь?Поди разберись, не поймешь.Не рано ль еще просигналить —Призвать на катки молодежь?Земли остывающей телоДостаточно ль оледенело?
Быть может, безмолвье немое,Осыпавшиеся леса —Меж осенью и зимоюНичейная полоса?
Морозец и хлипкий и слабый,Шуметь рановато, покаДетишками снежные бабыНе взяты еще за бока.
Давай у прохожего спросим,Полюбопытствуем мы:— Так что это — поздняя осеньИли начало зимы?
Я чувствую внове и внове,Что точно всего не учесть —Меж детством и первой любовьюВсегда расстояние есть.
1959
216. ЯМЩИК
Посветлело в небе. Утро скоро.С ямщиком беседуют шоферы.
«Времечко мое уж миновало…Льва Толстого я возил, бывало,И в моих санях в дороге дальнейСтаричок качался гениальный…»
«Пушкина возил?» — «Возил, еще бы!..Тьма бессовестная, снежные сугробы,Вот уже видна опушка лесаПеред самой пулею Дантеса…»
«А царя возил?» — «Давно привык!Вся Россия видела когда-то —Впереди сидит лихой ямщик,Позади трясется император…»
«Ты, ямщик, в романсах знаменит…»Им ямщик «спасибо» говорит,Он поднялся, кланяется онНа четыре стороны поклон.
Он заплакал горькими слезами,И шоферы грязными платками,Уважая прежние века,Утирают слезы ямщика.
Шляется простудная погода,В сто обхватов виснут облака…Четверо людей мужского родаДо дому довозят ямщика.
И в ночи и темной и безликойСлушают прилежно вчетвером —Старость надрывается от крика,Вызывает юности паром…
Ловкий, лакированный, играючиМчит автомобиль во всей красе,Химиками выдуманный каучукКатится по главному шоссе…
Слышу я сквозь времени просторы,Дальний правнук у отца спросил:«Жил-был на земле народ — шоферы,Что за песни пел? Кого возил?»
1959
217. ТАК ЖИВУ Я
Нет, все листья не облетели,Может, жизнь потому хороша,Что живет в моем старом телеПонимающая душа.
Понимаю и принимаюИ ребенка и старика,К человечеству приближаюТо, что видно издалека.
Вижу всё — и морей просторы,И болотную вижу гать,Вижу — мальчики через заборыЛезут яблоки воровать.
Встретил старого пенсионера,Покалякали час-другой…Вижу улицу, вижу эру,Вижу спутника над собой.
Не в каком-нибудь отдаленье —В гуще времени мне виднейУмножение и деленье,Плюс и минус борьбы людей.
Гражданином опасность встречу,Честно смерти в глаза взгляну,Под волною противоречийНикогда я не утону.
Понимаю я: в океане —Что эпохи моей призыв —Не спортивное состязанье,А решающий переплыв.
Вижу будущее наяву…Так живу я и так плыву,Не боюсь воды ледяной…Звезды светятся надо мной.
1959
218. ЛЕНИН СМОТРИТ НА НАС
Хочется без концаДумать об Ильиче,Будто рука отцаВновь на твоем плече.
Рвался в бою металл,Бился с врагом солдат,Подвиг сопровождалМудрый отцовский взгляд.
Множится ширь полей,Голос их слышишь ты:Нет ничего теплейЛенинской теплоты!
Ленин! Всё видит он —Звезды полярной мглы,Мчащийся эшелон,Кедров таежных стволы…
Не уставай, рука!Помните каждый час:Совесть большевика —Ленин смотрит на нас!
1959
219. МОСКОВСКИЙ ВОЕННЫЙ ОКРУГ
Было холодно, было мокро,Ветер жалобно завывал…Московский военный округМеня на войну призывал.
Затемненные вижу окна,Над ребенком склонилась мать…Московский военный округПриказал мне детей спасать.
Боевые мелькают даты —До чего же вы мне близки!Здесь и яблони, и солдаты,Здесь и дети, и старики.
Пусть года мои уж поблекли,Я уже не цвету весной,Но Московский военный округ —Он всегда и везде со мной.
Время волнами ударяло,Собирая девятый вал…Поседевшие генералы —Я их мальчиками знавал.
Не хочу стариком казаться,Я готов для военных дел,Для дальнейших мобилизацийЯ нисколько не постарел.
Вижу — силой неистребимойБатальонов ряды стоят,Близок мне со своей любимойОбнимающийся солдат.
Вижу наших свершений сроки,Вижу радость счастливых жен…Мой военный Московский округ,Ты для мира вооружен!
Округ! Был я твоим поэтом,Тяжкий груз не снимая с плеч,Смог я каждую каплю летомИ снежинку зимой сберечь.
Нет войны. Ударяет в стеклаНашей мирной весны струя…Мой Московский военный округ —Честность, гордость, любовь моя!
1959
220. МАНОЛИСУ ГЛЕЗОСУ
Ночь старается в июле быть короткой,Но бывает час — темным-темно…Глезос, дорогой! Отдай решетку,Я тебе отдам свое окно.
До чего же мы с тобой родные!Ты давно мой родственник, мой брат,Ты живи в моей родной России,А меня пусть в Греции казнят!
За твоей решеткой, как в окопе,Вижу я (вовсю рассвет блестит) —Греция блуждает по Европе,О тебе с тревогой говорит.
Что ж такое на земле творится?Справедливость будут убивать?Лучшую в истории столицуТрудно мне Афинами назвать.
Бедная История! Печалься,На Балканах, как девчонка, плачь —Вот аванс у строгого начальстваПолучает греческий палач.
На два лагеря событья раскололись…Если боремся, то, значит, мы живем,И с тобою, дорогой Манолис,Мы по Красной площади пройдем.
1959
221. ДЛЯ ТОГО ЖИВЕМ СО ДНЯ РОЖДЕНЬЯ