Кирилл кусает за нижнюю губу, оттягивая и всасывая. Пальцы не перестают порхать над клитором.
Ведёт по складочкам, приоткрывая их и обводя вокруг тугой дырочки, из которой обильно течёт смазка. Сеня дёргается, куснув за губы, но он лишь улыбается и позволяет ухватиться рукой за его, которая аккуратными массирующими движениями скользит возле пульсирующего местечка, не входя.
— Пожалуйста, — умаливает, смотря на него и дыша в приоткрытые губы.
А он понимает, почему оттягивает момент. Ему нравится наблюдать за тем, как малышка извивается, показывает свою маленькую тёмную сторону обжигающего желания. Готов поклясться, что внутри всё медленно сгорает от предвкушения, когда они соединятся. Готов, потому что сам ощущает подобное. Сдерживается из последних сил, чтобы продлить мучительно-томительную ласку перед тем, как сможет отбросить медленность за спину и позволить себе вбиваться во влажное и податливое тело быстрыми и резкими толчками.
Она двигает бёдрами так, что фаланга среднего пальца проскальзывает внутрь. Громко стонет, прикрывая глаза и прикасаясь к его губам.
О, да, Боже.
Кирилл чересчур медленно вводит палец почти до костяшки, наблюдая за тем, как тяжело и рвано дышит его девочка. Запрокидывает голову и приоткрывает ротик, когда чувствует, как палец надавливает на внутреннюю стеночку, принося удовольствие.
Сердце выпрыгивает из груди, низ живота готов разорваться от тяжести, пока возбуждение продолжает нарастать с невероятной силой. Сеня убирает руку со стекла, желая дотронуться до него, но тут же распахивает глаза, потому что палец выходит из неё, покидая тело.
— Верни руку, — рычит Кирилл.
— Что… — не понимает, но послушно возвращает ладонь на стекло, поворачиваясь к Дубровскому и облизываясь. — Я хотела…
— Тш-ш, — просит заткнуться её лёгким чмоком в губы.
Панова гортанно стонет, когда вместо одного пальца входят два, сразу же надавливая на точку, от стимуляции которой скоро вот-вот кончит. Кирилл медленно выходит и грубо вталкивает пальцы, отчего Сеня задыхается, хватая ртом воздух. Напряжена настолько, что хочет избавиться от сгустка нервов, устойчиво державшегося за нитки внизу живота.
Он медленно и можно сказать лениво трахает её пальцами, выцеловывая шею и упиваясь довольными тихими стонами, срывающимися с пухлых приоткрытых губ. Давится собственной слюной, когда подносит вторую руку к чужому рту, и Сеня пользуется этим, высовывая язык и обводя им вокруг большого пальца. Всасывает в рот, втягивая щёки и с наслаждением прикрывая глаза, словно вместо пальца представляет член.
— Блять, — ругается Дубровский, наблюдая за тем, как она посасывает палец, насаживаясь до костяшки, и ведёт внутри языком, облизывая со всех сторон.
Кирилл бубнит себе под нос, что это невыносимая пытка, резче входя в неё пальцами и заставляя девочку сомкнуть зубы. Он недовольно шипит, но усмехается, тут же выскальзывая из влажной приятности, вызывая недовольный возглас.
Руки хватают её за бедро, резко разворачивая к себе и заставляя прижаться горячей кожей к холодным запотевшим до минимальной видимости стеклянным дверям. Панова приоткрывает глаза, наблюдая, как Кирилл присасывается губами к левой груди, а правую зажимает в ладони. Она впивается ногтями в его плечи, постанывая и прикусывая собственные губы.
Нетерпеливо трёт друг о друга бёдра, пока он спускается быстрыми поцелуями по рёбрам и животу. Дубровский не церемонится, пока грубо впивается пальцами в нежную кожу бедра, приподнимая ногу и запрокидывая к себе на плечо. Оставляет пару поцелуев на ноге, ощущая, как в волосы впиваются дрожащие руки Сени. Он облизывается, наблюдая за розовыми, влажными и упоённо вкусными складочками. Смотрит на них несколько секунд, заходясь в удивительной жажде прикоснуться прямо сейчас.
Прямо. Сейчас. Блять.
— Да, — Панова громко стонет, вжимаясь затылком в стекло, когда Кирилл обводит языком клитор, надавливая и поддразнивая. — Ещё, ещё. Пожалуйста.
Он вознаграждает её широкими мазками языком по всей промежности, подставляя пальцы к дырочке, надавливая, но не входя. Любит дразнить, вызывать недовольное рычание и шипение, сопровождающиеся гневными ругательствами, которые больше походят на мольбу.
Дубровский и сам не понял, почему для него стало важным начинать с прелюдии, где задействован язык. Он раньше не особо любил это делать, но с ней всё было по-другому. Чувствует потребность в том, чтобы целовать не только верхние, но и нижние губы. Когда этого не делал, думал о том, что обделил сладкое местечко вниманием.
Вгоняет пальцы до упора, посасывая половые губы поочерёдности. Сеня что-то неразборчиво шепчет, притягивая ближе. Кирилл зарывается носом в идеальную промежность, не переставая дразнить языком и пальцами. Когда малышка мажет рукой по ушам, довольно улыбается, обдавая горячим дыханием складочки, потому что знает, что она больше не в силах сдерживаться.
Резко останавливается, войдя пальцами и надавливая на переднюю стеночку внутри, язык кружит вокруг клитора, и это случается. Панова выгибается вперёд, обхватывая ладонью грудь, и протяжно стонет, начиная сокращаться вокруг пальцев и беспрестанно шептать: «Боже, боже, боже».
— Кирилл, чёрт, — сжимает его плечи, оттягивая волосы и подмахивая бёдрами, пока её атакуют волны.
Сердце почти выпрыгивает из груди, когда мощная волна оргазма прокатывается по телу, пока Дубровский продолжает мучительную пытку своим языком и медленными толчками пальцев. Дёргается всем телом, ощущая, как ноги становятся ватными, как перед глазами всё плывет, как пальцы ног поджимаются, как под кожей начинает приятно покалывать.
Кирилл резко поднимается, обхватывая бёдра руками и приподнимая над полом. Слабые руки тут же обвиваются вокруг мощной шеи, скрещиваясь в замок для надёжности. Он оборачивает ладонь вокруг члена, делая пару движений, и Сеня смотрит вниз, зачарованно наблюдая за тем, как из головки просачивается пару капель смазки.
Придвигается ближе, надавливая на раздразнённый и сверхчувствительный клитор. Она стонет в губы, нетерпеливо двигая бёдрами. Хочет почувствовать его внутри. Прямо сейчас. Кирилл улыбается, продолжая дразнящими движениями касаться чувствительной головкой не менее чувствительных складочек.
— Пожалуйста, — шепчет Сеня, притягивая его голову ближе и утягивая в поцелуй. — Я хочу…
— Чего? — его голос хрипит, и он готов сорваться, чтобы ворваться в тесный жар и ощутить, как наконец-то становится легче от невыносимого давления в паху.
— Тебя. Тебя. Тебя. Пожалуйста, трахни меня.
Шепчет быстро, почти неразборчиво. Лепет, заставляющий тяжело выдохнуть.
Ему достаточно, чтобы войти в неё резким и быстрым движением. Сеня распахивает рот, закатывая глаза и сжимая его внутри. Он рычит в подставленную шею, сжимая задницу в руках. Задаёт ритм медленно, сдерживая внутреннего зверя, который хищно облизывается, желая сменить темп на более быстрый и сокрушительный, от которого начнут дрожать коленки и подгибаться на ногах пальцы.
Еле сдерживается от того, как крепко обхватывают ствол горячие и плотные стенки лона. Она сжимает его внутри себя, заставляя рычать и сильнее стискивать в ладонях задницу. Нетерпеливо елозит в попытке насадиться глубже