может быть разбито от невзаимности, хотя стоит ли об этом думать, если видит в глазах Кирилла нечто, что можно назвать: тепло, забота и уют?
— Я думаю, что да, — вдруг говорит Даша. — Он становится невыносимым, когда ты ему не отвечаешь или теряешься из зоны видимости. Конечно, он и раньше донимал такими расспросами, но не с таким рвением. Он будто оберегает тебя и старается знать обо всём, что происходит с тобой.
— Так и есть. Когда мы видимся дома, Кирилл начинает задавать вопросы о том, как прошёл день, хорошо ли всё с учебой, всё ли в порядке со мной. Господи, он и раньше интересовался, но сейчас это более… не знаю, как выразиться. Он действительно озадачен тем, чем я занимаюсь в течение дня.
— Он очень заботливый.
— Чрезмерно, — шепчет Сеня. — Я сошла с ума, да?
— Определённо.
Они тихо смеются над собой же, пока те, кто входят в аудиторию, разбредаются по местам и готовятся к занятию.
— Скажешь Кириллу про Рому?
— Думаю, да, — отвечает Сеня. — Не хочу от него ничего скрывать, — признаётся. — Утаивание или сокрытие может сказаться на взаимоотношениях, а ты же знаешь, что я и до всей этой… м-м, ситуации делилась с Кириллом, а сейчас тем более скажу.
— Ну, и правильно, — соглашается Даша. — Мне тоже больше нравится Кирилл. Ты с ним какая-то живая, что ли.
— О, правда? А как же «Рома хорош»?
— Дубровского нельзя заменить Ромео, — гордо заявляет, качнув головой. — Он отдельный вид нового фрукта, которым ты питаешься последние недели и светишься ярче солнца, малышка. Не думаю, что такое было бы с Ромео.
— Мне очень нравится этот новый вид фрукта, — с придыханием отвечает Сеня, сверкнув глазками. — Питательный, вкусный и…
— О, заткнись, прошу тебя, — стонет Рогова, закатывая глаза.
— Ладно, ладно, — хихикает Панова.
В аудиторию входит преподаватель, и Сеня ловит взгляд Даши, в котором томится тёплое и радостное чувство за неё. Она одаряет Рогову лёгкой улыбкой, заправляя волосы за уши, и, поёрзав на кресле, обращает всё своё внимание на преподавателя, который начинает озвучивать тему лекции.
Глава 15. Подарок
— Боже, как я устала, — шепчет Сеня, когда они едут домой.
Домой, разумеется, к Кириллу.
Вечер с родителями отнял последние силы. Приятный ужин в ресторане сближал семьи сильнее, чем когда-либо. Такие вылазки становились регулярными и необходимыми. Старшее поколение не могло не радоваться тому, что их дети, которые были друзьями, теперь держались за ручку и смотрели друг на друга влюблёнными взглядами.
Да и почему им быть против, если обе стороны прекрасно ладили и не видели сторонних лучших кандидатур?
Всех устраивала сложившаяся ситуация.
— Скоро отдохнёшь, — мягко произносит Кирилл, сжимая пальцами бедро Сени и выворачивая руль на повороте. — Но сначала у меня кое-что есть для тебя.
— Для меня? — с подозрением спрашивает Панова, повернув голову. — И что это?
— Маленький сюрприз, — улыбается Дубровский, довольно сверкнув глазами в темноте салона, которая на секунду рассеялась от проезжающей встречной машины.
— Сегодня не праздник, — она хмурится.
— Сюрпризы могут быть не только по праздникам, малышка, — он закатывает глаза и снова сжимает бедро.
Сеня хмыкает и начинает старательно обдумывать, что за сюрприз может устроить Кирилл. Он, как и предупредил, задержался на двадцать минут. Она с Дашей сидела в холле университета, пока Дубровский не позвонил и не сообщил, что на месте. Они подбросили Рогову до дома, а затем и сами поехали на ужин к родителям.
Есения не из числа тех, кто сразу вдавался в подробности, почему задержался, где был, что делал, с кем — и прочие неугомонные вопросы, от которых становилось нелегко на душе. Она доверяет ему и уверена в том, что, если Кирилл задержался, на то была веская причина.
— Так ты задержался из-за того, что готовил мне сюрприз? — уточняет, прикусывая нижнюю губу.
— Да, — он кивает и вновь крутит руль. Сеня следит глазами за тем, как он управляет машиной одной рукой, мельком поглядывая на него.
— Хочу узнать, что там, — требовательно произносит, приподняв подбородок.
— Всему своё время. Побудь терпеливой, Сень.
Она неспокойно ёрзает на кресле, и он усмехается, качнув головой и поймав глазами выпяченные в негодовании губы.
***
Когда Сеня расстёгивает пальто, Кирилл помогает его снять и вешает на плечики в шкаф, а затем легонько бьёт её по заднице и кивает в сторону комнаты. Панова деланно возмущается, прикрывая попу ладошками, по которым вновь прилетает мягкий и нежный удар.
Встаёт возле стола, опуская портфель на стул. Глаза скользят по комнате, цепляясь за каждый предмет, чтобы выяснить, изменилось ли что-то. Может, сюрприз заключается в этом?
Дубровский замедляется где-то в коридоре, а потом появляется на пороге комнаты, спрятав за спиной руки. Сеня вздыхает и склоняет голову к плечу, смотря на своего мужчину восхищённым взглядом.
Сквозь белую рубашку просачиваются чёрные чернила, но, если не приглядываться, никто не узнает о том, что на теле привлекательного Кирилла есть пару отметин. Она смотрит на ремень с массивной пряжкой, стягивающий бёдра, которые обтянуты тёмно-синими брюками.
— Признавайся, — в голосе сквозит нетерпением.
Она любит сюрпризы, особенно от него. Так было, есть и будет всегда.
— Закрой глаза, — просит он, и Сеня тут же прикрывает веки, ощущая, как внутри разливается нервное тепло, заполняя предвкушением.
Она вздрагивает, когда Кирилл касается правового запястья, вытягивая его вперёд. Послушно не открывает глаза, хотя так и хочется подглядеть и выяснить, что он там задумал.
К коже прикасается прохладный металл, и Сеня тут же открывает глаза, смотря вниз, на руку, и застывая, потому что на руку надет браслет, который она высматривала год назад в качестве подарка на день рождение от Кирилла, но, как выяснилось, его забрали перед их приходом в ювелирный магазин.
Браслет из красного золота с тонким переплетением «восьмёрка» блестит на тонкой ручонке. Она задерживает дыхание, крутанув запястье и увидев, что с другой стороны плетение прекращается, образуя маленькую перевёрнутую ярко выраженную и более вытянутую восьмёрку, которую можно называть «бесконечность».
Она резко поднимает на него глаза, которые моментально увлажняются, а в горле пересыхает. Ассистент в прошлый раз сказал, что таких браслетов было слишком мало и продаваться они больше не будут. Ограниченная коллекция, стоящая целое состояние, превзошла ожидания, но всё же останется в маленьком тираже.
— Где ты.? — шепчет Панова, вглядываясь в зелёные глаза, сверкающие радостными и весёлыми нотками.
— У меня свои связи, — Кирилл подмигивает и тут же склоняется, оставляя лёгкий поцелуй на макушке.
— Это очень дорого, Кирилл, — жалуется девушка, отрываясь от него.
— Неважно, сколько оно стоит, — бросает, отворачиваясь и подходя к