между собой и соединяться. Так же постепенно, как и распадался, я начал восстанавливаться в единое целое. Страшная мука снова набирала обороты, и чем больше я прирастал, тем сильнее была боль.
Глава 2
* * *
Яркий свет сменился тьмой, затем появились яркие вспышки, а за ними, режущая глаза, реальность. Глаза распахнулись, и я начал оглядывать окружающий мир. Вокруг горело множество свечей, на тёмном полу комнаты были начертаны какие-то непонятные знаки. Толпа людей в чёрных рясах стояла, окружая меня и что-то нашёптывая слаженным хором.
Наконец, я смог сделать первый вдох. Лёгкие обожгло, словно кипящей смолой, и я заорал. Заорал так, что мир вокруг завибрировал. Люди в балахонах отступили на шаг и пригнулись к земле, наблюдая мою агонию.
Внезапно, стало очень светло. Дверь в тёмную комнату слетела с петель, и внутрь ворвались четыре фигуры. Послышались крики, треск и возня. Мимо пролетел огненный шар, сметая на своём пути троих в чёрном. Неразбериха была полная. Появившиеся четверо несли ужас и смерть толпе неизвестных монахов.
Я не мог пошевелиться. Лёжа на каменном алтаре, я лишь неподвижно смотрел на ожесточённую схватку окружавших меня людей. Потом начало происходить что-то странное. Подул ветер. Подул прямо на меня, но вместо того, чтобы биться об мою кожу, он словно проникал внутрь. Как будто пытался наполнить меня доверху, но у него не получалось. Потоки со всех сторон проносились в меня и не выходили обратно. Это было потрясающее ощущение.
Люди вокруг сделались озадаченными. Они размахивали руками, бегали из стороны в сторону, что-то кричали. Ворвавшаяся четвёрка застыла на месте, переглядываясь. Вдруг, они посмотрели на меня и сделали первые шаги на сближение. Толпа в рясах, словно одумавшись, вновь двинулась на четвёрку. Только теперь они пёрли врукопашную. В руках блеснули ножи. Зазвенела сталь, и повалились мёртвые тела в чёрной мешковине. Они прорубались, как будто сквозь лес живых деревьев. Словно танцуя жуткий, но красивый танец, группа подобралась ко мне вплотную. Людей в рясах осталось совсем не много, большинство жалось к теням на стенах, часть выскользнула из комнаты. Всех, кто желал нападать, те четверо перебили.
Я не мог оторвать от них взгляд, когда они встали передо мной. Все в одинаковой одежде, перепачканной кровью. Ближе всех стоял человек моего возраста. Его каштановые волосы слиплись в сосульки, лицо пересекала кровоточащая рана, а в глазах была ярость. По обе стороны от него встали две девушки. Одна была бледной, словно смерть, с длинными чёрными волосами и кривой белоснежной улыбкой. Острые клыки были слишком хорошо заметны, чтобы понять её не человеческую сущность. Вторая девушка была ещё более необычной. Сероватая кожа, волосы цвета мокрого камня, изящное тело, округлые бёдра, переходящие в ноги, по строению схожие с лошадиными. Сзади из стороны в сторону покачивался тонкий хвост. Чуть поодаль стоял стройный высокий юноша с правильными чертами лица, длинными белокурыми волосами и торчащими из них заострёнными ушами. Он постоянно делал какие-то пасы руками, озирался по сторонам и в целом выглядел растерянно.
Вся четвёрка тяжело дышала после проведённой битвы. Человек, стоявший ко мне ближе всех, подошёл почти вплотную и что-то сказал остальным через плечо. Я отчаянно не понимал их языка, к тому же мне не давало сосредоточиться ощущение входящей в меня энергии. Всё тело гудело от этих потоков. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Всё, что мне оставалось — это смотреть вокруг.
Незнакомец склонился надо мной и посмотрел мне в глаза. В его взгляде был предельный интерес. Как будто, он нашёл что-то невероятное, до селе неизвестное.
Внезапно, послышался короткий свист, закончившийся глухим шлепком. В лицо мне брызнула горячая кровь, и на меня навалилось тело воина с рукояткой ножа, торчащей из его шеи.
Крики снова наполнили зал. Остроухий подлетел к поражённому человеку, а оставшиеся две девушки метнулись в темноту наперерез убегающей фигуре в балахоне. Догнав убегающего, они сбили его с ног несколькими ударами и вытащили на свет к алтарю. Что-то громко крича, они продолжали наносить удар за ударом, пока монах не повалился на пол бесформенной массой.
Затем, все трое оказались на коленях возле их умирающего товарища. Зажимая руками его ужасную рану, остроухий что-то причитал, косился на меня и вдруг встрепенулся. После его короткой команды, вся троица подхватила раненого и потащила его на выход.
Снова стало тихо. Лишь фигура забитого до смерти монаха еле заметно конвульсировала в круге света возле меня. Не знаю, сколько я так пролежал на спине, вбирая в себя неведомую энергию из окружающего пространства, но успел немного осмыслить происходящее: Я был здесь виновником торжества, ведь зачем-то тут стоял этот алтарь. И, судя по всему, весь этот обряд носил не очень положительный характер — очень уж зловеще выглядели все эти последователи неведомого мне культа. Было ещё одно удручающее обстоятельство — я был гол, как младенец. Почему-то разволновало меня именно это, а не реки пролившейся крови вокруг. К ним я худо-бедно был готов, но вот голышом на столе развалиться — это уж черезчур…
Потом они вернулись. Меня завернули в какую-то холстину так, что открытой осталось только голова, и понесли на выход. Свет ударил в глаза раскалёнными ножами. Когда я стал способен различать мир вокруг, увидел, что несут меня к довольно большому аппарату, отдалённо напоминающему автомобиль.
Шесть колёс венчало сооружение из металлических листов с заклёпками, балок и рычагов. Машина напоминала настоящего монстра из картинок в стиле «стимпанк». Окна из голубоватого стекла, огромные фонари спереди и непонятная конструкция на крыше, сильно смахивающая на пулемёт.
Наша процессия подошла к механизму, остроухий открыл заднюю дверь, и меня бесцеремонно закинули внутрь. Шевелить головой я по-прежнему не мог, поэтому видел только то, что охватывал мой взгляд: часть салона и завёрнутое с головой тело четвёртого бойца. Оно аккуратно лежало на сидении, в то время, как я валялся на полу.
Захлопали закрывающиеся двери и застрекотал двигатель, который никак не хотел запускаться. Остроухий, сидящий за рулём, негромко выругался на незнакомом языке и продолжил попытки завести машину. Вскоре, ему это всё же удалось. Натужно подвывая, конструкция зашуршала всеми колёсами и стронулась с места. Пейзаж за окном неторопливо поплыл в сторону.
Мы медленно ехали неизвестно куда. Мои спутники мрачно переговаривались между собой, а я то бодрствовал, то проваливался в зыбкую полудрёму. Счёт времени был опять потерян, и я не могу сказать, сколько продлилась эта поездка.
Несколько раз мы останавливались, они говорили