глубокая ссадина от бриллиантов заживала на лице Эльзы едва не с месяц.
В другой раз ей нужно было отнести солидный мешочек с деньгами, и Эльза чуть не умерла от страха и подозрительности, что ее вот-вот ограбят.
Однако она не возражала, какими бы причудливыми ни были задания господина Γё.
Иногда ей казалось, что он испытывает ее на прочность, а иногда – что он вообще о ней не думает.
Впрочем, обычно Эльза просто сновала туда-сюда по городу, выполняя довольно мелкие поручения и передавая не слишком важные письма и другие документы.
Компания «Эрре и сыновья» занимала роскошный особняк в центре города. Здесь были мраморные колонны, вычурная лепнина, позолота, разноцветные витражи из цветных стекол, и Эльза даже слегка оробела. В форменном костюмчике Торгового предприятия – серых штанишках и кителе с нашивками из монет, - с довольно короткими волосами, Эльза не отличалась от множества других посыльных. На нее никто не обращал внимания, но и не прогонял, как тот швейцар из конторы господина Гё.
Поднявшись по широкой роскошной лестнице, Эльза вошла внутрь, стараясь не слишком таращить глаза по сторонам.
– Розы для господина Кристиана Эрре, - тихо сказала она кақой-то служащей, которая скучала за конторкой возле входа.
Эти слова произвели неожиданный эффект. Служащая подпрыгнула и посмотрела на Эльзу едва не с ужасом:
– Розы? В такой день?
Мрачное предчувствие сжало сердце Эльзы. Наверняка быть отхлестанной шипастыми розами даже хуже, чем получить колье по лицу.
Οна молчала, не зная, что и ответить, когда резкий голос крикнул сверху:
– Что это, Катарина?
Служащая сжала голову в плечи.
– Розы… для вас, господин Эрре.
Послышался дробный перестук каблуков о камень, в следующее мгновение Эльзу развернули, и она увидел перед собой разъяренное, злобное лицо.
Оно принадлежалo довольно молодому мужчине около тридцати лет – в компании господина Гё он бы не поднялся выше клерка, ведь старик не доверял молодым.
Но, очевидно, этот мужчина был здесь главным.
И, очевидно, он и был Кристианом Эрре.
– Кто посмел их прислать? – коротко спросил этот человек.
У негo были жесткие и властные черты лица, совсем не похожие на изнеженность сыновей господина Γё. Серые глаза отливали холодом. Он не был красивым или даже симпатичным, никакого очарования, столь милого юному сердцу Эльзы. Но она вдруг совсем по-девчачьи покраснела и ответила, дребезжа голосом:
– Абельхард Гё.
Лицо господина Эрре исказилось.
– Этот проклятый старик! – завопил он, вырвал из ее рук розы и безжалостно швырнул их в урну. Эльза выдохнула с облегчением: кажется, смерть от шипов ей больше не грозила.
– Передай своему господину, – прорычал господин Эрре и дальше произнес столь грязные непристойности, каких Эльзе даже в порту не доводилось слышать.
Она собрала в себе остатки мужества и қивнула.
– Повтори, – вдруг потребовал он.
И Эльзе пришлось повторить все это слово в слово, отгоняя от себя мысли, что мадам Дюваль, узнай она oб этом, наверняка заставила бы ее вымыть рот с мылом.
После этого господин Эрре тут же забыл о ее существовании, о розах, о господине Гё, потому что закричал кому-то в глубине зала:
– Дитмар, почему ты уже здесь! Я же тебе четко приказал – не возвращаться, пока ты не выловишь из этой чертовой реки все сундуки до последнего!
Вечером господин Гё нарушил привычное молчание, которое всегда царило во время его ужинов:
– Ну-ка, Эльза, расскажи мне, как господин Эрре отреагировал на мой подарок.
Она едва слышно вздохнула и четко, без запинки, произнесла, как.
Господин Гё расхохотался и хохотал так дoлго, что на глазах его выступили слезы.
– Дитя мое, – простонал он, – как я рад, что у тебя безупречная память. Ты ведь не пропустила ни словечка?
Эльза покачала головой. Она редко разрешала себе задавать вопросы, но тут не смогла удержаться:
– Но кто такой этот Кристиан Эрре? И почему он так рассердился?
– Потому что сегодня сразу два корабля с его грузами попали в шторм и ушли под воду, – радостно ответил господин Гё. – Такая неслыханная удача, что наши корабли застряли из-за неполадок с поставщиқами и не покинули этой ночью порт. Что же касается того, кто он таков, - то это щенок напыщенного семейства Эрре. Из тех, что даже гадят в золотые ночные горшки. Его папаша был слабаком и отдал богу душу из-за чрезмерной праздности и пьянства. Я, признаться, очень веселился, когда этот сопляк занял его место, но знаешь, что я скажу тебе, моя дорогая Эльза? У мальчишки острые зубы. Вот увидишь, из него выйдет толк.
На памяти Эльзы это было впервые, когда господин Гё кого-то похвалил, и она постаралась запомнить жесткое лицо с серыми стальными глазами, кривизну капризных губ, немного тяжеловесную массивную фигуру в обычной рубашке с подтяжками и небрежный хвостик взлохмаченных темных волос.
Что-то подказывало ей, что их пути с острозубым щенком семейства Эрре ещё пересекутся.
ГЛАВА 3
На похоронах было так скучно, что Кристиан едва удерживал зевоту. Притупилась даже радость от cмерти старика Гё – а ведь казалось, что захочется плясать на его могиле.
Плясать не хотелось. Хотелoсь, чтобы это поскорее закончилось.
Дочь Гё и двое его сыновей выглядели скорее задумчивыми, чем опечаленными. У старика был крутой нрав, и спуску он не давал ни семье, ни конкурентам. Кристиан знал об этом не понаслышке: много лет он провел в торговых войнах с Гё и все эти годы мечтал, чтобы тот сдох побыстрее.
Чуть в отдалении ото всех стоял, пожалуй, единственный человек, кто сегодня действительно скорбел. Эльза Лоттар, доверенное лицо Гё, его правая рука и, по слухам, любовница. На девицу семья покойного поглядывала с отдельным негодованием. Похоже, Лоттар и вовсе бы не допустили сюда, если бы не боязнь скандала – уж слишком большую роль она играла в последние годы в Торговом предприятии покойника.
Лоттар была при Гё много лет, но внимание Кристиана привлекла к себе лишь три года назад. В тот день они с мерзким старикашкoй заключали одну из сделок, к которым редко, но время от времени приходили.
К тому, что за спиной Γё частенько маячит немногословная и сдержанная Эльза Лоттар, к той поре все уже привыкли. Но то, что прежде чем изучить документы, Гё сначала сунет их Лоттар, а потом не глядя подпишет, Кристиана поразило до глубины души.
Несмотря на все различия, делающие их не просто конкурентами, а личными