Новый всплеск интереса к теме принудительного труда, возникший в конце 1990-х гг. в Германии, был вызван дискуссией, развернувшейся в немецком обществе по вопросу о выплатах компенсации. Первоначальное намерение фонда «Память, ответственность, будущее» отказать в выплате компенсаций бывшим сельскохозяйственным рабочим на основании их лучших, по сравнению с промышленностью, условий содержания вызвало дебаты и в научных кругах. Ряд авторов, обратившихся к теме принудительного труда иностранцев в аграрном секторе экономики нацистской Германии, указывали в своих работах на спорность тезиса о лучших условиях труда в сельском хозяйстве.
М. Лойтер63, рассматривая восточноевропейских работниц, использовавшихся в деревне, а также в качестве прислуги в домах немецкого населения как особую группу жертв национал-социализма, в целом соглашается с тезисом о лучших условиях труда и питания в сельском хозяйстве, чем в промышленности. В то же время автор выдвигает против ряд аргументов, среди которых возраст депортированных, применение насилия при наборе, необходимость выполнения тяжелых работ и полная зависимость условий содержания и труда работниц от убеждений их хозяев. М. Лойтер указывает на то, что степень тяжести труда и содержания была различна в восприятии отдельных работниц, в частности многие из них отнеслись к переводу в промышленность и труду на заводе как к своего рода освобождению.
К. Хоффманн64 согласна с аргументом о лучшем питании работников в сельском хозяйстве по сравнению с рабочими, жившими в лагерях и трудившимися в промышленности. Однако автор подчеркивает, что при более внимательном рассмотрении форм репрессивного воздействия на работников принудительного труда невозможно выделить существенные отличия между положением сельскохозяйственных работников и иностранных рабочих, чей труд использовался в иных отраслях экономики «третьего рейха».
М. Рёттинг65 считает, что одной из проблем в вопросе о компенсациях является разница мнений работодателей и работников о качестве содержания и труда работников в условиях военного времени. В этом контексте найти доказательства тяжелых условий содержания в области принудительного труда в сельском хозяйстве особенно сложно, поскольку любое исследование наталкивается на противодействие местного населения.
В конце 1990-х гг. в Австрии начала работать комиссия историков, занимавшаяся сбором и анализом материалов по истории принудительного труда. Отдельные результаты деятельности комиссии были опубликованы в работе «Принудительный труд в сельском хозяйстве Нижней Австрии»66. Объектом данного исследования стало использование иностранцев в сельском хозяйстве гау Нижний Дунай, большинство «арийского» населения которой полностью поддерживало национал-социалистический режим. Это позволило отнести работу австрийских историков к исследованиям принудительного труда работников, занятых на территории «третьего рейха». Рассматривая особенности жизни и труда работников принудительного труда, авторы уточнили принятое суждение о лучших условиях содержания и труда иностранцев в сельском хозяйстве. По мнению авторов, в условиях предписанной национал-социалистическим законодательством изоляции иностранцев от деревенского сообщества решающую роль в их жизни играла позиция, которую они занимали в микросоциуме отдельного хозяйства. Бесспорным представляется вывод авторов о том, что рабский характер труда иностранцев в сельском хозяйстве подчеркивался полнотой власти руководителей хозяйств, которые имели возможность регулировать рационы питания, способы и жесткость дисциплинарного воздействия, безнаказанно совершать сексуальное насилие.
Поставленные в диссертации задачи обусловили обращение к исследованиям, посвященным отдельным аспектам истории «третьего рейха». «Расовая» иерархия, установленная для иностранных рабочих на территории «третьего рейха» стала объектом исследований И. Аугуста, А. Ханш-Сингх, П. Руггенталера и М. Хаманна67. Авторы сходятся во мнении о совершенно особом положении советских граждан в национал-социалистической «расовой» иерархии, существенно снижавшем их шансы на выживание в «третьем рейхе».
Использованию труда иностранных рабочих в сельском хозяйстве Германии в первой половине XX в. посвящены исследования М. Вебера68. Ученый подчеркивает естественный характер оттока немецких рабочих из сельского хозяйства восточных областей Германии и их замещение польскими рабочими в результате усилившегося процесса индустриализации западных областей Германии. И. Нихтвайс69 подробно осветил в своей работе условия труда польских сезонных рабочих и позицию различных политических движений в «польском вопросе». Политика дискриминации польских работников в восточных областях кайзеровской Германии и Веймарской республики стала объектом анализа Р. Байера70.
В работах У. Херберта, К. Дозе, Л. Елзнера, И. Леманна, И. Олтмера, О. Коеппе71 проблема труда иностранцев в сельском хозяйстве рассмотрена в контексте развития миграционной политики государства, укрепления системы государственного регулирования внутреннего рынка труда. Опираясь на анализ государственного законодательства по отношению к иностранцам, эти авторы полагают, что в годы кайзеровской Германии и Веймарской республики были созданы действенные механизмы регулирования рынка внутреннего труда и допуска иностранцев в сельское хозяйство. Использование данных работ позволило выявить основные этапы создания механизма управления иностранной рабочей силой в аграрном секторе Г ермании.
Анализу роли аграрного сектора в захватнических планах национал-социалистов и проводимой ими аграрной политике посвящены работы Г. Корни, X. Гииса, И. Фаркарсона, Д. Мюнкель, И. Леманна, Ф. Грундманна72. Эти авторы справедливо полагают, что сельское хозяйство занимало важное место в планах национал-социалистов относительно подготовки экономики к захватнической политике, в русле которой следует рассматривать большинство мероприятий национал-социалистов в аграрном секторе.
Немецкая оккупационная политика и нацистские планы осуществления германизации территории СССР являются объектом работ А. Даллина, Д. Айхольца, К. Герлаха, K. X. Рота73. Депортация советских граждан на территорию Германии рассматривается в трудах М. Айкель74, методы осуществления депортации проанализированы в работе К. Герлаха75. Авторы подчеркивают бесчеловечный характер проводившейся нацистами депортации советского населения в Германию, во многом детерминированный их политикой уничтожения «расово неполноценных» народов.
Изучению положения в рейхе различных групп иностранных работников принудительного труда посвящены работы А. Гроссмана, Б. Бонвеча, Т. Франкенбергер, Г. Шварце76. Морально трудную тему затрагивает исследование Г. Шварце, объектом которого является судьба детей, угнанных из СССР или
рожденных в неволе у советских женщин. Т. Франкенбергер исследует виды «расовой» и сексуальной дискриминации, которой подвергались работницы принудительного труда. Советские граждане, депортированные для работы в Германию, являются объектом исследований А. Гроссмана и Б. Бонвеча.
Таким образом, в зарубежной историографии были затронуты отдельные аспекты принудительного труда советских граждан в сельском хозяйстве, но данной проблеме так и не было посвящено комплексного исследования. В зарубежной и отечественной историографии по-прежнему отсутствуют работы, предметом анализа которых является положение советских граждан в сельском хозяйстве нацистской Германии как особой группы работников принудительного труда с учетом специфики их трудового использования в хозяйствах различного размера. В данной работе предпринята попытка восполнить этот пробел.
Научная новизна. Впервые в историографии детально и целостно прослежен процесс формирования и эволюции системы принудительного труда советских граждан в аграрном секторе экономики Германии, выявлена степень соответствия практики принудительного труда в сельском хозяйстве предписаниям национал-социалистов в отношении гражданской рабочей силы из СССР. В диссертации рассмотрено положение работников из СССР как субъекта исторического процесса и выявлены основные формы их протеста и возможности выживания в сельском хозяйстве в контексте взаимоотношений «восточных рабочих» с немецкими крестьянами. При написании работы был использован ряд фундаментальных трудов 4 зарубежных исследований, неизвестных ранее в России. В научный оборот впервые вводятся немецкоязычные архивные источники, а также материалы устноисторических интервью.