Стражник выставил магический щит, и вспыхнувшая молния была отражена в сторону нападавшего. Но расслабиться возможности не представилось, потому что враг был очень ловким, и кому как не Сетии знать, на что был способен враг. Вот и сейчас один из стражей наступил на земле на магическую ловушку и подорвался на бомбе. Выработанная ловкость спасла его жизнь, однако если бы не принц, тот наверняка был бы уже мертв, потому что следом в них полетела череда магических кольев, острых и тонких как лезвия бритвы.
— Черт! — выругался принц, удерживая защитный барьер. — Уводите девчонку! — приказным тоном он мотнул в сторону девушки и запустил во врага ответную молнию Зевса. Она была такая огромная и мощная, что Сетия поняла сразу, что истинной стихией Его высочества была молния.
Но пытаясь подобраться к ведьме, стражи один за другим стали попадаться в ловушки, то и дело, растрачивая всю свою силу и внимание на свою защиту. Сетия и еще один стражник так и стояли одиноко поодаль ото всех. Тут мужчина рядом вышел из ступора и за руку резко потянул девушку в сторону портала, но до сих пор переминался, не зная, стоит ли встать на защиту наследного принца, или выполнить его приказ, возможно последний, потому что враг по-настоящему силен. Стискивая зубы и играя желваками, он все же решил отправить Сетию обратно, но на смерть ведьмы враг был настроен очень решительно. Кажется, его волновало, что ведьмочка могла выдать какую-то информацию, или просто хотел ее подставить… Разбираться в этом было бессмысленно. Да и некогда, потому что когда стражи оказались в смертельной опасности, Селестия не смогла больше оставаться в стороне. Прямо на ее глазах творилась бесовщина. Сила противника настолько превосходила их, что вся эта ситуация казалась «избиением младенцев». Хоть стражи и могли бы тягаться в Верхнем мире сильными магами, но кому как не Селестии знать, как силен враг? Ведь она уже несколько раз сумела схлестнуться с ним и увы, даже проиграла. Но вот сейчас была прекрасная возможность обеспечить реванш и отыграться по полной.
Она дождалась пока принцу и его стражникам не станет угрожать серьезная опасность и напитав наручники силой, заставила их рассыпаться пеплом. На запястьях все еще оставались красные обожжённые следы, которые больно пощипывали кожу. Позже она залечит раны, а пока сделав несколько шагов вперед, она сцепила руки в замок перед собой и стала нашептывать заклинание. Обостренное чутье подсказывало местонахождение всех ловушек, поэтому она без труда лавировала между ними, что удивляло стражей, которые высвободившись из магического плена, смотрели на нее удивленными глазами, мол «Как вообще ты все это делаешь? Ты же не могла использовать магию».
Когда враг чуть не придушил стражника, она разрезала, сковывающие его магические нити и тот бездушной ослабевшей куклой упал на землю. Глаза девушки были полны решимости, и это не ускользнуло от врага. Ряд проклятий посыпался в ее сторону, но Сетия уже успела скастовать защитный барьер, который разрушал структуру сыплющихся в ее сторону темных проклятий.
Морально ведьма сейчас была совсем не устойчива. Ее настолько все вымотало, что она буквально была готова выть, оттого заклинания были слегка неуклюжими и в потоках силы прослеживались скачки. И когда она попыталась создать сильный поток ветра, который должен был прогнать врага, использующего левитацию, у нее получилось настоящее торнадо, сметающее все на своем пути. Поэтому враг не только улетел прочь, сверкая пятками, но и чуть не забрал с собой верную свиту принца, которая только и могла, что прикрываться защитными барьерами и приказывать девушке остановиться. Но разве она могла? Ее сила — это не то, что может слушаться всякого встречного-поперечного. Она и сама была над собой не властна. Но торнадо развеялось, и она медленно опустилась на землю, встречая ее дрожащими коленками. Чувство того, что она замерзает, усилилось.
Принц подошел к ней только тогда, когда они пересекли портал. Сначала она думала, что он будет ее упрекать и наседать за то, что она как пленница, нарушила правила, и должна была молча ждать, пока они разбираются с врагом. Но он какое-то время стоял перед ней и молчал, отчего ей было еще более не по себе, ведь он был на полторы головы ее выше, и нависал над ней, а потом заговорил прерывистым ребристым голосом.
— Думаю, я должен поблагодарить за помощь, и за спасение.
— В..ваше высочество… — попытались было вклиниться стражи. Как так? Благодарить пленницу, а может быть и изменницу?! Преступницу? Но он выставил руки вперед, призывая к молчанию, и все резко прикусили языки. — Неужели кто-то сможет отрицать, что она спасла ваши жалкие жизни? — взгляд его снова стал холодным и надменным. Он явно презирал их, его стражей, за беспомощность и полную бесполезность, видно, винил и себя тоже. Как принц он не должен был допустить такой ситуации.
Но при всем величии стоящего перед ней правителя, она в силу своего характера не спешила преклонять перед ним колени и падать ниц, сильному магу сложно кланяться перед тем, кто ощутимо его слабее, даже если его статус и выше. Так что она собралась с силами и посмотрела ему в глаза. Принц Лекс удивился от такой дерзости. Пряди ее черных волос уже давно выбились из прически, платье от сильного ветра было подрано, а очки в пол-лица по-прежнему создавали иллюзию серых не выделяющихся глаз. Она прекрасно знала, как сейчас выглядит, и такой потрепанный серый мышонок смотрел на него дерзко, как на себе равного.
— Я хочу, чтобы вы увидели мои воспоминания. — девушка сказала совсем не то, что от нее ожидали. Она добровольно предлагала использовать на себе руку смерти. Однако и тут она его удивила. — Обратное заклинание. Я сама покажу вам то, что видела и вы перестанете считать меня убийцей.
— Не считаете, что это рискованно?
— Я не боюсь риска. Только мне нужно время чтобы восстановить силы. Если вы позволите мне вернуться в академию и немного отдохнуть, я докажу вам свою невиновность.
Это предложение можно было посчитать попыткой бегства, однако принц не смотрел на нее с презрением или сомнениями. Инстинктивно он чувствовал, что та, кто спасла им жизни и бесстрашно выступила против сильного противника, не стала бы убегать от очередной проблемы, которая сулила бы меньшие последствия, чем смерть. К тому же, если бы она была заодно с врагом,