и сказала начальнику расследовательского отдела о том, что он, во что бы то ни стало, вынесет решение в пользу фактов, в ней все еще теплилась надежда на то, что он поверит ей. Хоть шанс этот и был не велик.
Камера была маленькая со стенами из каменных серых плиток и бетонным полом, на котором была нарисована магическая защита. Даже при том, что заключенный являлся врагом народа и помещался под стражу, лишаясь возможности выйти наружу, на место его обитания все равно ставилась магическая защита, которая одновременно блокировала силы заключённого, и направляла их в барьер, защищающий от внешних факторов. К примеру, вторжений, а также от тех внешних воздействий, которые могли бы поспособствовать выходу преступника на свободу. В общем, тут сделали все, чтобы преступник без разрешения никогда не вышел на свободу. И пленнику приходилось только молиться, чтобы увидеть «свет божий» еще хотя бы раз.
Маленькое окошко с толстыми металлическими прутьями почти под самым потолком являлось дневным источником света и свежего воздуха. Местная вентиляция, потому что запах заключенных не всегда был приятным. В комнате находилась самая необходимая мебель: кровать у стены, письменный маленький столик, табурет и тумбочка рядом с кроватью. Небольшое ограждение стенками с дверью отделяло области нужника.
«Отвратное место» — поморщилась ведьма, осторожно присаживаясь на кровать с металлическими пружинами. «Ну, хотя бы она не жесткая. Магией пользоваться не могу, так что придется терпеть»
Глава 30. Мы забираем ее
Через маленькое окошечко не было видно даже луну. Оно было настолько темным, что оттуда в комнату не поступало ни единого лучика света. Сетия лежала на застеленной кровати, так и не укутываясь в одеяло, хоть и было холодно, и безжизненными глазами ничего незамечающего человека, смотрела в потолок. Как бы она ни хотела, сон не настигал ее ум, и ей до сих пор не верилось, что постепенно вся ее жизнь становилась все хуже и хуже. Ей хотелось плакать, но, к сожалению, было такое ощущение, словно все слезы высохли. Пару раз все же получалось задремать, но сон был не спокойным и настолько прерывистым, что по приходу в себя самочувствие становилось еще хуже. К горлу подступал ком беспомощности и обиды. За что она должна была терпеть все это? Почему она должна была остаться в этом мире, терпеть нападки его правителя, а самое главное влюбиться в такого страшного человека и подвергнуть свою жизнь серьезной опасности? Она даже не знает причину своего плохого самочувствия.
Недавно ей казалось, что она пришла в норму и поутру во всем теле была необычайная легкость. В голове крутились воспоминания его ночного прихода, его объятия, шутливые и страстные поцелуи, от которых кружилась и ходила ходуном голова. Сердце замирало и временами бешено рвалось к нему, хотелось продлить его ласку, не отпускать из маленьких рук, отдать ему всю себя, но что она могла? Ничего? Он лишь шутил над ней, издевался, а сейчас даже не верит в ее невиновность. На вынесение приговора будет первым и она так и умрет практически от его рук? Ей не хотелось все это чувствовать, было невыносимо больно, но сейчас она даже не могла это как-то выплеснуть.
И на ровне со всем этим ее угнетала смерть человека… Как ни старалась, она продолжала винить только себя. Это она не сделала все возможное для его спасения! Это она помнила глаза человека, который с такой безысходной надеждой смотрел на нее в последний раз, и это она до сих пор слышала в ушах сдавленный хрип и звук кинжала, пробивающего сердечную мышцу. От нахлынувших чувств она не заметила, как закусила губу и по подбородку потекла алая струйка. Привкус крови не чувствовался абсолютно. Удивительно, как человек в один миг может потерять все, и как может перестать чувствовать вкус даже собственной крови.
До самого утра она смотрела на прутья клетки, которые подсвечивались голубоватым оттенком и периодически мигали. В мыслях и дальше крутилось много всего, и в особенности то, что же теперь с ней будет? Как бы ни казалось, что она смирилась со своей участью, ей все равно было страшно ожидать следующего дня. В любой момент в камеру мог зайти стражник и сказать, что она предастся казни или пожизненному заключению. И что тогда? Как долго ей осталось жить? Как скоро ее тело окончательно замерзнет? Ведь даже сейчас она не накрывалась, потому что знала — это бессмысленно. Оно не спасет ее от холода, ведь такое бывало и раньше, и не помогал даже солнечный барьер. Она использовала его дома, когда мистер Малдвин поведал ей теорию о причинах ее самочувствия и дал ценные солнечные пилюли. Только вот барьер, содержащий в себе ее светлую магию, не помог, а значит не помогли бы и пилюли. Но за заботу со стороны мужчины, ведьмочка была ему очень благодарна. Не каждый день о тебе так беспокоятся, что отдают что-то для себя настолько ценное.
Она не знала, сколько времени прошло с момента, когда оказалась за решеткой, но с каждой секундой начинала бояться все сильнее.
***
В рабочем кабинете правителя Кайсиль материализовалась из темноты. Владыка уже ничему не удивлялся и, откинувшись на спинку стула, уставился на нее.
— Что на этот раз?
— В гостевых покоях вас ожидают гости.
— Кто?
— Стража из Верхнего мира.
Магистр напрягался всем телом и придвинулся вперед.
— Как быстро они узнали о произошедшем. Интересно, кто доложил им об этом?
— Разве это были не вы? — стражница и сама выглядела потрепанной и уставшей, выполняя поручения правителя присматривать за движением в городе, но по-прежнему не поднималась с пола, держа ровную стойку в поклоне.
Повелитель только хмыкнул.
— Думаешь, я сразу бы побежал докладываться ее папочке, что его невоспитанная дочурка проштрафилась? Не говори ерунды, я всегда предпочитаю справляться со всеми проблемами сам. — сказал будто отрезал и поднявшись со стула, сжал в кулаке и без того измятый кафтан. — Идем!
Дальше загорелось синее пламя, переступив через которое они вместе перенеслись в гостиную, тут же создавая при этом внушительную атмосферу.
Пять мужчин крупного телосложения, стоящие напротив окна с распахнутыми настежь шторами резко обернулись, склоняя головы, но,