нельзя у покойника, а разве кто-то умер?
– Не перебивай, – окрысилась Тая, – а то ничего не узнаешь. В общем, заиграла какая-то латинская музыка, кто-то стал спрашивать, куда подевался Стас. Да не кто-то… Его приятель, с которым он работает, он его искал.
В саду было установлено несколько небольших софитов, они освещали площадку, на которой расположились музыканты, периодически их поворачивали на лужайку, где танцевали гости, или в сторону стола, когда кто-то просил слова, чтобы произнести важный тост. Стасика пару раз окликнули, он не отозвался, и тогда кто-то – неизвестно, кто именно, в темноте этого не было видно – направил луч на веранду. И Стасик мгновенно нашелся.
Картина, представшая глазам публики, была до того абсурдной, что в реальность происходящего невозможно было поверить. По саду короткой волной прокатился гул голосов, но дальше воцарилось гробовое молчание. Стасик на веранде был не один – с Ингой. Без пяти минут пасынок одной рукой держал будущую мачеху за волосы, другая терялась где-то в складках ее нарядного платья. Характер движений не оставлял никаких сомнений в том, чем именно занимается парочка, которая секунду назад находилась в полной уверенности, что ее никто не видит, потому что темно, и не слышит, потому что играет музыка. Та часть веранды, где предавались половому удовольствию подлые прелюбодеи, утопала в тени, и свидетелей у тайного совокупления не было бы, если бы не луч света, направленный прямо на то место, где желание застало любовников. Ничего более нелепого нельзя было и придумать. И объяснения сцене, представшей глазам гостей, тоже не было. Разве что молодые люди стремились получить какой-то особенно мощный оргазм, находясь, пусть и невидимыми, в самой гуще людей. Особенную мерзость сцене придал тот факт, что из двоих ее участников испугалась только Инга, а Стас, судя по всему, несмотря на направленный прямо ему в лицо луч, благополучно и с большим удовольствием закончил то, ради чего там оказался.
Сказать, что присутствующие были ошеломлены, это не сказать ничего. Не все стали свидетелями отвратительного происшествия, но те, кто видел – видели достаточно. Остальные вошли в курс дела мгновенно. Послышался громкий всхлип Инги, после чего она в течение нескольких секунд скрылась в темноте. Стасик неровными шагами удалился в глубь дома: то ли он действительно был пьян, то ли вовремя догадался изобразить алкогольную невменяемость, понимая, какое объяснение ему предстоит с отцом. Михал Михалыч, наверное, с минуту стоял как вкопанный, не шевелясь и, казалось, даже не дыша, потом еле слышно пробормотал извинение и покинул место своего позора. Его матушка хотела последовать за ним, но муж довел ее, плачущую, до ближайшей скамейки и стал вызывать такси. Ее судорожные всхлипывания и попытки последовать за сыном он решительно пресекал строгим: «Не надо! Не трогай его!» Первый молчаливый шок сменился тихими голосами, среди которых были слышны переговоры со службой такси и недоуменные возгласы: «Невероятно!», «Невозможно поверить!», «Всегда был такой хороший мальчик!». Высказывалось предположение, что виной всему перебор по части употребления виски. Еще несколько минут гости переминались с ноги на ногу в саду, выпили для снятия стресса по последней рюмке, потом стали приходить сигналы о подаче такси, и публика стала двигаться к выходу. Разумеется, в такой ситуации прощаться с героем праздника никому и в голову не пришло.
Тая, как носительница плохих новостей, вся скукожилась и сжалась, будто от размеров ее тела зависела тяжесть удара, который она мне нанесла. Будто это она соблазнила невинного мальчика в день рождения его отца, и ей стал невыносим груз собственной вины. Тайкин вид объяснялся на самом деле куда проще: ей стало жалко меня. Меня словно размазало по стулу, на котором я сидела. Должно быть, я выглядела совсем несчастной, и что удивительно – не могла издать и звука. Обычно в критической ситуации я за словом в карман не лезу, адвокат все-таки.
– В общем, как-то так, – подытожила Тая, чтобы пауза не была столь мучительной, – Инга исчезла. Хотя вряд ли кто-то ее искал. Стас дома не ночевал, телефон отключил.
– Еще не хватало, чтобы ночевал… – прорезалась я. – Тай, ответь, пожалуйста, от кого ты знаешь все эти подробности? Пойми, сейчас не та ситуация, чтобы что-то скрывать.
– Да я не скрываю. От Виты.
Вита (которую на самом деле зовут Викторией) в свое время, собственно, и затянула Стасика в бизнес развлечений. Он не горел желанием учиться, и своей властью отец этого нежелания изменить не мог. Стас болтался между разными темами и направлениями, не в состоянии ни на чем остановиться и осознать, к чему имеет хоть какие-то склонности. С горем пополам мальчика определили получать универсальное образование в платный коммерческий институт на заочное отделение. Финансово зависеть от отца Стасу не хотелось, и в поисках заработка он потянулся к одному из своих ближайших приятелей – Игорьку Капустину. В то время Вита, старшая сестра Игорька, имеющая несколько специальностей в бьюти-сфере, находилась в состоянии оглушительного конфликта с фирмой, на которую работала. Не буду вдаваться в подробности того, как организован так называемый свадебный бизнес, куда входит и организация самих торжеств, и подготовка невесты. Вита делала навороченные прически и макияжи, у нее были свои фотографы и стилисты, с которыми она сотрудничала. Она работала с фирмой, которая организовывала рестораны, фейерверки, лимузины, музыку и все прочее. А потом оказалось, что ей, несмотря на все ее дипломы и сертификаты, отдавали самые дешевые заказы, да еще и ухитрялись обманывать. Разгорелся скандал, и Вита решила уйти в свободное плавание. Конкурировать с бывшими партнерами ей было бы сложно, и она решила с помощью мальчиков развить собственное направление – организацию вечеринок. Почему обязательно зацикливаться на свадьбах, там уже сложилась и сработалась такая «мафия», которую они переиграть не смогут. Игорек и Стасик распределили обязанности и начали с нуля. С первыми клиентами им, кстати, здорово помогли добрые знакомые Михал Михалыча, согласившиеся поручить проведение корпоративных мероприятий новой молодой фирмочке. Мальчики старались, постепенно стала складываться репутация. Если речь шла о дне рождения или юбилее, Вита была при деле, а вот корпоративные вечеринки поначалу проходили без нее, пока ей не пришло в голову предложить одной крупной фирме свое участие. Конечно, сделать укладку каждой участнице банкета просто нереально, но если общество не слишком многолюдное, то предложение пройтись специальной пудрой по заблестевшим личикам или подчеркнуть глазки перед фотографированием принималось охотно. С появлением соцсетей женщины стали проявлять