поодиночке протискиваться к аппаратуре через узкий коридорчик, забитый людьми. Отыграв две-три песни, они сразу убегали, освобождая место другим музыкантам.
Участие «РЛ» в концерте было под вопросом до самой последней минуты. Чернецкий пластом лежал в каюте, и рок-клубовский фотограф Наташа Васильева, сопровождавшая «БГ-бэнд», делала ему примочки — из больной ноги Сашки сочился гной. Его в очередной раз выручили обезболивающие уколы из походной аптечки.
Корреспондент газеты «Молодежь Эстонии» Марк Шлямович назвал «РЛ» самой удивительной группой на соловецких концертах: «Какая-то необыкновенная свежесть в восприятии мира и рок-н-ролла, а песни Чижа — мужественные на сцене и по-детски несколько беззащитные по вечерам и бескрайним белым ночам в большой, презревшей сон компании».
Коллеге вторила Марина Радина, корреспондент столичного журнала «РокАда»: «Песни Чижа удивительно распевны, в них отражается весь песенный опыт российского народа — от фольклора до романса».
Для Чижа эти комплименты удивительны, поскольку на Соловках он старательно избегал любых компаний: «На корабле меня искусали клопы, и я был перемотан бинтами, как Человек-невидимка. И куда я пойду в таком виде?.. Поэтому я щемился по углам».
* * *
Вскоре после Соловков лидер харьковской группы «Жевательная резинка» по прозвищу Шурин пригласил Чижа на запись своего альбома. К тому времени эмигрант из Дзержинска был уже достаточно известным в городе музыкантом, и его часто просили наиграть гитару, клавишные либо подпеть.
(«Я делал это без “бабок” и буду делать всегда, — говорит Чиж. — Тут два варианта. Либо вы, ребята, оплачиваете по высшей категории, как положено, — не “как Чижу”, а просто “как положено”, — либо давайте не мелочиться и не подсовывать трояк на проезд и бутылку пива. Поэтому я предпочитаю так: пришел, отыграл, ушел».)
Одна из песен Шурина называлась «Она выходит замуж за хромого еврея».
— Ехал я домой, — вспоминает Чиж, — и думал: «Бл**, не вышла ведь!.. Ну не может она выйти замуж! Да еще за хромого!» Тем более там, по песне, любви-то особой не было. «Да нет, — думаю, — неправильно он всё написал».
В ожидании Ольги, уехавшей навестить родителей, Чиж взялся за уборку. («Там же как было: только дверь за ней закрылась, и тут же все бэнды, которые только есть в Харькове, бегут к нам, в “Тихий уголок”. И — начинается!..») Пока Чиж скоблил пол и выбрасывал пустые бутылки, он непрерывно сочинял стихи. Строчка из чужой песни выросла в целую новеллу о мучительной любви девушки к цинику-рокеру, наделенному стандартным набором пороков: «Он курил анашу, пил вино, употреблял димедрол».
— Когда написал, думаю: мне нужно срочно кому-то спеть, я не могу в себе таить. Приезжаю к Чернецкому, тут же взял гитару, спел. Он: «Зае**сь!..»
— Два или три года, — говорит Чернецкий, — у нас было такое соревнование: он приезжал с новыми песнями, а я под впечатлением сочинял что-то свое. На меня влияла его музыкальная подкованность: мои мелодии, по сравнению с его, были простейшими. А он, думаю, наоборот, что-то черпал для себя из моих текстов. Мы так друг на друга влияли. Подстегивали, кто больше-лучше...
Август 1991: «БГ и его маленький партизанский отряд»
Война позади. Похоже, окончен бой.
Рок-н-ролл отзывает своих солдат домой.
Андрей Макаревич
Симпатия Гребенщикова к харьковчанам, казалось, никогда не иссякнет. Вскоре после рок-паломничества он предложил «Разным» совершить с 15 по 28 августа совместное турне по городам Сибири. Эта акция была названа «БГ и Его Маленький Партизанский Отряд».
Музыканты двух групп встретились в Новосибирске. Чижа, успевшего зарасти бородой, Борис Борисыч приветствовал словами: «Ну, ты прям как Харрисон!..» Вечером все собрались в одном гостиничном номере. У Чижа была давняя мечта сыграть с БГ сейшен: «Все напились водки, пыхнули “травы”, БГ достает свою гитару, и погнали-поехали! Начиная от Боба Дилана и заканчивая Джоном Ли Хукером. И я понял, что в музыке мы где-то идем одинаково. Конечно, он более умудренный человек, более уважаемый, но так, чтобы смотреть на него снизу вверх, — нет».
В сибирский тур Чиж привез свежую вещь — «Она не вышла замуж». Ему была очень интересна реакция «аквариумцев» («Думаю, сейчас спою, и аплодисменты раздадутся — все-таки о музыкантах песня!»). Но когда Чиж закончил, БГ равнодушно заметил: «Да-а, душещипательная история», одной фразой вернув его с небес на землю.
— «Она не вышла замуж» показалась мне кабаком, Шуфутинским, — говорит Борис Борисыч. — Но потом я сразу же услышал «Поход» и понял, что все-таки в Чиже не ошибся...
Первый концерт в новосибирском Доме ученых снимало местное ТВ. «Разные люди» выступали перед Гребенщиковым, «на разогреве». После того как Чиж спел «По леву руку — конопелюшка, по праву руку — анаша», испуганные телевизионщики выключили камеру. БГ, в свою очередь, честно предупредил их, что у Чижа все песни «об этом».
По Сибири «партизаны» перемещались на взятом в аренду самолете ЯК-40. По сути, это был первый (и последний) в советской истории авиа-рок-тур. Тяготы перелетов скрашивал ящик светлого вермута, который стоял в хвосте самолета. Время от времени туда пробирался кто-то из музыкантов, опрокидывал полстакана и, довольный, падал в свое кресло.
Олег Гончаров по прозвищу Острие Бревна (присвоено персонально Гребенщиковым из-за привычки Гончарова резать в глаза правду-матку) был звукооператором «БГ-бэнда». В сибирском туре ему приходилось отстраивать саунд обеих групп.
— Боря тогда обкатывал «Русский альбом», и мы играли акустику, без барабанов, — вспоминает Олег. — А первыми выходили «Разные» — простые, хорошие парни — и вламывали так, что нехило было! Публика встречала их мощно.
— Борисычу приходилось туго с его спокойными, светлыми песнями после нашего раздолбайства, — говорит Чиж. — Первые две-три вещи ему было сложно народ перестроить. Из зала по инерции кричали: «Рок давай!» — и Борис нервничал. К счастью, семьдесят процентов зрителей были всё же не панки, а те, кто конкретно пришел на БГ.
(На самом деле рейтинг зрительских симпатий, если не врут очевидцы, был таким: самые красивые фанатки-сибирячки пытались «подлезть» именно под «Разных людей».)
В разгар гастролей — 19-го августа — «партизаны» узнали о коммунистическом перевороте. Прилетев из Иркутска в Усть-Илимск, они всю ночь выпивали в большой задумчивости. Кто-то вспомнил про чилийский путч 1973 года, когда озверевшая солдатня отрубила пальцы уличному гитаристу-социалисту Виктору О’Хара. Наша «красная хунта» (под псевдонимом «ГКЧП») могла начать подобную экзекуцию прямиком с головы. После жаркой дискуссии «БГ и его партизанский отряд» принял